Спроси себя
Шрифт:
Конечно, знакомые Этьена, с которым ей предстоит встретиться, не будут настойчиво допытываться, что там и как. Для этого они слишком хорошо воспитаны. Но ведь одно дело воспитание, а другое — любопытство. Волей-неволей приходится ожидать, что попадешь в центр внимания, пусть даже разглядывать тебя будут не в упор, а исподтишка.
Так что вряд ли ей предстоит приятный вечер. Надо поэтому и настроиться соответствующе.
Сюзан критически оглядела себя в зеркале. Ну что ж, не так уж и плохо, сказала она сама себе. За спиной раздался знакомый баритон:
—
Она не отказала себе в удовольствии как следует его разглядеть. На Этьене был черный костюм. На нем прекрасно сидел бы даже самый дешевый пиджак, но в черном он был особенно великолепен. Тонкая шерсть в тонкую, едва заметную полоску придавала ему мужественный и в то же время утонченный вид. Интересно, от кого костюм: от Бриони или от Китона? Сюзан знала, что он предпочитает именно этих дизайнеров.
Белая рубашка из лучшего оксфордского хлопка и безупречно подобранный к ней жемчужно-серый галстук дополняли и без того превосходный ансамбль. Да, с таким мужчиной не стыдно выйти.
И все же она едва обратила внимание на все эти детали. Она взглянула ему в глаза, и на нее снова накатили воспоминания.
Казалось бы, принялась рассуждать Сюзан, на свете немало привлекательных мужчин. Но Этьен — особый случай. Есть в нем что-то такое, от чего женщины теряют голову. Какое-то врожденное обаяние, умение очаровать. Плюс, конечно, богатство и власть. Перед таким сочетанием никто не устоит.
Понятно теперь, почему женщины на нем так и виснут.
Например, Лиза Шеридан.
Небось, ради того чтобы заполучить такого мужчину, она и забеременела от него.
Ну и пусть! Я буду бороться честно, сказала себе Сюзан, и будь что будет.
— Я поседел?
Сюзан погрузилась в свои мысли и не заметила, что стоит, вперившись взглядом в Этьена, как будто в первый раз его видит.
— Да вроде нет.
— Тогда пошли?
Они должны были прибыть в «Гвадалахару». Так назывался особняк, где был назначен прием. Сюзан уже приходилось бывать в этом доме. Ей припомнились его величественные очертания, великолепный сад, доносящийся время от времени шум волн — море было почти рядом.
Аллея, ведущая к дому, была ярко освещена. Здесь уже выстроились роскошные лимузины. Из динамиков слышалась негромкая музыка. Оглядевшись вокруг, Сюзан решила, что ей все здесь нравится — и дом, и музыка, и хозяева.
Пока они знакомились с гостями, Этьен вел себя вполне прилично, но стоило им отойти и взять по бокалу шампанского, как он обнял ее за талию. Со стороны они производили впечатление мило щебечущей парочки.
— Мы должны изображать, что без ума друг от друга? — спросила она и заметила по выражению его лица, что он не ожидал вопроса.
— Разве это будет выглядеть противоестественно?
— Я не собираюсь разыгрывать пылкую страсть. Даже не надейся.
Этьен улыбнулся.
— Как жаль. А то для разнообразия было бы неплохо.
— Вот еще! Ты еще подожди, дома я тебе такое покажу!
— Будет очень интересно посмотреть.
Сюзан слегка зарделась.
—
Впрочем, Сюзан неплохо держалась, с этим он был вынужден согласиться. Ее может выдать слегка учащенное дыхание, немного напряженная улыбка, беспокойство в прекрасных зеленых глазах. Но кто обратит внимание на такие подробности? Лишь он, Этьен, догадывался, что происходит у нее в душе.
Он коснулся кончиками пальцев ее плеча и заметил, как сузились у нее зрачки глаз.
— Может, стоит пойти побеседовать с гостями, как ты считаешь? — тихо проговорила Сюзан. Сделав глоток великолепного шампанского, она добавила: — Только что приехали Рейчел и Макс Пирсоны. Пойдем к ним?
Обед получился превосходный. Еда и напитки заслуживали самой высокой похвалы. От устриц шел такой аромат, а десерт был настолько изыскан, что не устояла бы даже супермодель, которая изо всех сил блюдет диету. За столом Сюзан нашла себе приятных собеседников. С ними можно было побеседовать и о политике, и об искусстве. Оказалось, что они неплохо разбираются в архитектуре.
Время от времени чья-то удачная шутка вызывала взрыв хохота. Слышался звон хрустальных бокалов, блестели серебром вилки и ножи. Но, как ни нравилось Сюзан вот так сидеть за столом, пить понемногу отличное вино, вести неторопливую беседу, кое-что не укрылось от ее взора. Она заметила, что некоторые дамы смотрят на них с плохо скрытым любопытством и только и ждут, что они с Этьеном вцепятся друг другу в глотку.
Поведение Этьена ее раздражало. Он вел себя, как внимательный и заботливый муж, говорил со своей обычной мягкостью и всегда соглашался с мыслями, которые высказывала Сюзан. К тому же он ухаживал за ней, добавлял вино в бокал, передавал блюда… Это ужасно!
— Смотри, не переусердствуй! — предупредила его вполголоса Сюзан.
— Ты это о чем? — Этьен сделал вид, что ничего не понимает. — Я плохо за тобой ухаживаю?
Ухаживает он, как же!
Черт, ведь они оба понимают, что им на все наплевать. Сюзан все равно, наполнен ее бокал с шампанским или нет. А ему — тем более.
Это слово — «ухаживать»… Этьен нарочно употребил его, чтобы ее позлить. Он знал, что она непременно вспомнит прожитые вместе дни. Как он ухаживал за ней — в спальне и не только, как тушил ее частые вспышки гнева.
А теперь он специально хочет, чтобы она взбесилась! Ну-ну, мы еще посмотрим кто кого.
Когда подали десерт, Сюзан решила: все, с нее хватит! Если он намерен играть с ней в кошки-мышки, пусть готовится к последствиям. В конце концов, сам виноват.
Со своей обычной импульсивностью Сюзан подцепила ложечкой немного крема и поднесла ее ко рту Этьена.
— Попробуй это, любимый.
Он как-то по-особому посмотрел на нее, приоткрыл рот и проглотил крем.
Посидев немного, Сюзан положила руку ему на бедро. Почувствовав, как напряглась нога под ее пальцами, она поняла, что замысел удался. Слегка пощипывая и поглаживая его, она ждала, что будет дальше.