Спорная антипатия
Шрифт:
– У меня есть, можете не искать…
Мужчина принялся рыться в заднем кармане своих штанов, так что Сакура восприняла это на свой счёт, опять вздёрнув бровь и с недоверием посмотрев на него. Опять этот взгляд… Саске он не нравился, особенно адресованный от неё – было в нём что-то такое не одобряющее, такое дикое желание отстраниться и отстранить его от себя, сделать так, чтобы этот человек не стоял к ней ближе, чем на метр… неужели он ошибся в своих ощущениях к ней? Неужели этот сладкий медовый запах, парящий во всей квартире и источаемый её владелицей, оказался обманчивым? Неужели этот приветливый светло-изумрудный взгляд, который он увидел сначала, обманул его и обвёл попросту вокруг пальца? Саске казалось это
Так и оказалось: она как-то странно посмотрела на него и еле-еле, через силу, взяла в руки ручку. Может быть, она бы поморщилась, но ради вежливости отказалась это делать, не поддавшись эмоциям. Саске отвёл взгляд, опустив голову, и смутился совсем: хотелось быстрее выйти из этой квартиры, запах в который его обманывал и искушал.
– Спасибо, - вздохнула девушка, бросив быстрый взгляд на курьера. Затем Сакура слегка улыбнулась, быстро и отрывисто расписавшись в нужном окошке и вернув ручку обратно владельцу: - Вот, возьмите. Всё? Больше ничего не нужно заполнять?
– Нет, больше нигде не нужно, - он слегка улыбнулся ей в ответ, не понимая, как девушка, которой он в принципе со собственным взглядам неприятен, может его терпеть в собственной квартире. У обоих в душе зародилось такое непонимание друг к другу, что оно постепенно росло, становясь глобальным и даже неизмеримым. Взяв обратно свой планшет и при этом коснувшись пальцами её руки, Учиха приподнял в улыбке уголок губ. Кожа оказалась у неё невыносимо нежной и даже бархатной… но если бы он продолжил такое немного интимное и лёгкое прикосновение, то она бы вряд ли проводила его добрым словом.
– Всё, мне пора.
Она посмотрела на свою руку, приподняв уголок губ, и немного нахмурила тонкие брови – для неё такое прикосновение означало новую волну эмоций, поднявшись в душе: разочарование, злость, брезгливость, неприятие, но вместе с тем странная нежность, понимание и желание просто поговорить с этим человеком, который возник её в жизни так, как обычно возникает яркое пятно краски на холсте заснувшего от тяжёлой работы художника – внезапно и неожиданно.
– Да, конечно, идите. До свиданья, - Сакура открыла дверь, пропуская панка-курьера на выход, посторонившись. И он ушёл, лишь приветливо улыбнувшись и покинув квартиру вместе с той яркостью и необычностью, которую внёс сюда со своим приходом.
«Нужно уходить и ни в коем случае не смотреть на неё…» - панк внутренне осознал, что был бы не против увидеть её ещё раз, поговорить, узнать получше… быть может, переубедить её в том, что он не такой плохой, каким кажется на первый взгляд… он уже был уверен в том, что и она первым делом смотрит на красивую или некрасивую оболочку невкусной или вкусной конфеты – как попадётся. Маленький ребёнок, когда выбирает конфету по красивому фантику, никогда не может угадать её содержимое – лишь по интуиции или ориентируясь на свои вкусовые предпочтения. Затем он развернёт конфету, сделает первый шаг на пути её поедания… и тогда окажется, что конфета оказалась просто ужасной на вкус, а глазурь, которой она покрыта, настолько сильно потрескалась, что не оставляла сомнений в истёкшем сроке годности. Тогда ребёнок непременно возьмёт другую конфету с менее презентабельным фантиком – и она окажется такой вкусной, что он попросит свою маму покупать ему такие конфеты всякий раз при её походе в магазин.
Так и Учиха. Разве он кому-то внушал доверие? Разумеется, нет. А уж тем более этой молоденькой девушке, которая вернула ему сейчас планшет, слегка улыбнувшись
========== Глава 5. ==========
Человек - это восприимчивое, чувствующее, разумное и рассудительное существо, стремящееся к самосохранению и счастью.
(Поль Анри Гольбах)
Следующий день обещал быть более радужным, нежели предыдущий. Саске так и не мог забыть очаровательную девушку, которой доставил книги. Её образ не желал выходить из головы, и он не мог разгадать причины этого. Целую ночь он не мог уснуть, думая о том, почему она так смотрела на него… изначально и она приняла его за отвратительного урода, которым его посчитало всё общество, однако потом… когда она провожала его, Саске показалось, что в этих малахитовых глазах блеснула частичка доброты и кусочек тепла, предназначенный только для него. Это заставляло его весь последующий день глупо улыбаться, к тому же был солнечный выходной, в течение которого Саске планировал повидаться с этой девушкой хотя бы ещё один раз.
И всё-таки судьба бывает порой удивительной штукой. Мы не можем знать, что ждёт нас на следующий день, однако строим какие-то планы. Мы можем загадать, что с кем-то увидимся, хотя на следующий день нас могут занять чем-то другим. А может, кто-то попросту сможет погибнуть в аварии или просто разбиться в самолёте. Мы не можем предугадать следующего дня, как бы ни старались. Для каждого человека следующий день может быть судьбоносным, а для кого-то протечёт так же обычно и непримечательно, как и все остальные дни в его жизни. Что мы называем судьбой? Это такая ёмкая, но вязкая штука, которая способна кого-то соединить, а кого-то, наоборот, развести. Сегодняшние влюблённые могут возненавидеть друг друга завтра за то, что просто не сошлись характерами или мнениями по поводу какой-нибудь удивительно хорошей книги. Вчерашние ненавистники рок-музыки могут сегодня послушать классический рок и понять, что это не так уж и плохо. Всё когда-либо меняется, ничего не устойчиво.
И Саске мог это понять только потому, что сейчас гулял с Узумаки в какой-то простой серой майке, поверх которой должна быть клетчатая рубашка с длинными рукавами, но он её снял от жары и повязал на поясе чёрных джинсов. На ногах были всё те же зашнурованные солдатские ботинки, и Учиха чувствовал себя в них довольно комфортно. Ирокез сегодня сиял красноватым цветом, а цепи на руках и поясе весело позванивали при каждом шаге их владельца. Наруто решил сделать и себе небольшой ирокез, пусть он получился не таким высоким, как у Учихи, но явно привлекал всеобщее внимание. Снова агитационные яркие футболки, снова это смеющееся загорелое лицо с ярко-ярко голубыми глазами… всё в Наруто выдавало человека, которому наплевать на устои общества. Он сунул руки в карманы своих бриджей, покосившись на Учиху:
– А знаешь, по-моему, ты привык. Я как-то не думал, что ты так быстро освоишься…
– Мне, если честно, наплевать, - пожал плечами Саске. – Раньше я не понимал, почему ты не удивляешься этим взглядам в твою сторону… но теперь и мне это кажется привычным.
– Ещё бы, - хмыкнул Узумаки, вздёрнув брови.
Они проходили мимо небольшой закусочной, стеклянные прозрачные витрины которой отражали в себе первых посетителей. Уже с утра успел набежать народ: были влюблённые парочки, сидящие за отдельными столиками, были люди в деловых костюмах, попивающие кофе и пролистывающие какие-то документы, а были и какие-то тринадцатилетние подростки, звонко хохочущие на всё помещение. Снаружи, на улице, под обширными зонтиками сидели те, кто кого-то ждал, изредка посматривая на часы и то и дело качая головой, нетерпеливо вглядываясь в толпу. Наруто резко остановился у двери закусочной: