Спор на любовь. Получить дочку тренера
Шрифт:
Если выживу, то моей старшей сестре не сдобровать. Это она меня с утра сглазила, пожелав полет с парнем в обнимочку.
Крепко-крепко зажмуриваюсь. Страшно глаза открывать.
— Так сильно боишься? Смотри, как красиво летим!
— Не-ет, я не б-буду, — вся сжимаюсь в комочек, обхватывая шею Медведя, как спасательный круг.
Собиралась же глаза вообще не открывать, но они изумленно сами распахиваются, когда на мои губы обрушивается поцелуй. Немыслимо! Мы в таком опасном полете, а Мишка опять
Но что если мы разобьемся? Тогда… тогда пусть лучше с поцелуем. Пусть хотя бы последние минуты пройдут с наслаждением. Страх высоты заглушают острей ощущения. Притвориться, что мне не нравится, точно сейчас не получится. Отвечаю на поцелуй, как могу, со всей страстью, обхватывая его крепче ногами.
— Помогло? — подразнивая улыбкой, спрашивает Медведь.
— Нет! — отвечаю из вредности.
Чем бы мне мог помочь поцелуй? Как будто я разрешала, хотела, ждала. Да он же вообще не имеет ни капельки совести. Вот приземлимся тогда…
— Ух, как красиво! Закатное солнце все-все освещает. И ощущения, словно на крыльях летим, — восхищаюсь я, глаза открылись, первый сильный страх отступил.
— Нравится все-таки? — еще крепче сжимает в объятиях Медведь.
— Да-а… — сейчас не обманываю, и не пытаюсь хоть на немножечко отстраниться.
Лучше не думать, кто помог с паникой справиться, а то он возгордится и снова нападет. Я бы одна полетать никогда не решилась. С Мишей случилось невозможное. Мы раскачиваемся над рекой, а над головами бескрайнее небо.
Возможно, неприлично так сильно хвататься за напарника по полету. Но я не могу отцепиться, прилипла к Медведю, и будто на нем вишу, как на самой надежной страховке. Адреналиновый всплеск одурманивает и кружит голову. Даже закрадываются странные мысли, что с Мишкой и в джунглях заблудиться, и тонуть в океане, не так страшно будет. Он умеет отвлечь, успокоить, и надежность в нем ощущается. Только страховку от обаяния настойчивого парня никто не дает. И гарантии, что не случатся в любой момент поцелуи.
После подъема обратно на мост, у меня все еще трясутся ноги и перед глазами расплываются блики от волн. Покачиваюсь, пока в себя прихожу. Медведь подхватывает меня на руки и так до машины несет. У меня после прыжка нет сил сопротивляться. Пользуется. Заманил и доволен!
Выезжаем в неизвестном направлении. Миша-то знает, куда собирается, раскрывать свои планы передо мной не спешит. Хорошо хоть, глаза оставляет открытыми.
— Свидание закончилось? Я выполнила правила?
— Еще нет, Звездочка. Даже не мечтай, что так быстро отпущу, — продолжает интриговать и запугивать, выруливая на оживленный проспект.
— Больше никаких прыжков и наручников! — требую, а то кто его знает.
— Договорились.
— Миша!
— Понял. Держу свои лапы подальше. Но слишком далеко не смогу, — и так хитренько подмигивает, поглаживая свободной рукой по коленке.
Вздрагиваю и к окну отворачиваюсь. У меня до сих пор не прошло ощущение нас в одной связке, словно мы одним целым летим, и это пугало, и завораживало одновременно.
Следующая остановка происходит у нас не в зоне с опасными аттракционами. Присматриваюсь. Ничего же здесь нет, чтобы меня добивать?
— Мы на ужин приехали. Можешь, не искать скрытые норы опасных страшилок, — весело объясняет Дарский, наблюдая за тем, как я нервно верчу головой.
— Зачем мне норы, когда рядом Медведь? — смутившись от его пристального взгляда, фыркаю.
— Да, моя хорошая. Да! Когда я рядом, тебе не нужен никто!
Ты посмотри, что не скажу, во всем Медведь найдет для себя повод радости. Собиралась же после прыжка устроить ему громкую взбучку, ругаться и высказать все недовольства по поводу правил. Но так и не стала. Полет мне в итоге понравился. Да и Мишка такой хитрец обаятельный, что сложно на него обижаться.
На ужин Медведь приводит меня в ресторан с площадкой, на которой уже вовсю развлекают народ музыканты. Занимаем заказанный столик. С выбором меню я быстро справляюсь. Беспокоит другое. Миша не сказал, что закончились правила для сегодняшнего свидания.
Он мог о них забыть?
Если нет, тогда, что еще меня ждет?
Нам приносят заказ. Но я только ковыряю вилкой салат. Напряжение не отпускает, как происходит у меня часто с Медведем, и чувство голода даже отходит на второй план.
— Ты так смотришь, Алинка, будто ждешь, когда я уже наконец-то прыгну на стол, перекину тебя через плечо и побегу бить морды посетителям, — усмехается, глядя на меня. — Нет, сначала побьем музыкантам инструменты, а то достали фальшивить. Потом будем отлавливать тех, кто плохо танцует, а потом еще что-нибудь этакое вытворим. Скучно сидеть не для нас!
О-о… мой рот раскрылся от кошмарного плана Медведя.
— Ты серьезно сейчас?
— Ага, я же в твоих глазах необузданный, дикий Медведище, — хлопает себя по груди.
— Не такой скажешь?
— Иногда, может быть… — задумчиво тянет, откидываясь на спинку стула. — Ты мало знаешь, какой я, на самом деле. Между прочим, умею себя и прилично вести. Вкусно готовлю и даже книги почитываю. Танцую не очень, но с тобой все равно пойду.
Встает, обходит стол и падает на одно колено.
— Алина, ты согласишься со мной потанцевать?
Ох, как смущает, или шутки такие.
— Миш, встань, неудобно же, — прячу в ладонях лицо.
— Мне удобно, когда моя Звездочка рядом!