Спор на девушку друга. Её слепое счастье

Собер Сэлли

Напялила шёлковую пижамку и улеглась спать, выпив перед этим чашку чая на большом балконе с панорамным окном. Весь город как на ладони. Великолепная красота. Даже дышать стало легче.

На удивление, отрубилась я быстро. Словно чай был не с меллиссой, а с лошадиной дозой снотворного.

– Аааааааааа!!!
– Кажется, проснулась я от собственного крика, потому что на меня рухнула тяжёлая тушка какого-то человека, за километр от которого несёт спиртным.
– Кто здесь?!
– Дёргаю за шнурок, включая

ночник и вижу удивлённое лицо Арса. Пьяное, с блестящими от алкоголя глазами.

– Нежик...
– Шепчет, наклоняясь ближе. Рассматривает меня, словно никогда не видел.
– Я не сплю?
– Машу головой в разные стороны. Не могу вымолвить и слова. Прийти в себя.
– А ты чего здесь?

– Я квартиру у тебя снимаю...
– Шиплю.
– Забыл?
– Кивает, икая.
– Так что, это ты что здесь делаешь?

– А я вот напился... В клубе был с Женькой. Домой далеко, приехал сюда.
– Снова ик.

– А сама Женя где?
– Сердце сжимается от ревности. Хочется разреветься. Я врала, когда говорила ему, что не люблю. Люблю. И кажется, с каждым днём всё сильнее.

– Он к невесте поехал!
– Аккуратно укладывается, кладя голову на мои колени.
– Она у него ревнивая. Звонила каждые пять минут.

Расплываюсь в улыбке. Видимо я тоже ревнивая. Чуть не прибила Соколовского за отдых с другом.

– А в честь чего пил?
– Рука дрожит, когда я зарываюсь ею в волосы Арса. Мурашки выступают на коже. Завтра я об этом пожалею.

– Я слишком долго тебя ждал...
– Вздыхает.
– Я женюсь.

– Женишься?
– Грудь вновь сдавливает. Начинает саднить так, словно меня кто-то ранил.
– На ком?

– На тебе.
– Расплывается в широчайшей улыбке и приподнимает задницу, доставая что-то из кармана.
– Вот.
– Протягивает мне коробочку.
– Давно ещё купил. Хотел сделать предложение, когда ты расскажешь Диме, что мы вместе. Но не вышло. И всё из-за этого ублюдского спора, о котором я пожалел сразу же, как только ты вошла в мой дом...

– Я тебе не верю...
– Хлюпаю носом, ожидая новую порцию откровений, но в комнате воцаряется тишина. Её перебивает лишь тяжёлое мужское дыхание, смешанное с пьяным сопением.
– Но я всё ещё тебя люблю...
– Говорю в пустоту.

Глава 29. Что-то на райском..

Арсений.

Я надеялся открыть глаза и увидеть рядом хрупкое тельце Нежика, но нет. Я спал один. Либо это было пьяное видение, либо просто чудесный сон. И в нём она не отталкивала меня. Трепала за волосы, ревновала, бурча себе под нос, шептала слова любви, когда я был на пороге замка Морфея.

Глаза метнулись на тумбочку, где лежит бархатная коробочка с кольцом. Она стоит открытая, направленная к лучам солнца и сверкает красотой. Мне грустно. Оно могло красиво сверкать на пальчике Нежика, но лежит в этой чёртовой коробке.

И всё из-за меня. Из-за спора и того, что я на него повёлся.

Поднимаюсь, замирая напротив зеркала. И когда я успел раздеться, да ещё и вещи сложить на кресло? Я в бреду ещё и её поведение копировал, что-ли?

Принимаю душ, переодеваюсь и, возвращаясь в комнату, спотыкаюсь о спортивную сумку. Её спортивную сумку. На всякий случай расстёгиваю молнию и заглядываю внутрь. Действительно. Её пижама, в которой она мне снилась. Или не снилась? Может, она просто не забрала вещи ещё с того раза?

Сомнения терзают меня до тех пор, пока я не захожу на кухню. К холодильнику прикреплена записка, на которую я сразу обращаю внимание.

"Завтрак на плите. Надеюсь, когда проснёшься, он всё ещё будет горячий. А после завтрака, уезжай. Искренне верю и надеюсь, что когда я вернусь, тебя уже там не будет."

– Зря ты в это веришь и надеешься, любовь моя!
– Фыркаю, разговаривая сам с собой. Открываю крышку сковороды. Оладушки. Во рту скапливается слюна.
– Мммм..

Но засунуть за одним руку я не успеваю. Щёлкает дверь, и через пару минут Снежана застывает в проёме кухонных дверей.

– Ты ещё здесь? Я, кажется, ясно дала понять, что не хочу тебя видеть.
– Проговаривает.

– Я только проснулся.
– Пожимаю плечами.
– Вот, собираюсь оценить твои кулинарные способности.

– Три часа дня, Соколовский. Кто так долго спит?
– Нагло отодвигает меня от плиты.
– Садись. Я разогрею.
– Бросает свой маленький портфельчик на стул, начиная кашеварить. Выкладывает на блюдо, засовывает в микроволновку, ставит вариться кофе.

– Если ты не помнишь, вчера я пришёл под утро. Точнее, сегодня. Поэтому так долго проспал. Но я рад. Мне приснилось, что ты говорила мне слова о любви.
– Щурюсь, прекрасно понимая, что это был не сон.

– Чушь какая!
– Щёки девушки заливаются краской. Она такая милая и красивая, что я не могу перестать любоваться. Сегодня волосы завиты в крупные локоны, на лице лёгкий макияж. Одета в бежевый топ, укороченный белый пиджак и такую же плиссированную юбку. Бежевые чулочки вообще не дают покоя. В голове без конца появляются картинки, как я вожу пальцами по их кромке, а потом снимаю с Нежика всё, кроме них.

– Чушь, это наш с Димоном спор.
– Выдыхаю, решая не оттягивать разговор.
– Меня это не оправдывает, но изначально я ничего этого не хотел. Просто он нажал на моё эго, и я, как любой дебил, повёлся. Но я не играл. Ни минуты с тобой я не играл. Открывался, помогал, влюблялся. Всё было по-настоящему. Всё между нами реально. Я люблю тебя. И я благодарен этому грёбаному спору, иначе бы я не встретил тебя.

– И много вы поставили на мою жизнь?
– С грохотом опускает тарелку с оладьями на стол.
– Много ты выиграл, Соколовский?