Справка из дела о знаменитой поставке говядины

Твен Марк

— Г. сіятельнйшій шелопай, позвольте узнать, гд же самъ паша?

— Что вы хотите этимъ сказать, сударь? Про кого вы говорите? Если вы разумете правителя длъ, такъ онъ вышелъ…

— Но онъ поститъ сегодня свой гаремъ?

Молодой человкъ съ минуту гнвно смотрлъ на меня, а затмъ опять принялся за газету. Я уже освоился съ привычками этихъ господъ и потому зналъ, что могу еще не терять надежды, если только онъ успетъ покончить съ чтеніемъ ране прибытія почты съ новыми газетами изъ Нью-Іорка. Ему оставалось теперь просмотрть

еще только дв газеты. По прошествіи достаточнаго времени, закончивъ это, онъ звнулъ и спросилъ меня, что мн нужно?

— Многославный и многочтимый гражданинъ! Около 10 октября…

— А, вы и есть человкъ съ контрактомъ о поставк говядины! Покажите ваши документы.

Онъ взялъ ихъ и долгое время рылся въ своихъ бумагахъ, и наконецъ, ему удалось открыть то, что я, съ своей точки зрнія, могъ бы считать сверо-восточнымъ проходомъ: да! онъ нашелъ давно заброшенную справку касательно подряда о поставк говядины, да! онъ достигъ вершины той скалы, о которую разбились на смерть вс мои предшественники, прежде чмъ успли до нея добраться. Я былъ глубоко взволнованъ и вмст съ тмъ глубоко обрадованъ, ибо все-таки остался въ живыхъ. Голосомъ, дрожащимъ отъ волненія и признательности, я сказалъ:

— Дайте мн эту справку. Теперь правительство приведетъ все дло въ порядокъ.

Но онъ отклонилъ эту просьбу, объяснивъ, что требуются еще кое-какія свднія.

— Гд нын находится этотъ Джонъ Вильнонъ Мэкензи? — спросилъ онъ.

— На томъ свт.

— Когда онъ умеръ?

— Онъ не умеръ, онъ былъ убитъ.

— Какъ?

— Томагавкомъ.

— Кто убилъ его томагавкомъ?

— Разумется, индецъ. Или вы полагаете, что такое дло могъ бы совершить и старшій инспекторъ одной изъ воскресныхъ школъ?

— Нтъ, не полагаю. Итакъ — индецъ?

— Понятно.

— Имя этого индйца?

— Его имя? Я не знаю.

— Мн необходимо знать его имя. Кром того, кто былъ свидтелемъ, что онъ убитъ томагавкомъ?

— Не знаю.

— Стало быть, сами вы при этомъ не присутствовали?

— Объ этомъ вы могли бы заключить до моимъ волосамъ. Я отсутствовалъ.

— Такъ почему же вы знаете, что Мэкензи нын мертвъ?

— Потому что онъ въ то время дйствительно умеръ и потому что я имю вс основанія предполагать, что до сихъ поръ онъ еще не воскресъ. Я даже фактически увренъ въ этомъ.

— Мы должны имть доказательства вашихъ словъ. Привели вы съ собой того индйца?

— Конечно, нтъ.

— Въ такомъ случа, вамъ придется принести его сюда. Вы захватили съ собой томагавкъ?

— И не думалъ.

— Надо принести и томагавкъ. Вамъ, вообще, необходимо доставить сюда индйца вмст съ томагавкомъ. Если тогда фактъ смерти Мэкензи будетъ удостовренъ, то вы можете обратиться въ «коммиссію по разбору претензій», съ увренностью, что тамъ вашъ счетъ пройдетъ вс стадіи длопроизводства, такъ что дти ваши можетъ быть и доживутъ до уплаты по немъ и будутъ имть возможность

повеселиться на эти деньги. Но прежде всего должна быть удостоврена смерть того человка. Къ этому я могу еще добавить, что правительство никогда не согласится выплатить путевыя и транспортныя издержки покойнаго Мэкензи. Возможно, что оно, пожалуй, уплатитъ за одну бочку говядины, отбитую солдатами Сермена, если вамъ, въ подкрпленіе вашихъ претензій, удастся провести въ конгресс билль о новомъ закон, который согласовался бы съ обстоятельствами вашего дла, но, во всякомъ случа, за 29 бочекъ, которыя сожрали индйцы, оно вамъ наврное ничего не заплатить.

— Слдовательно, я могъ бы получить всего 100 долларовъ, да и то только «пожалуй!» И это посл всхъ скитаній Макензи съ говядиной по Европ, Азіи и Америк, - посл всхъ испытаній лишеній и путевыхъ издержекъ, — посл смерти столькихъ невинныхъ людей, пытавшихся получить по этому счету? Молодой человкъ! Отчего же не сказалъ мн это тотчасъ же тотъ первый контролеръ отдленія зерноваго хлба и говядины?

— Оттого, что онъ не зналъ, что ваши претензіи имютъ нкоторое основаніе.

— Отчего мн не сказалъ этого второй? Ни даже третій? Отчего не сказалъ мн этого ни одинъ изъ чиновниковъ всхъ отдленій и всхъ департаментовъ?

— Никто изъ нихъ ничего не зналъ по этому длу. Здсь все идетъ установленнымъ порядкомъ. Вы продлали на себ весь этотъ порядокъ и, въ конц концовъ, узнали то, чего желали. Это лучшій путь. И это даже единственный путь. Онъ не признаетъ никакихъ скачковъ и, хотя медленно, но вполн врно ведетъ къ цли.

— Несомннно, — къ врной смерти. Она уже привела къ конечной цли большинство нашего семейства. Я начинаю чувствовать, что та же участь ожидаетъ и меня. Молодой человкъ, не скрывайте: вы влюблены вонъ въ ту веселую молоденькую двицу съ скромными голубыми глазками и съ перомъ за ухомъ, — я догадался объ этомъ по ея нжнымъ взглядамъ; вы хотли бы на ней жениться, но вы бдны. Такъ вотъ же вамъ, протяните вашу руку, вотъ вамъ знаменитый контрактъ о поставк говядины; возьмите его, возьмите ее и будьте счастливы! Небо да ниспошлетъ вамъ, дти мои, свое благословеніе!

Вотъ все, что я знаю о знаменитомъ контракт по доставк говядины, о которомъ было такъ много говорено во всхъ частяхъ свта. Писецъ, которому я подарилъ его, умеръ. О дальнйшей судьб контракта и послдующихъ его владльцевъ мн ничего не извстно. Но зато мн хорошо извстно, что если кому-нибудь посчастливится не умереть до тхъ поръ, пока онъ успетъ провести свое дло черезъ вс бюрократическія мытарства въ Вашингтон, то въ самомъ конц, посл значительныхъ невзгодъ, трудовъ и проволочекъ, онъ узнаетъ какъ разъ то, что могъ бы узнать въ первый же день, если бы порядокъ длопроизводства въ чиновничьемъ мір былъ настолько разуменъ и цлесообразенъ, какъ въ любомъ солидномъ торговомъ дом.

1870