Спонсор
Шрифт:
– Молодец, что приехал! Я тебе очень рад! – и потрепал меня по плечу. – Ты до вечера со мной, значит?
– Если не против. – нахмурился я и пытался представить, что буду делать, если он занят.
– Очень даже «за»! Сейчас мы с тобой пожрем. Потом сходим погулять, я сегодня воздухом не дышал. А потом придем и будем сериальчик один смотреть, мы с Аней подсели…
– Работает?
– Да. Но я уверен, ты ее застанешь. У нее не график, а проектная. Так что приедет в любой момент.
– Не против, что я тут?
– Мы после переезда еще гостей не принимали, но я уверен, ей не в лом. Анька классная! – я не был знаком с Аней, не был и у них на свадьбе – совпала с нашим с Эллой отпуском в Египте. Так что, я официально был запоздавшим приглашенным,
– Охотно верю, что классная. На фига бы ты тогда женился коли было бы не так?! – сказал я. – Сало есть?
– Ты серьезно?
– Ну, блин, какой борщ без сальца, горчички, хрена или чеснока?
– Тогда погуляем, а потом за стол? – предложил друг и мы решили сбегать в магазин без курток. Когда вышли, пошел первый снег, и мы залипли в сквере, отморозив яйца, носы и пальцы рук, но все равно покурили по две подряд, пофоткались и забежав в супермаркет за свежим хлебом и острыми соусами, вернулись. Сало со вкусной мясной прожилкой у Ромки в морозилке, конечно, оказалось. Он придурялся, а я чуд ли ни поверил, подумав, что совсем не знаю его жену. Мало ли, вдруг повернута на диетах, как бывает теперь у каждой второй бабы. Но, Ромка сказал, что жрать ему никто никогда не запретит. А потом проржавшись и впрямь рассказал, что они уже год на особом питании.
– Так это что, сегодня бунт на коробле что-ли?
– Да, нет. Разборок не будет, если ты об этом. Мы раз в неделю устраиваем себе какой припрет пир. А всю неделю адекватно питаемся. Клетчаточка там, белок по расписанию, аминокислоты, омеги и прочие витамины, понимаешь?
– И никаких острых соусов?
– Так-то – да, но даже бреду меру надо знать.
– Не отрицаешь, что диеты – бред?
– Мы не на диете. Просто думаем, что едим. – подмигнул Ромка и мы снова заржали, шмыгая. Вечер провели у телека. Аня позвонила на подъезде и мы пошли встречать ее из машины – познакомились на парковке. А когда она узнала, что мы уже бухали, сказала, что тоже хочет и мы все дружно решили продолжить за повтором обеда и сериалом. У них в зале перед телеком была беговая дорожка и велотренажер. Весь вечер я протусил на них, попеременно, а ребята валялись. К тому моменту, когда пора было отчаливать, прямо не хотелось, так весело и легко было с ними (ну, не считая моих перегруженных ног). Мы сговорились теперь снова видеться почаще, а я обещался в другой раз привести не зеленую крысыловку для жены Ромки, а розовую. Пригласил их с Эллой познакомиться, а Аня сказала, что это она наоборот, ждет нас двоих к ней на день рождения.
Ехал я домой, постоянно вспоминая приколы дня. Ребята тоже напихали мне целый рюкзак подарков из домашних вещей и каких-то дурацких коробок, которые все вечно накупают к новогодним праздникам. Анна работала категорийным менеджером в сети супермаркетов и тащила с работы много всякой вкусной всячины, что им поставщики коробками в офис тащили. Я не сопротивлялся гостинцам, было смешно. И немножко грустно, что вечер в самом разгаре пришлось прервать из-за уговора с Радой. Но я очень хотел с нею пообщаться в нормальной обстановке, думал, что смогу уговорить ее на видео встречу в следующий раз. Но, что-то было не так и я не мог объяснить, почему жалел уезжать от ребят.
Дома уже была туса. Элла со Стеллой танцевали на кухне, тоже варганя ужин. Девчонкам было так весело, что я решил не вникать. Мы с Эллой договаривались, что этот вечер у меня занят, и она после ужина собиралась поработать из дома. Но в итоге они с сестренкой потом забили на дела и уселись вдвоем смотреть кино, а я разместился в спальне. Уговоренное с Радой время уже наступило, но она была не в сети. Тупо шляться по исхоженным ее интернет страницам у меня не было желания, и я включил ее треки. Был настрой на романтику и я ушел в нее с головой. На первом же куплете меня подбросило порисовать и я достал папку с бумагой, взял единственный карандаш (конечно, сегодня – зеленый) и начал в виде набросков изображать
У нас, вообще, все в окружении считают, что аппетит приходит в процессе еды и ресурс или вдохновение ровно там, где ты чем-то занят. Потому к данной идеологии у нас всегда есть дома нечто, чем можно разнообразить досуг в выходные, как одному, так и самой большой компанией.
Когда треки закончились, а мои руки все были зелеными, ведь я подтачивал карандаш раз двадцать и от него остался буквально огрызок, я остановился. Снял наушники, взглянул на время, нахмурившись и решил написать Раде, что волнуюсь за нее. Конечно, она в сети не была. Но я понял, что она читала мое первое сообщение пару часов назад, когда я вдохновленный перспективой встречи, еще только здоровался. Прочла, но ничего не ответила. Я подождал минуту, но чуда не произошло и я снова отложив шет, посмотрел на свои рисунки. С первого же понял, что совершенно не помню, как это нарисовал, а потому начал листать. И каждый набросок приводил меня еще в большее изумление. Я не помнил ни единого. А тот, что поднатужился вспомнить, не нашел. Хотя вроде вполне ясно выдало сознание, что я собирался рисовать конкретные вещи: детские часы в заплетенных узлами березах и Пегаса, махнувшего огромным хвостом в кронах и наступившего на мое безвольное сознание влюбленного. Подкова словно отпечаталась прямо у меня на всем лице. Я щурился от боли и кряхтел. А шет по прежнему молчал. Я откинулся на подушку и только решил разозлиться на себя, как тут же булькнуло сообщение и одномоментно в дверь постучали.
– Да. – сказал я, а сам глаза не мог отвести от шета. Сознание лихорадочно дорисовывало желаемую реальность и я буквально видел, как Рада строчит мне извинения. Что попала в пробку или что задержали на работе. Короче, я был убежден, что это она. Стелла через дверь спросил, буду ли я чай, и я поблагодарив ее, как зомби не дыша потянулся за ответом.
– Привет. Ждал? – она не написала больше ничего.
– Еще как! Где ты была? Уже третий час на исходе… – я нахмурился еще больше и внутри все бахнулось в пропасть.
– Не знала, как быть.
– Только не начинай, что нам не стоит общаться. Мы же договорились! Я знаю, что между нами. И ты чувствуешь тоже самое. У нас есть потенциал, есть все шансы стать счастливыми…
– Ты дурак, если веришь в то, что пишешь. Как только мы сблизимся, кто-то начнет врать другому, потом изменять, потом бросит. Будет много говна и боли.
– Я не такой.
– А я – да. – написала она, но я даже не мог тогда осознать ее слова.
– Я не вру людям. У меня есть единственные скрытые отношения от супруги и я ни раз пытался ей о них поведать. Сейчас они под вопросом да и она по прежнему только про них и не хочет знать. А еще я пару раз свинтил с работы на свидание, казав, что мне надо ко врачу. Но это даже не ложь, такую отмазку скоро в трудовом кодексе пропишут официальной…
– Это все не важно. Все люди одинаковые.
– Нет. Мы с тобой другие. Мы не такие как все. Я знаю. И не смотря на то, что всю жизнь занимался фигней, был раздолбаем, теперь как никогда знаю, что все будет иначе. Дай нам шанс. У любого чувства есть возможность. И нельзя… слышишь, ты не имеешь права решать: ошиблась Вселенная и мы познакомились напрасно, или все же случайностей не бывает. Ты пришла ко мне в жизнь в самое стремное время. Мне кажется, я даже не понимал, как все было тухло. А когда человек не догадывается о своей депрессии, уверяю, дело уже дрянь и даже не знаю, был ли просвет в конце туннеля?