Спрячь меня
Шрифт:
— Он не увидит меня.
Пикот застегнул плащ и поднял воротник.
— В такой дождь мне пришлось бы кричать, чтобы он услышал меня.
Сержант направился к Эдж-стрит и исчез в темноте. Люк выглянул из-за угла дома. Дорога была совершенно безлюдной. Окна домов темнели проемами. Полицейские неплохо скрывались в тени. Суперинтендант вздохнул, а затем, усмехнувшись, обратился к мистеру Кэмпиону:
— Надеюсь, вы удобно устроились, капитан? Эта операция может занять всю ночь.
Худощавый мужчина пожал плечами.
— Я испытываю такой же азарт, как на любой другой
Люк, фыркнув, возмутился:
— Повесят? Почему мне все говорят о повешении? А на каком основании я буду обвинять его? Нам не хватает доказательств, и это тревожит меня.
Мистер Кэмпион осматривал фасады противоположных домов.
— Как-то необычно все складывается, — произнес он после довольно продолжительной паузы. — Я упустил этот аспект из виду. Фрагменты не клеятся в одну картину?
— Да, — уныло ответил Люк. — Каждая пуля, которую я выпускаю, оказывается ватным шариком. У нас имеются сотни ниточек, но мы не можем сплести из них веревку для виселицы. Парень осторожен. Как я и пророчествовал этим утром, он педантичен и аккуратен.
— И как вы намерены поступить? Арестуете его и будете допрашивать, надеясь, что он чем-то выдаст себя?
— Это все, что я могу сделать.
Суперинтендант пнул каблуком кусок отвалившейся штукатурки.
— Но в любой момент может появиться что-то новое. К примеру, повезет парням из криминалистической лаборатории. Или дамочка из клуба наткнется на какую-то подаренную безделушку, которую нам удастся отследить до места преступления. Пуля в теле адвоката, возможно, окажется выпущенной из того пистолета, который засветился в Черч Роуд. Я также надеюсь, что мы получим положительную идентификацию восковых фигур от всех пяти свидетелей. Но пока все доказательства имеют отношение к разным преступлениям. Нам предстоит связать их с одним человеком — определить его метод, понять, как он совершал свои злодеяния. И не забывайте, что на суде у этого мерзавца будет прекрасная защита.
— И кто же выступит на его стороне? Газетчики?
— Старая леди, для которой он как сын.
— О черт!
Мистер Кэмпион хотел что-то сказать, но вдруг вздрогнул и повернулся к Люку:
— Значит, он может выйти из суда без приговора? Чистым, как стеклышко?
— Только через мой труп, — мрачно ответил Люк. — У нас появилась маленькая надежда. Донн остался на Тейлор-стрит, чтобы раскрутить ее как следует. Швейцар того здания, где находятся офисы семейных адвокатов, работал в молодости наблюдателем в казино «Ле Мулин». Все игровые дома обзаводились парнями, которых специально обучали технике мгновенного запоминания лиц. Как бы ни маскировались выявленные аферисты, наблюдатели распознавали их и выгоняли из казино. Если старик хотя бы раз взглянул на доставщика товаров, он сможет указать на него при опознании. Этого хватит для обвинения, даже если мы не получим других доказательств. Но старик должен быть уверен в своих показаниях.
— А если вам удастся
— Это поменяет всю картину. Вот почему мы затаились в засаде. Если Хокер ни о чем не догадается, то мы возьмем его с оружием в кармане. Если он почувствует неладное, то сбросит пистолет. Как много всяких «если»! Слишком много.
Мистер Кэмпион задумался.
— Очень часто в таких историях появляются предатели, которые сдают своих подельников, — тихо сказал он.
— Я не вижу в его окружении людей, которые могли бы сделать это.
Однако идея Кэмпиона уже прорастала в уме Люка.
— Боюсь, что Хокер из тех редких людей, которые ни от кого не зависят и ни с кем не заводят близких отношений. Вас не может предать человек, которому вы не доверяете.
— Как насчет врагов?
Люк встал.
— Такой шанс очень мал. Сдать его может только близкий человек, которого он никогда не подозревал. Наш Хокер подозревает всех и каждого. Эй, посмотрите, кто идет?
Когда главный инспектор Донн поднялся на крыльцо, суперинтендант шагнул ему навстречу. Они не видели его лица.
— Он согласился? — спросил Люк.
— Швейцар? Да, он думает, что узнает человека из службы доставки.
Голос Донна звучал на удивление спокойно.
— К сожалению, он очень старый и больной мужчина. Я не думаю, что он доживет до суда. Убийство Мэтью Филлипсона стало для него ужасным потрясением. Я отправил швейцара домой и попросил его дочь уложить старика в кровать. Не волнуйтесь, суперинтендант, мы возьмем Хокера. Как только он попадет к нам в руки, с ним будет покончено.
— Я рад вашему оптимизму, — ответил Люк, уже заподозрив что-то недосказанное. — Появилась новая улика?
— Да, — облегченно вздохнув, сказал Донн. — Чертовски важная улика. Когда я поговорил со стариком, у меня возникли сомнения насчет перспективы этого дела. И тут вдруг пришло сообщение с участка около метро на Сиддон-стрит. Владелец небольшого кафе, которое находится через дорогу от Музыкального зала Альберта, принес бумажник убитого адвоката. Портмоне было оставлено на столе одним из посетителей. По словам очевидцев, мужчина вытащил из бумажника деньги и два письма. Чековая книжка и другие документы были не тронуты.
— Бумажник Филлипсона? Не верю своим ушам!
— Я того же мнения, сэр. Это действительно похоже на сказку.
Донн забыл о своей вычурной манере и стал настоящим полицейским — порывистым и непоследовательным от переполнявшего его возбуждения.
— В чековой книжке указывались фамилия и адрес. Вот почему мы так быстро определили, что портмоне принадлежало убитому Филлипсону.
— Кто-нибудь запомнил посетителя?
— Да, это Хокер. Официантка и ее мать, которая заведует кухней, клянутся, что могут под присягой указать на него. Посетитель вел себя странно, поэтому они запомнили его. Дамы говорят, что он выглядел очень напуганным, когда читал письмо. После того как он ушел, два молодых рабочих, сидевших за дальним столиком, заговорили о нем. Они частые посетители. И они тоже запомнили его. Хокер попался! Полностью и абсолютно. Наверное, он был не в себе, если оставил на столе такую улику.