Способ побега
Шрифт:
Он присел на пол и подышал, пережидая приступ боли. Потом приподнял Леху и принялся кормить его кашей.
Тимофей успел скормить ему почти всю миску, когда Леху вырвало на пол. Пришлось снова вставать и совершать рейды к крану.
— Извини… — Леха в процессе замывания пола смущенно прятал глаза.
— Ничего, — почти бодро сказал Резвых, выливая на пол последнюю чашку. Тоненькая струйка потекла по полу к центру камеры. Там тут же приоткрылось отверстие и проглотило воду. — Мне полезно упражняться. Давай я
Оставшаяся порция была его, но он решил, что вполне может и попоститься.
— Не суй ты мне эту детскую неожиданность! — взорвался Леха и снова откинулся на пол, бледный как полотно. — У меня все кишки против нее сходку проводят. К тому же эта размазня — твоя. Вот и ешь сам, вспоминай детство…
Тимофей присел и наконец взял в руки свою миску. Пальцы подрагивали. Вяло похлебав загадочную желто-оранжевую кашу, напоминавшую по вкусу размятые бананы, после нее пополоскал рот водой. И застыл в неподвижности у стены. Ни думать, ни двигаться не хотелось. В ноге и щеке пульсировала боль…
И в этот момент в голове у него опять возникло ощущение противной щекотки, когда-то им уже испытанное. Тимофей вяло поднял руку и почесал голову. Шишки и ссадины под волосами почти зажили. Почему-то сразу вспомнилось, как мама всегда говорила — чешется, значит, заживает.
— Здравствуй.
— Привет. — В последнее время тренер по тюк-до начал приобретать в этой камере популярность. Тимофей хмыкнул и поднял глаза, чтобы посмотреть, кто еще пришел пообщаться.
Но перед ним никого не было. Лexa сбоку лежал бледный и неподвижный, на его лице крупными буквами было написано, что он сейчас не способен к беседам. Абсолютно.
Значит, или галлюцинация, или…
— Это я с тобой решил пообщаться. Дракон, — печально известил его некто.
Резвых удивленно возвел глаза вверх, к прутьям. Телеса сидящего на решетке существа свисали вниз пухлыми складками и холмами, напоминая наваленные как попало мешки с картошкой.
— А я Тимофей, — невпопад проговорил он.
— Знаю. — Неровности чуть шелохнулись. Или это ветерок дунул, стронув их с места? — Слышал.
Наступила короткая пауза. Леха рядом пошевелился, недоуменно поморгав глазами:
— Браток, ты че? Самому себе представляешься?
— Почему самому себе? — удивился Тимофей и осекся.
Выходит, голос, назвавшийся драконом, слышал только он. Поневоле задумаешься. Может, Леха прав и его тоже вчера по головке приложили? А он в горячке боя и не заметил…
Или же дракон телепат — и это все объясняет. Получается, все, что он слышит, транслируется ему прямо в мозг. А его ответы для окружающих и впрямь выглядят бредом сумасшедшего.
— Может, тебе помочь чем-нибудь, браток? — Беспокойный Леха завозился на полу.
— Лежи. — Наставник тюк-до успокаивающе погладил парня по голове, поправил на нем куртку, — Это я будущую
— Им морды бить надо, а не беседовать, — пробормотал Леха, отключаясь.
Тимофей поднял глаза вверх и позвал:
— Эй…
«Да здесь я, не ори». — Голос прозвучал капризно.
Странно было слышать в голосе громадного существа нотки, больше подходящие какой-нибудь земной избалованной дамочке. Однако капризный или нет, но это был дракон. Если припомнить Эскалибура, то наверху сидела грозная и вполне реальная боевая единица. Однако почему летающий мастодонт там сидел — и не улетал?
Местная магия? Вполне возможно. Он и сам уже сталкивался с тем, что могут вытворять маги-оружейники. Их приемы — это как раз то, что действенно против любого лома…
Тимофей печально осмотрел свою ногу. Борозды на ней вспухли. Края их были окрашены в воспаленные красновато-синие тона. С такой ногой он мало подходил на роль неукротимого бойца, лбом пробивающего стены.
Сэнсэй с мысленным вздохом попрощался с амплуа Терминатора, уселся поудобнее и приготовился к долгому разговору по душам.
— Как тебя зовут?
Ответ пришел не скоро. Дракон словно обдумывал, что ему сказать.
«У меня нет имени».
Это заявление его огорошило. Любое живое и разумное существо должно иметь имя, это аксиома. Гм… А что такое имя? Если подумать, то это опознавательный сигнал, присваиваемый личности в процессе общения. И если у дракона нет имени, то либо он не общался достаточно тесно с другими существами, либо…
Либо имя у него есть или было, но он решил его. скрыть.
— Я не могу обращаться к тебе, не называя никак.
Наступила долгая пауза.
«Назови меня сам!» — потребовал вдруг дракон. В голосе уже отсутствовали капризные нотки, скорее там появилось вялое оживление.
И Тимофей ухватился за эту ниточку. Если дракон просит дать ему имя, значит, он готов общаться. А тот, с кем ты общаешься, может стать тебе другом-Союзником.
— Э-э… — Он порылся в памяти. — А ты мужчина или женщина? То есть я хотел сказать…
«Я понял, что ты хотел сказать, — оборвал его дракон. — Деление по половому признаку. Пожалуй… пожалуй, я предпочту женское имя. Что-нибудь такое… легкое, воздушное».
Тимофей с сомнением посмотрел на глыбу, сидящую на решетке. В отличие от Эскалибура и погибшего Диауна, у этого дракона не было даже яркой окраски. Он был какого-то неопределенного цвета— мешанина бурого, серого, черного…
Итак, требовалось легкое и воздушное женское имя для этой грязной глыбы. Он успел это подумать— и тут же прикусил губу. Что, если дракон читает его мысли?
— Хм… — Тимофей прочистил горло хриплым кашлем. Какие там у нас женские героини? С воздушным уклоном… — Эсмеральда?