Список

Вонсович Бронислава Антоновна

– Маловероятно, – согласился компаньон, глядя на меня с непонятным интересом. – Учитывая, что это длится не один год и нужно готовить отвар, который незаметно не подольешь…

– Так вот. Инор Кремер знал, что его жена встречается со Штефаном давно и регулярно. Также он знал, что любовниками они не являются. И тем не менее приходит с просьбой проследить и выяснить, нe замешана ли эта парочка в запретных делах. Зачем ему это? И главное – почему именно сейчас, когда не утих шум вокруг смерти наставницы?

– Думаю, он хотел обратить мое внимание на Эггера, –

сказал Дитрих. – Ему наверяка известно, по какой причине я ушел из Сыска. Поэтому он уверен, что у меня остались там нужные знакомство и что я не спущу занятия запрещенной магией. Вывод – Кремер считает, что я идиот, перед которым достаточно помахать некоторыми предположениями, чтобы он бросился расследовать и поделился нужной информацией с друзьями из Сыска.

На языке у меня вертелись сразу два вопроса. Я не знала, какой важнее, во всяком случае для меня, поэтому выпалила тот, который меня занимал уже давно:

– А почему ты ушел из Сыска?

Дитрих помрачнел. Похоже, вспомнилось ему что-то очень неприятное.

– Не сошлись в мнениях с начальством, – наконец туманно ответил он. – Я считал и считаю, что на некоторые вещи нельзя закрывать глаза, даже если преступник относится к верхушке аристократии.

– Ты ушел, и там все равно закрыли глаза, так?

– Так. Но не я.

Дитрих нахмурился – даже думать об этом ему было неприятно. Поэтому я не стала расспрашивать, кого он отказался покрывать и что этот кто-то сделал. Вместо этого спросила:

– Ты рассказал своим друзьям в Сыске о Штефане?

– А откуда бы я узнал о родственных связях Эггера с Вернер? Да и в завещании мне бы никто не позволил копаться. Все-таки работа на Корону имеет свои преимущества – пускают туда, куда частным Сыщикам вход закрыт.

– Жалеешь, что ушел?

– Глупо жалеть о том, что сделал осознанно, – Дитрих вздохнул.

– Но жалеешь.

– Жалею, – признался он. – Как выяснилось, слишком однообразная работа у частного сыщика. Ничего серьезного от него не ждут. Выслеживание неверных супругов – скучное занятие, не требующее применения даже сотой части моих знаий. Я способен на большее, и это меня немного угнетает. С другой стороны, в работе частного сыщика есть и свои преимущества.

– Какие?

– Не уйди я из Сыска, мы бы не познакомились.

– Кто знает, – неуверенно сказала я. – Возможно, ты занимался бы делом иноры Вернер, и мы все равно встретились бы.

– Возможно, – ответил он. – Судьба – штука такая, интересная и непредсказуемая.

Он улыбнулся, а я поняла, что он почему-то уже совсем не за столом, а со мной рядом. И не просто рядом, а обнимает меня, нежно, бережно, словно я могу разбиться прямо у него в руках. Нo ещё больше меня удивило, что мои собственные руки оказались на шее Дитриха, а губы сами тянулись за поцелуем. Я успокаивала себя, что инор Кремер сам сказал – отчет ему не к спеху, а тренировать навыки конспирации просто необходимо…

– Гхм, – прогрохотал неприятный смешок от двери.

– Инор Кремер, рад вас видеть в добром здравии.

Дитрих сказал это таким тоном, что создавалось

впечатлении, что рад он лишь потому, что сможет лично это здравие сделать недобрым. В самом деле, если уж решил клиент почтить нас своим присутствием, то мог и бы и выдержать ту неделю, на которую он обещал покинуть столицу. Инор Кремер понял, что ему совсем не рады, и хмыкнул второй раз, уже не насмешливо, а неодобрительно.

– Просмотрел ваш отчет, – буркнул он. – Как-то там слишком мало для той суммы, что вы за эту бумажку запросили.

– Это промежуточный отчет, – невозмутимо ответил Дитрих.

– Все равно – мало, – заявил Кремер. – Я смотрю, вы здесь заняты чему угодно, тольо не делами клиентов. Инорита, романы с собственными начальниами обычно плохо заанчиваются, знаете ли.

Он выразительно посмотрел на меня, заставив покраснеть.

– Видите ли, инор Кремер, – невозмутимо сазал Дитрих. – По анонимному доносу меня лишили лицензии, без которой немного затруднительно осуществлять некоторые действия.

Инор Кремер сривился и опять хмынул, на этот раз – презрительно.

– азворошили осиное гнездо, – недовольно сазал он. – ещё утверждали, что специалист в своем деле. Какой вы специалист, если не можете даже проследить за объектом, не спугнув его? Я уже нескольо раз пожалел, что к вам обратился.

– Потому что я в отчете уазал, что ваша жена и инор Эггер не являются любовниками, встречаются тольо в людных местах, а посему заниматься запрещенными практиками не могут, во всяком случае – вместе? – Дитрих слегка прищурился, что почему-то придало ему устрашающий вид.

Инор Кремер проникся и сразу уменьшил напор.

– Я и не утверждал, что они вместе занимаются чем-то этаким. Я сказал, что от Магдалены пахнет травами, которые могут использоваться в нехороших целях, и просил вас проверить, не замешана ли она сама.

– Для того, чтобы с уверенностью ответить на этот вопрос мне нужен доступ в ваш дом, – неожиданно сказал Дитрих. – Следовательно нужно ваше разрешение, которое не потребовалось бы, будь у меня действующая лицензия.

Инор Кремер покраснел от возмущения и стукнул кулаком по моему столу, возле которого мы так и стояли. Я вздрогнула, стол устоял, хоть и немного покачнулся, а Дитрих невозмутимо спросил:

– Счет за разбитую мебель будете оплачивать отдельно?

– Вы думаете, я не заметил бы, если бы таким занимались в моем собственном доме? – заорал инор Кремер. – Будьте уверены, в моем доме ничего такого нет и быть не может!

Стучать по столу он больше не стал, но выразительно уставился на Дитриха, с явным желанием получить извинения. Но мой компаньон не проникся.

– Иногда люди не замечают, что творится у них под носом, инор Кремер. Вы весьма неравнодушны к жене и часто отсутствуете, – невозмутимо заметил он. – Сюда вы пришли, поскольку вас беспокоило, не замешана ли инора Кремер в чем-то противозаконном. Твердо ответить на этот вопрос я смогу только после осмотра вашего дома, поскольку инора Кремер только там проводит достаточно времени для подобных занятий.