Сплаттерпанк

Коллектив авторов

– Для чего это?
– просила Дафна, указывая на нож. В голосе слышалось удивление.

– Куратор сказал, что нож может нам понадобиться.

Он чиркнул спичкой и зажег все пять свечей.

– Чем еще из сказанного Куратором ты хочешь поделиться?
– сказала Дафна с ядом в голосе.

Он поговорил с каждым из них индивидуально, прежде чем дать ключ от номера.

– Это все. Что он сказал тебе?

Дафна замялась.

– Что это нечистое место, но не в том смысле, в каком мы привыкли понимать.

Хэйден в недоумении покачал головой.

–

И что бы это значило?

Они снова сели на кровать, одновременно обдумывая следующий шаг ритуала. Им нужно было повторить акт объединения, изначально соединивший их тела.

Хэйден положил руку Дафне на поясницу. Другой попытался обнять спереди, наклонившись для поцелуя. Сперва она сопротивлялась, ее губы были жесткими и безответными, но чем дольше Хэйден упорствовал в своих стремлениях, тем податливее она становилась. Ее губы разомкнулись, влажный и скользкий язык скользнул ему в рот. Хэйден заключил ее в объятья, и они вместе легли на матрас.

Его губы переместились к ее подбородку, спустились ниже, к шее, где принялись нежно посасывать покрывшуюся мурашками кожу.

Он почувствовал ртом, как рокочут ее голосовые связки. Дафна произнесла:

– Как долго еще нам придется делать это?

Хэйден посмотрел ей в глаза, увидел в них боль и сказал:

– Не знаю.

Он понимал, что его ответ не был удовлетворительным. Смысл ее слов поразил его, словно физический удар. Это было пыткой, с какой стороны не посмотри. Они пришли в эту жалкую дыру, чтобы разъединиться. Данный ритуал казался чьей-то нездоровой шуткой. Раскладывать свое барахло, как на ярмарке, выдавливать из себя последние капли страсти.

Хэйден крепко схватил Дафну за горло, не давая ей дышать. Прижался своим ртом к ее рту, проталкивая свой язык глубоко внутрь. Ее губы затрепетали под напором его губ. Из края глаза выбежала слеза и скользнула по скуле.

Этот поцелуй содержал всю боль и окончательность расставанья.

Хэйден стянул с Дафны через голову платье, стал мять ей губы, смыкая губы вокруг каждого соска, пока те не налились. Дафна отчаянно боролась с краем его футболки, пока он не потерял терпение и не сорвал ее с себя, бросив на пол. Когда они легли обнаженные, их тела блестели от дневного пота. Хэйден почувствовал, как тепло Дафны окутывает его. И вздохнул, будто погрузился в горячую ванну.

Они пробовали друг друга на вкус - соль пота на коже, слабый привкус семени, и теплую горечь вагинальной смазки. Их жидкости смешались в ни на что не похожий коктейль, и они пили его запоем. Это был заключительный акт причащения. Последний пир, накрытый на столе из липкой плоти. Бокалы с ободками из эмали или половых губ, и хлеб, пробуемый изучающими языками.

Когда все кончилась, Дафна перевернулась на бок, спиной к Хэйдену, и зарыдала. Мостик плоти, соединявший их, был достаточно гибким и позволял чуточку свободного движения.

– Ты уверен, что мы хотим этого?

Хэйден прижался всем телом к ее спине, обхватив сзади ей живот.

– Нам это необходимо. Мы не счастливы. Давно

уже.

– Я ненавижу это.

– Идем, - сказал Хэйден, предлагая свою руку.
– Давай отмоемся от вчерашнего дня.

Они сдвинулись на край кровати и посидели там какое-то время. Дафна вытерла слезы, проложившие ручейки туши на щеках, прежде чем встать.

В ванной смрад канализации был почти невыносимым.

– Думаю, пахнет из-под раковины, - сказал Хэйден. Он наклонился, почувствовав сопротивление, так как Дафна осталась стоять, потянул ее за руку, и распахнул дверцы шкафа. Запах едва не сбил их с ног.

Под ржавым брюхом раковины, свернувших клубком, лежало животное с маслянистой черной кожей. Оно походило на раздавленную на дороге лягушку, с туловищем, по форме напоминающим личинку. Его морда ухмылялась Дафне и Хэйдену ртом, полным зубов, похожих на загнутые героиновые иглы.

– Это что за хрень?
– спросил Хэйден.

– Катализатор.

– Что?
– воскликнул Хэйден.
– Куратор тебе еще что-нибудь говорил?

Животное издало звук - что-то между писком и кваканьем - исторгло на пару поток желтой желчи. Попав им на кожу, та начала шипеть и пузыриться.

Хэйден завизжал, пытаясь стряхнуть желчь, обжегшую кожу возле левого глаза. Дафна издала низкий вой и вытерла сгустки с грудей и шеи. Не устояв на ногах, пара растянулась на полу.

Животное потужилось и выпустило очередной поток рвоты, брызнув в то место, где были соединены их тела.

Вот оно. Разделение началось.

– О, черт, что нам делать? – задыхаясь, выпалила Дафна.

– Пусть прожжет насквозь.

Боль была мучительной. Малейший сквозняк жег обожженную плоть словно удар хлыстом. Кислота разъедала мышцы и вены, окрашивая в красный желтую пену вокруг раны. Медленно стекала и капала на пол со слабым булькающим шипением.

Кислота растворила уже половину плотского мостика, когда достигла крюка, соединяющего Хэйдена с Дафной. Как только первая капля коснулась крюка, что-то проснулось внутри Хэйдена, и его тело взбунтовалось.

Он закричал, и из плеча у него вырвалось похожее на щупальце сухожилие со вторым крюком на конце и метнулось к Дафне.

Она отпрянула. Крюк нанес ей глубокий порез вдоль ключицы, отступил и набросился снова.

Хэйден схватил щупальце посередине и стал тянуть. Он почувствовал в груди какой-то дискомфорт. Раздался хлопок, вслед за которым хлынул фонтан крови и лимфы. Щупальце выскользнуло, словно дохлая змея. Хэйден швырнул его через всю комнату.

Крюк, находившийся в боку Дафны, начал извиваться под разъедающей его кислотой, посылая в воздух струю дыма.

Третье щупальце вырвалось у Хэйдена из бедра, оставив широкую рану. Он увидел, как четвертое проскользнуло под кожей живота, после чего выстрелило с ярким фонтаном крови. Извиваясь, забрызгивая пол и стены красным, щупальце атаковало Дафну. Крюк скользнул по лобку, рассек плоть до самого пупка и проник под кожу.

Хэйден стал вытягивать крюк из Дафны, а затем вспомнил про канцелярский нож.