Спорт в пространстве времени и культур
Шрифт:
В новейшей истории залог успеха в крупных соревнованиях в значительной степени стал определяться уровнем экономического развития и социального благосостояния общества (Литвин, 2009). По утверждению некоторых исследователей, проведение крупных спортивных мегасобытий способствует зарождению «глобальной культурной экономики» (Roche, 2000: 227). Как составная часть экономики спорт все больше выражает товарно-денежные отношения, во многом зависящие от конъюнктуры рынка и меркантильных интересов крупного капитала. Первоначальные ценности телесных практик, основанные на идеях гуманизма, эстетической красоты и здорового образа жизни, уже давно уступили место материальным и утилитарным потребностям общества. Сегодня с каждым годом разрыв этот усиливается, а сам глобальный спорт все больше сближается с массовой культурой (Абдулкаримов, 2010: 93).
Коммерциализация спорта получила качественно новое развитие после его официального юридического признания Международным Олимпийским Комитетом. Решение МОК (1974 г.) предоставить право международным спортивным федерациям использовать фотографии и имена атлетов в рекламных целях и создание Комиссии по маркетингу при МОК (1997 г.) явились отправной точкой этого события. С коммерциализацией олимпийского движения принцип честной игры фактически полностью потерял свою былую значимость,
Спортивный тотализатор, как и игровые аттракционы, привлекают многие миллионы людей, озабоченных поиском «быстрых денег» и адреналина. Договорными матчами и другими манипуляциями закулисных сделок уже никого не удивить. Как объект экономической деятельности профессиональный спорт производит для потребителей продукт в виде зрелищных услуг. И в этом отношении он становится стимулом и смыслом жизни для многих талантливых атлетов, в глазах которых это самый короткий путь для достижения денег и славы.
Спортивная миграция
«Сочетание отлаженной индустрии, производящей победы и успешность… делают спорт не только местом выгодных инвестиций, но и одной из преимущественных сфер, где возможна социальная мобильность, взлеты в социальной иерархии» (Зверева, 2006: 64). Немало профессиональных спортсменов, стремясь к самоутверждению и быстрому финансовому обогащению, отдают себя на откуп спортивному бизнесу. Участвуя во всякого рода зрелищных и коммерческих проектах в качестве «предпринимателей собственного образа», они демонстрируют свою сопричастность процессам универсализации общества. С целью укрепления своего статуса и материального обогащения некоторые из них меняют свое гражданство и натурализуются в Европе, США и других странах мира. Спортивная миграция как неотъемлемая часть современной жизни все чаще освещается в средствах массовой информации и анализируется в академических трудах (Naoki Chiba et al., 2001: 202–221; Maguire et al., 2011; Carter, 2011 и т. д.). Если раньше этой проблеме уделялось мало внимания в силу того, что она не была столь актуальной, то сегодня она стала широко обсуждаемой и злободневной.
Культурная глобализация в спорте характеризуется ростом влияния не западных стран на спортивные события, происходящие в мире. Растущая миграция из стран «третьего мира», распространение новых традиций и ценностных ориентаций в Европе и странах Нового Света наглядно свидетельствуют о «колонизации наоборот». В игровых видах спорта многие высококлассные атлеты играют за пределами своих стран, что заметно ослабляет позиции их отечественного спорта (Klein, 1991; Mason, 1995). Национальные сборные европейских стран, почти сплошь и рядом состоящие из выходцев из Африки, Азии и Латинской Америки, вызывают бесконечные дебаты по поводу перспектив национального спорта, проблем миграции и толерантности в обществе. Спортивные успехи их команд, в которых доля мигрантов порой весьма значительна, воспринимаются ни больше ни меньше, как достижения самих титульных наций. Если, по некоторым оценкам, среди участников Олимпийских игр в Пекине в 2008 году было 25 спортсменов, поменявших свое гражданство ради участия во Всемирных Играх, то накануне Лондонской Олимпиады в одной только сборной Великобритании их насчитывалось до 90 человек (Maguire et al., 2011: 275; Naturalized British… 2012). Талантливые атлеты из стран «третьего мира» через спорт получают гражданство и постоянное место жительства в индустриально развитых странах мира. Сборные по футболу Катара и Бахрейна почти полностью состоят из африканцев, выступающих под арабскими псевдонимами. Большое число натурализованных спортсменов за большие гонорары участвует в международных соревнованиях за сборные Азербайджана, Казахстана и других бывших республик СССР. Несколько десятков их выступает и в составе сборных команд Российской Федерации. На Сочинской Олимпиаде в составе национальной сборной России выступало 13 легионеров, шестеро из которых стали призерами Всемирных Игр. Среди наиболее известных натурализованных атлетов России можно выделить Джона Холдена (баскетбол), Сирило Фильо (мини-футбол), Юко Кавагути (фигурное катание), Виктора Ана (шорт-трек), Вика Уайлда (сноуборд) и других. Куда большее число иностранных специалистов из зарубежных стран было привлечено в Россию в качестве тренеров накануне Сочинской Олимпиады. По данным газеты «Спорт-экспресс», перед
Трудовая миграция спортсменов сопровождается рядом проблем политического, экономического и культурологического характера. Рекрутирование атлетов в национальные сборные и клубные команды вызывает различную реакцию среди спортивной общественности. Однако, в конечном счете, деньги и престиж перекрывают все доводы «за» и «против» в пользу «наемных спортсменов». Коммерциализация спорта больше всего бьет по странам, которые выступают в качестве источника спортивных талантов. Индустриально развитые страны, обладая большей степенью влияния на глобальный спорт, оказываются в более выигрышном положении по найму зарубежных атлетов. Это лишний раз подтверждает тезис, что в условиях глобализации мир спорта становится «единым гомогенным пространством деятельности отдельных индивидов» (Maguire et al., 2011: 19), которые, невзирая на высокие идеалы спортивного патриотизма, в угоду деньгам готовы выступать за любую страну.
На арене политики
Несмотря на активное включение спорта в сферу экономических отношений, он не всегда бывает прибыльным делом. Нередко организаторы и спонсоры того или иного спортивного предприятия, заранее зная убыточный характер своей акции, делают ставку на долгосрочные проекты, политические приоритеты и социальный престиж. Как, например, в случае с большинством английских футбольных клубов английской Премьер-лиги (Markovits et al., 2010: 5).
В наши дни спорт все более зримо «погружается и перетекает» в сферу политики, связь с которой восходит к временам доиндустриальных эпох (National Identity, 2006: 1). В Олимпийских играх античных греков, как и в конных ристалищах и гладиаторских боях Древнего Рима, явно или неявно прослеживается подобная параллель. Проведение Олимпийских игр всегда сопровождалось традицией священного перемирия – «экехерии», политический смысл которого заключался в прекращении любых войн и конфликтов на территории греческих полисов. Цирковые арены Рима, использовавшиеся в качестве политического инструмента влияния на плебисцит, были местом, где императоры могли впрямую общаться с народом. Во время конных ристалищ образовывались различные партии, представлявшие интересы определенных социальных слоев населения. Известное восстание «Ника» на константинопольском ипподроме (532 г.), инициированное такими партиями, вошло в историю как одно из первых крупнейших социальных выступлений в Европе. В средние века рыцарские турниры в европейских странах демонстрировали силу и авторитет правящих классов и подспудно стимулировали единение общества вокруг элит. Игры и развлечения аристократов были строго регламентированы и закрыты для народных масс. Представителям социальных низов под страхом смертной казни запрещалось участвовать в состязаниях дворянства. Строго табуированная вертикаль власти в средневековой структуре общества являлась политическим гарантом сохранения стабильности и власти элит.
Лишь в эпоху индустриализации положение стало меняться в сторону либерализации. В новое и, в особенности, новейшее время массовый спорт как идеология культуры становится доступным и социально значимым явлением для всех слоев населения (Дубин, 2006: 104). Спортивные звезды потенциально имеют возможность стать членами правящей элиты или быть делегированными в законодательные органы власти. В современной, как и в античной, истории таких примеров немало. Сегодня любые международные соревнования рассматриваются сквозь призму политики, а состязания атлетов, в конечном счете, выливаются в состязания народов, государств и культур. На финальном этапе Олимпийских игр и чемпионатов мира каждый победитель проходит традиционный символический ритуал почестей, среди которых поднятие под аккомпанемент отечественного гимна флага своей страны не может не вызывать патриотических чувств у спортсменов и их соотечественников. Участие государств в такого рода соревнованиях символизирует их признание и легитимность на международном уровне. Одновременно подобные спортивные мега-события становятся местом политических манифестаций и пропаганды. Победа сборной ФРГ над командой Венгрии в финале чемпионата мира по футболу в 1954 году сопровождалась националистическими выступлениями ультраправых сил Западной Германии. Политические события в Венгрии (1956 г.) и в Чехословакии (1968 г.) стали поводом акций протеста венгров, чехов и словаков на Олимпийских играх 1956 и 1968 годов. Ввод советских войск в Афганистан в 1980 году закончился бойкотом США и ФРГ летней Олимпиады в Москве. В свою очередь Олимпийские игры 1984 года в Лос-Анджелесе были бойкотированы странами Варшавского Договора под предлогом нарушения традиций олимпизма и коммерциализации спортивного движения. Олимпийские игры в Пекине в 2008 году остались в памяти мировой общественности не только в связи с колоссальным достижением Китая в мире спорта, но и политическими скандалами, вызванными нарушением прав национальных меньшинств в Поднебесной. Не обошлась без политических курьезов и Сочинская Олимпиада, когда во время киевских событий двое спортсменов украинской сборной покинули Всемирные Игры в знак солидарности со сторонниками Майдана.
Спорт широко используется в период парламентских и президентских выборов, в качестве публичной дипломатии. Во время предвыборных кампаний представители политических партий включают в свои программы предложения о государственной дотации спорту, демонстрируют свое повышенное внимание к спортивной жизни страны, привлекают известных спортсменов к выборной кампании и по возможности стараются подчеркнуть свою причастность к спорту. Спорт сыграл далеко не последнюю роль в политической карьере некоторых политических лидеров. Экс-президент США Рональд Рейган до своего президентства в молодые годы был известным бейсбольным комментатором и даже снялся в роли великого питчера Гровера Кливленда Александера в фильме «Команда-победительница». В Италии бывший премьер-министр Сильвио Берлускони свою политическую биографию также начинал на спортивном поприще, в качестве спонсора ведущего итальянского клуба «Милан». Возглавляемая им политическая партия «Форца Италия» («Италия, вперед!») стала футбольным кличем итальянских болельщиков, и такие примеры можно приводить бесконечно долго.
Рост популярности спорта в эпоху модернизации сделал его мощным политическим орудием, а понятие «большой спорт» по праву стало синонимом понятия «большая политика». Выйдя на новый, более высокий уровень конкуренции, современный спорт, по образному сравнению американского социолога Кендалла Блэнчерда, стал выражением «привилегии и давления, власти и подчинения… вопиюще политичным и националистичным» (The Anthropology, 1995: 245). Для того чтобы занять достойное место в складывающемся сообществе наций, государства должны соответствовать мировым стандартам не только в области экономики, науки, техники, но и в мире спорта. Как сказал однажды один из политиков: «Спортивный триумф является не менее эффективным способом поднять дух нации, чем… победа на полях сражений… С точки зрения чисто политической нет… ничего более благотворного для дипломатии, чем успех в соревновательном спорте». Спорт и политика настолько глубоко взаимосвязаны, что можно с полной убежденностью сказать, что спорт – это сама политика, а политика – спортивная игра, только с более сильными игроками.