Сплетни живут не только под лестницей
Шрифт:
Беатрис, молча выслушавшая эту тираду, вдруг икнула..., потом ещё раз, и ещё раз! Напрасно испуганная Мэри пыталась напоить её водой, била по спине, нажимала на кончик носа - бедная девушка икала до тех пор, пока не задохнулась и не потеряла сознание.
– Ерунда,- отмахнулся мистер Смит после того, как были использованы нюхательные соли, и племянница вновь стала понимать, что происходит вокруг,- был бы Лэтери стариком или уродом, я бы и сам побоялся испортить девочке жизнь. Но он нормальный парень, крепкий, здоровый! За такого я бы и сам замуж вышел, если был сопливой девчонкой, а она вместо благодарности... икает! Вот дурочка! Как только корабль
– Она-то, может, и не приглянется,- огрызнулась Мэри, выведенная из себя таким произволом над любимой сестрой,- да сорок тысяч приданого неотразимы, покорят любое сердце!
– А ты, милая,- не остался в долгу вредный старик,- не считала бы чужих денег, раз своих нет! Посмотрим, какой граф или герцог польстится на такую леди! Небось, сама бы умерла от радости, если нашелся сумасшедший сделать тебе предложение. Прикуси свой сварливый язычок, да готовь свадебный подарок!
После такого оглушающего сюрприза девушки долго не могли прийти в себя. Всю ночь они просидели в одной постели, потому что в комнате Мэри было холодно как в склепе, и плакали навзрыд. Беатрис - от возмущения и обиды на мать, Мэри - в знак протеста и за компанию.
Утром за завтраком сестры ещё злились и хмурились, к обеду немного пришли в себя, а к вечеру мудро решили, что рано отчаиваться - нужно подождать и посмотреть на этого самого Лэтери, а вдруг дядюшка прав и он вполне приличный молодой человек!
Дом мистера Смита был устроен по его вкусу. Выкрашенные практичной коричневой краской панели, скрипучие старые лестницы, тяжеловесная дубовая мебель, купленная на распродаже имущества, какого-то обанкротившегося негоцианта прошлого столетия. Кроме того, устрашающие кушетки, затянутые в не маркую парусину, чтобы не замусолить обивку, скудно теплящиеся камины (ведь дрова нынче так дороги, да и можно надеть на себя ещё одну фланелевую юбку, дорогая!). Вместо книг на всех полках библиотеки теснились гроссбухи, оставшиеся, наверное, ещё от прежних хозяев. Досуг в доме мистера Смита заполняли чтением Библии, посещением церкви, да бесконечным шитьем для церковной корзинки. Мало расцвечивали вечера и ухаживания помощника викария за Сарой. Уже немолодой мужчина, навещая свою избранницу, в основном рассуждал о сборе пожертвований в пользу прихода, да сетовал на падение нравов.
В общем, от тоски Мэри угрюмо пялилась в окно на деревья сада, а Беатрис развлекала себя разговорами с тетушкой о способах варки варенья из смокв, стараясь бороться с тошнотворным предчувствием надвигающейся беды. Уж она-то хорошо знала - если матери, что взбрело в голову, противиться бесполезно!
В пронзительной скуке прошли последние осенние дождливые деньки, когда непогода не давала даже носа высунуть за пределы пропахшего бараньим жарким дома мистера Смита. Наступил декабрь, а кузен и будущий жених так и не появились.
– Может, он утонул по дороге в Англию,- радостно предположила Мэри,- и ты вновь станешь свободной девицей на выданье?
Беатрис укоризненно посмотрела на сестру.
– Что ты такое говоришь, Мэри! Пусть мистер Лэтери живет долго и счастливо, только...,- она тяжело вздохнула,- с какой-нибудь другой состоятельной леди. И я сама охотно пожелаю им счастья!
В один из вечеров середины декабря девушки были приглашены в гости к миссис Годдарт. Дама считалась местной душой общества.
– Кстати,- напутствовал Мэри мистер Смит,-
Мэри только гневно сверкнула глазами в пожилого хама. Она знала, что не в тягость матери, но разве можно это объяснить человеку с кошельком вместо сердца?
Конечно, мистер Смит занимал далеко не самое высокое положение в местном обществе, но вот к его племянницам отнеслись со всевозможным вниманием. Немаловажную роль в этом сыграло их родство с лордом Уэсли - представителем высшей английской знати. Да и сами девушки были со вкусом и по последней моде одеты, прекрасно воспитаны и отличались тонкостью обхождения, то есть могли удовлетворить самый взыскательный вкус.
Но если у местного общества не было к ним претензий, то вот у сестер, наоборот, они имелись.
В этот вечер дамы из самых влиятельных семей округи, дожидаясь выхода из столовой накачавшихся портвейном мужчин, оживлённо обсуждали подробности церковного рождественского базара, доходы от которого должны были пойти на покупку подарков к Рождеству для бедных. Беатрис и Мэри сидели со своими шкатулками для рукоделия в самом центре толпы стрекочущих женщин, с усилием изображая интерес к данной теме. Воспользовавшись тем, что увлечённые дамы, увлекшись обсуждением, перешли чуть ли не на крик, раздраженная Мэри тихо шепнула сестре:
– Нет, ты только посмотри на них - более глупых лиц в жизни не видела! Самовлюбленные тупые матроны, а уж как вспомню про их мужей и сыновей, так выть хочется. Скопище каких-то редкостных уродов и беспросветных дураков,- она со злостью рванула нитку шитья,- понятно, что на их фоне любой, даже самый заурядный молодой человек будет выглядеть королем среди нищих!
Беатриса промолчала, но, в общем-то, была с ней согласна. Конечно, Мэри со свойственной ей язвительностью преувеличила недостатки окружающих их молодых людей, однако в словах девушки была и доля правды. Избранное общество городка составляли члены около двадцати семейств - людей по большей части со средним или чуть ниже достатком. Потенциальных женихов среди холостяков было несколько, и ни один им не понравился. Один слишком громко и визгливо смеялся, другой топорно и неуместно шутил, у третьего панталоны обтягивали карикатурно тонкие кривые ноги и т. д. Но разве пояснишь это дядюшке?
– Вот, появились эти красавцы - ворчливо продолжала Мэри, когда мужчины показались на пороге гостиной,- как бы ни умереть от восторга при виде такого убожества. Лучше я останусь старой девой и пойду в гувернантки, чем свяжу хоть с кем-нибудь из них свою жизнь. В этом жёлтом фраке молодой Годдарт напоминает взбесившуюся канарейку - ты только посмотри на него, Би! Как он глупо тянет шею, будто петь собирается!
Но Беатрису не заинтересовало это зрелище - своих проблем хватало, поэтому она ещё ниже наклонила голову к шитью, перестав слушать издёвки Мэри и сосредоточившись на своих мыслях. "Скоро Рождество, как бы мне хотелось оказаться дома, увидеть сестёр и братьев, отчима. А теперь жди этого Лэтери, объясняйся с ним и дядюшкой! Мама..., как она могла так поступить со мной? Как это все некрасиво, нехорошо!"- раздумывала Беатрис, настолько задумавшись, что испуганно вздрогнула, когда Мэри неожиданно крепко схватила её за руку.