Способы создания миров
Шрифт:
Более того, вообще все измерения основаны на порядке. В самом деле, мы можем перцептуально или познавательно обращаться с обширными количествами материала только при помощи подходящих мер и правильных объединений. Гомбрич обсуждает десятичную периодизацию исторического времени — в десятилетия, столетия и тысячелетия. [19] Ежедневно время размечено на двадцать четыре часа, а каждый из них — на шестьдесят минут по шестьдесят секунд. Безотносительно к тому, что еще может быть сказано об этих способах организации, они не 'найдены в мире', но встроены в мир. Упорядочение так же, как композиция, разложение и нагрузка целого и родов, участвует в создании миров.
19
В докладе "Время, число и знак" ("Zeit, Zahl, und Zeichen") на Кассиреровских чтениях в Гамбурге в 1974 году.
Создание одного мира из другого также требует обычно обширной расчистки и заполнения — фактически вырезания некоторого старого материала и поставки некоторого нового. Наша способность обозрения в принципе неограниченна, и то, что мы принимаем, обычно состоит из значимых фрагментов и намеков, нуждающихся в существенном дополнении. Нередко художники искусно используют это: литография Джакометти полностью представляет идущего человека лишь несколькими беглыми линиями головы, рук и ног в нужном соотношении и позиции относительно незаполненного пространства листа; рисунок Кэтрин Стургис передает хоккеиста в движении единственной нагруженной линией.
Мы находим то, к обнаружению чего мы подготовлены (то, что мы ищем, или то, что бросает серьезный вызов нашим ожиданиям), и, вероятно, будем игнорировать то, что ни помогает, ни препятствует нашему поиску — это хорошо известно из повседневной жизни и достаточно подтверждено в психологической лаборатории. [20] В тягостном опыте проверки опечаток и в более радостном — наблюдения за квалифицированным фокусником мы неизбежно пропускаем что-то, что там есть, и видим нечто, чего там нет. Память редактирует более безжалостно; человек, равно владеющий двумя языками, может помнить пункты заученного списка, забыв, на каком языке они были внесены в список. [21] И даже в пределах того, что мы чувствуем и помним, мы отклоняем как иллюзорное или незначительное все то, что не может быть приспособлено к архитектуре мира, который мы строим.
20
См. "О готовности к восприятию" ("On Perceptual Readiness" (1957) — BI, pp. 7-42).
21
См.: Paul Kolers, "Bilinguals and Information Processing", Scientific American 218 (1968), 78–86.
Ученый не менее решителен, отклоняя или удаляя большинство объектов и событий мира обычных вещей при экстраполяции кривых по разбросанным данным и при выдвижении сложных структур на основе скудных наблюдений. Таким образом он стремится строить мир, соответствующий выбранным им понятиям и повинующийся своим универсальным законам.
Замена так называемой аналоговой системы на так называемую цифровую через артикуляцию отдельных шагов требует процедуры удаления; например, чтобы использовать цифровой термометр с разметкой в десятых долях градуса, надо не признавать никакую температуру расположенной между 90 и 90,1 градусами. Подобное удаление происходит в стандартной музыкальной нотации, которая не признает никакого тона между до и до-диез и никакой продолжительности между одной шестьдесятчетвертой и одной стодвадцатьвосьмой. С другой стороны, дополнение происходит, когда, скажем, аналоговый инструмент заменяет цифровой при регистрации посещаемости или при сообщении о собранных средствах, или когда скрипач играет по партитуре.
Возможно, наиболее захватывающие случаи дополнения могут быть обнаружены в восприятии движения. Иногда движение в перцептуальном мире является результатом запутанной и избыточной конкретизации физических стимулов. Психологам давно известен так называемый 'фи-феномен': при тщательно управляемых условиях, если два пятна света мигают на коротком расстоянии друг от друга и в быстрой последовательности, то зритель обычно видит пятно света, непрерывно перемещающееся от первой позиции до второй. Это достаточно замечательно само по себе, поскольку, конечно, направление движения не может быть определено до второй вспышки; но восприятие имеет даже б'oльшую креативную силу. Пол Колерс недавно показал, [22] что, если первое пятно-стимул является круглым, а второе квадратным, то увиденное перемещающееся пятно плавно преобразуется из круга в квадрат; часто без всяких проблем происходят также преобразования между двухмерными и трехмерными формами. Более того, если между двумя пятнами-стимулами поставлен световой барьер, то перемещающееся пятно обходит вокруг барьера. Почему происходят эти дополнения — замечательная тема для предположений (см. далее главу V).
22
Aspects of Motion Perception (Pergamon Press, 1972), pp. 47ff.
Наконец, некоторые изменения формы могут в зависимости от точки зрения рассматриваться или как исправления, или как искажения. Физик сглаживает приблизительную кривую, которая удовлетворяет всем его данным, до самой простой формы. Линия, заканчивающаяся стрелками вовнутрь, кажется нам длиннее физически равной линии, заканчивающейся стрелками вовне. Наше зрение имеет тенденцию увеличивать размер меньшей,
23
См. "Ценности и потребности как организующие факторы восприятия" ("Value and Need as Organizing Factors in Perception" (1947), in BI, pp. 43–56).
Таковы способы, которыми создаются миры. Я не говорю, что таковы все способы. Моя классификация не претендует ни на всесторонность, ни на четкость, ни на обязательность. Мало того, что иллюстрируемые процессы часто происходят в комбинации, но и выбранные примеры иногда одинаково пригодны для более чем одного заголовка; например, некоторые изменения могут рассматриваться альтернативно как перенагрузки или переупорядочения, или деформации, или как все перечисленное, а некоторые удаления также являются вопросом композиционных различий. Все, что я попробовал сделать — это предположить некоторое разнообразие процессов, находящихся в постоянном использовании. Конечно, можно развить и более плотную систематизацию, однако ни одна не может быть окончательной; поскольку, как отмечено ранее, уникальный мир миров наличествует не в большей степени, чем уникальный мир.
5. История с истиной
Но при всей этой свободе делить и объединять, подчеркивать, упорядочивать, удалять, замещать и заполнять, и даже искажать — что же является целями и ограничениями? Каковы критерии успеха в создании мира?
Поскольку, поскольку версия является вербальной и состоит из утверждений, может быть уместно понятие истины. Но истина не может быть определена или проверена в соответствии с соглашением с 'миром', потому что не только истины отличаются для различных миров, но и, кроме того, сама природа соглашения между миром и его версией печально известна как туманная. Скорее — говоря в общих чертах и не пытаясь ответить на вопросы ни Пилата, ни Тарского — версия принимается за истинную тогда, когда она не ущемляет никаких устойчивых полаганий и ни одного из своих собственных предписаний. Среди полаганий, устойчивых в данное время, могут быть долговечные отражения логических законов, недолговечные отражения недавних наблюдений и другие убеждения и предрассудки, устоявшиеся с различными степенями прочности. Среди предписаний, например, может присутствовать выбор между альтернативными системами координат, нагрузками и деривационными основаниями. Но граница между полаганиями и предписаниями не является ни четкой, ни устойчивой. Полагания оформляются в понятиях, образованных в соответствии с предписаниями. И если собственно точки Бойля [24] оказываются вне объединяющей их изотермы, то мы можем или сказать, что наблюдаемые объем и давление суть свойства, отличающиеся от теоретических объема и давления, или признать, что истины относительно объема и давления отличаются для двух миров — наблюдения и теории. Даже самое стойкое полагание может заранее признавать альтернативы: так, тезис "Земля неподвижна" утратил догматичность и попал в зависимость от предписания.
24
Определяющие температуру, при которой для данного реального газа применимо уравнение идеального газа (прим. пер.)
Истина — вовсе не важный и серьезный хозяин. Она — послушный и исполнительный слуга. Ученый, предполагающий, что целеустремленно занят поиском истины, обманывает себя. Он не учитывает тривиальные истины, которые он мог бы перемалывать бесконечно; он рассматривает многогранные и нерегулярные результаты наблюдений, чтобы получить немногим более чем предложения объемлющих структур и существенные обобщения. Он ищет систему, простоту, границы, и когда эти основания удовлетворяют его, он выкраивает подходящую истину (PP: Vll, 6–8). Законы, которые он формулирует, настолько же провозглашаются им, насколько обнаруживаются, а образцы, которые он очерчивает, настолько же проектируются, насколько выявляются.
Истина, кроме того, принадлежит исключительно тому, что говорится, а буквальная истина — исключительно тому, что сказано буквально. Мы видели, тем не менее, что миры сделаны не только из того, что сказано буквально, но также и из того, что сказано метафорически, и не только из того, что сказано буквально или метафорически, но также и из того, что проиллюстрировано на примерах и выражено — то есть из того, что показано, так же, как и из того, что сказано. В научном трактате основное значение имеет буквальная истина, но в поэме или романе метафорическая или аллегорическая истина может быть важнее, поскольку даже буквально ложное утверждение может быть метафорически истинно (LА, pp. 51, 68–70) и может отмечать или создавать новые ассоциации и различные подходы, изменять акценты, производить исключения и дополнения. Как буквально, так и метафорически истинные или ложные утверждения могут показывать то, чего они не говорят, могут действовать как четкие буквальные или метафорические примеры неупомянутых признаков и ощущуений. Например, в «Конго» Вэйчела Линдсея пульсирующий рисунок барабанного боя скорее настойчиво показан, чем описан.