Сплетенные судьбами
Шрифт:
– Они еще не сообщили, но этой ночью мы покидаем лагерь. А ты знаешь, что назначили тебе? Куда тебя отправляют?
– В Камас. – Если уж мне придется быть где-то вдалеке от Кассии, то я предпочитаю Камас. Дом Вика. Возможно, я даже смогу выяснить, что случилось с Лэни. – Мои данные, вероятно, показывают, что я также могу быть неплохим пилотом.
Глаза Инди расширяются от удивления.
– Пилот^1 воздушного корабля, - проясняю я. – Ничего более.
С минуту Инди внимательно смотрит на меня. – Ну, что ж, - мне кажется, я слышу дразнящие нотки
– Я тоже скучаю по нему, - тихо говорю я, накрываю ее руку своей и на мгновение крепко пожимаю.
– Я не рассказала им о нем, - шепчет Инди, – и о Хантере.
– Как и я, - шепчу в ответ.
Я поднимаюсь из-за стола. Хотя я и голоден, но мне нужно сделать кое-что другое. – Ты знаешь, во сколько отправляешься сегодня? – спрашиваю Инди.
Она мотает головой.
– Я постараюсь вернуться вовремя, чтобы попрощаться с тобой, - говорю я ей.
– Кассия не хотела уезжать, не сказав тебе «до свидания», - отвечает Инди. – И ты об этом знаешь.
Я киваю.
– Она просила передать, что обязательно свидится с тобой снова, - сообщает Инди. – И что она тебя любит.
– Спасибо тебе, - благодарю ее.
Я продолжаю ждать, вдруг Общество пролетит ночью над озером, но их все нет. Хотя я знаю, что это не было тем, чего желала Кассия, я ничего не могу поделать и радуюсь, что она уехала из этой гущи Восстания.
Чтобы затеряться в толпе, достаточно показать, что ты занят и спешишь по неотложным делам. Другие загружаются на корабль и складывают палатки. Мне нет нужды прятать глаза, я киваю людям, проходя мимо них.
Как бы там ни было, одно чувство я не должен показывать – отчаяние. Итак, даже когда наступает ночь, и я все еще не обнаружил, что искал, я не позволяю малейшему беспокойству отразиться на своем лице.
А потом я, наконец, вижу того, кто выглядит подходяще.
Кассия не любит сортировать людей. А я достаточно хорош в этом деле, и боюсь, что мне понравится заниматься этим слишком сильно. Это талант, который я разделил со своим отцом. И достаточно всего лишь оступиться раз-другой, чтобы превратить его из преимущества в обузу.
Тем не менее, я должен использовать эту возможность. Я хочу, чтобы Кассия снова получила те бумаги и могла вести торговлю в пределах Общества. Они могут понадобиться ей.
– Привет, - говорю я. Мужчина пока еще не собрался – он из тех, кому приходится оставаться на месте до конца, и низкий чин не позволяет ему присутствовать на ночных собраниях в компании тех, кто обсуждает стратегию. Он из тех, кому удается быть полезным, привлекать внимание, быть компетентным, но не превосходным. Это отличное поведение для того, кто является – или когда-то был – архивистом.
– Привет, -
– Мне бы хотелось услышать Блистательную историю Восстания, - произношу я.
Он быстро прячет удивление, но не настолько, чтобы его не заметить. И он умен. Он понимает, о чем я говорю. – Я больше не архивист, - отвечает он. – Я работаю на Восстание и не веду торговлю.
– Сейчас ведешь, - возражаю я.
Ему не хватает сил сопротивляться. – Что у тебя есть? – спрашивает он, незаметно оглядываясь по сторонам.
– Бумаги, взятые из самого Каньона, - сообщаю я. Кажется, я вижу блеск в его глазах. – Они лежат недалеко отсюда. Я расскажу тебе, как найти их, а затем нужно будет доставить их девушке по имени Кассия Рейес, которую только что отправили в Центр.
– Какова моя плата?
– Выбери сам, - предлагаю я. Такому предложению ни один настоящий торговец или архивист не может противиться. – Все, что выберешь, - твое. Но я знаю каждую бумагу, и, если ты возьмешь себе больше, чем один экземпляр, я раскрою обман. И выдам тебя повстанцам.
– Архивисты – честны в торговле, - говорит он. – Это часть кодекса.
– Я знаю, - отвечаю я. – Но ведь ты сказал, что больше не являешься архивистом.
Тогда он улыбается. – Это навсегда остается в крови.
Встреча с архивистом задержала меня, поэтому я не смог попрощаться с Инди. Воздушный корабль, на борту которого она находится, отрывается от земли в лучах восходящего солнца, и пока он набирает высоту, я замечаю повреждения и ожоги по всему килю. Как будто бы его пытались посадить в незапланированном месте, и он к тому же был обстрелян. Ружья приманок не смогли бы сделать такое.
Мне кажется, что я смотрю на один из тех кораблей, которые пытались сбить фермеры.
– Что случилось с тем кораблем? – спрашиваю я у кого-то, стоящего рядом.
– Я не знаю, - отвечает он. – Он улетел несколько дней назад и вернулся уже в таком состоянии. – Он пожимает плечами. – Ты новичок, да? Ты скоро научишься тому, что можешь знать только о том, что тебя касается. Так безопаснее, на тот случай, если нас вдруг поймают.
Это кажется правдой. И даже, если я прав насчет того, откуда на корабле эти повреждения, это вполне может оказаться и чем-то иным. Возможно, повстанцы приземлялись, чтобы помочь фермерам, а те подумали, что это войска Общества.
А может, и нет.
Единственный путь, как я могу выяснить их дела, это оставаться в гуще Восстания.
Архивист находит меня несколько часов спустя, как раз, когда я уже собирался уезжать. Я на шаг отхожу от своей группы, чтобы переговорить с ним.
– Все подтвердилось, - сообщает он. – Она едет в Центр. Я осуществлю торговлю незамедлительно.
– Отлично, - отвечаю я. Она в безопасности. Они сказали, что вернут ее обратно, и выполнили обещание. Одно очко в пользу Восстания. – У тебя были какие-то трудности?