Спряденная судьба
Шрифт:
– Может, присядем.
Я кивнула. Мы стряхнули со скамьи недавно выпавший снег и сели. Мадлен не спешила начинать свой загадочный разговор, мялась и все теребила завязки своего плаща. Как же все это странно! Я не стала ее подгонять, казалось, ей требуется время, чтобы собраться с мыслями. Что же такого она хочет сказать мне, абсолютно незнакомой девушке?
– Наверное, ты думаешь, нафига я тебя позвала, раз так ничего и не говорю, – начала она.
«Почти угадала», – пронеслось в моей голове, но дурацкие шуточки
– Ты сестра Стефана, так ведь? – от волнения она даже повысила голос и посмотрела на меня пугающим, почти безумным взглядом, от которого мне стало не по себе. – Да?
От потрясения горло сдавило, я ничего не могла сказать, лишь кивнула.
Мадлен продолжила:
– Что с ним случилось? Он не берет трубку, не приходит на работу. Сначала говорил, что хочет устроиться в другое место, но так и не уволился из нашего кафе. Я прямо не знаю, что и думать! Что с ним случилось? – ее голос истерически срывался. Каждое слово приносило мне нестерпимую боль.
Мало того, что она знала брата, так еще, получается, работала с ним? Учитывая, что брат часто брал ночные смены, когда не так много посетителей, то я даже представлять не хочу, как много они с Мадлен проводили времени вдвоем.
– Эль, скажи, пожалуйста. Ты наверняка знаешь!
– Я?! – вдруг воскликнула я, подскочив на ноги. – О, я знаю, что с ним! Он умер! Умер, черт возьми! – прокричала я на всю улицу, и некоторые прохожие испуганно на меня обернулись.
– Как?.. – лишь произнесла Мадлен, застыв с раскрытым ртом.
Я так разозлилась на эту девушку, что даже не жалела её, хоть и выглядела она так, что разжалобила бы даже самого черствого человека. Кто она вообще такая? Никогда не слышала ни о какой Мадлен Дюбуа! Кем она приходилась Стефану? Если бы он с ней встречался, то, наверное, сказал бы об этом мне.
Душевные раны, которые Софи так старательно лечила, снова вскрылись и стали кровоточить. Из глаз брызнули крупные слёзы. Я поспешила убежать обратно в сквот и скрыться рядом со свей новой подругой, которая наверняка мне поможет.
– Эль, подожди! – воскликнула Мадлен и схватила меня за руку.
Я тут же выдернула ее и прошипела:
– Что тебе ещё нужно знать?!
– Это правда?
– А я что, похожа на шутницу?! – прошипела я, в край возмущённая вопросами этой наглой девицы, и толкнула её так, что она чуть не повалилась в снег.
Возможно, я была жестока, но злость заволокла рассудок.
Мадлен знала Стефана. Он был особенным для кого-то, кроме меня. От этих мыслей появлялась необоснованная ревность – я думала, внимание и любовь брата отданы только мне!
Я рванула в сквот, вся в слезах и истерике, и влетела в комнату Софи. Как оказалось, появилась я в неподходящий момент: Софи и Тьери сидели на диване и, по-видимому, обсуждали что-то важное, от чего я отвлекла своим внезапным приходом. По лицу Софи я поняла, что ей совсем не нравилась тема разговора.
Софи быстро заметила слезы на моих щеках и соскочила с дивана.
– Тьери,
Тот поднялся и вышел из комнаты с видом побитого щенка. Я даже не задумывалась, что между ними произошло, не в состоянии выбросить из головы свои проблемы.
– Почему ревешь? – спросила Софи, заглянув в мои глаза.
Я тут же вытерла щеки тыльной стороной ладони и выдала:
– Мадлен была девушкой Стефана!
– Я хорошо общаюсь с Мадлен, но она никогда не говорила, что у неё кто-то есть. Пару раз замечала, что ей нравится коллега-официант, но у них дальше дружбы ничего не ушло. Думаю, она говорила про Стефана. Так что, она не была его девушкой, – спокойно сказала Софи.
– Ну ладно, не была, – согласилась я. – Но он ей нравился! Он нравился ей! Я её теперь даже видеть не хочу!
– А что плохого в том, что твой брат кому-то нравился?
Что плохого? Если подумать, то ничего. Но это все равно меня злило и расстраивало. Он был только моим. Если он отдавал внимание кому-то, кроме меня, то я этого не перенесу. Я сердилась даже из-за того, что он часто общался с Анаис. Если бы у него появилась девушка… она бы забрала его у меня, и я бы осталась совершенно одна!
Софи копалась в моей голове, так что должна это понимать.
– А то ты не знаешь! – нашла в себе силы сказать я.
– Знаю, – согласилась она. Все это время она говорила со мной спокойным голосом. – Но все же ты не должна винить её за то, что ей нравился твой брат.
Софи сжимала мои ладони и забирала эмоции, отчего на душе становилось легче, словно горящий огонь постепенно потух, а по пепелищу потекла теплая река, над которой мягко закачались пушистые ветви ивы.
– Я понимаю, что кроме брата у тебя никого не было, – продолжила Софи. – Стефан был единственным родственником и единственным другом. В коллеже с друзьями были проблемы, да и мальчики никакие тебе не нравились. Ты была довольно одинока и накрепко привязалась к брату, он заменил всех, кого только мог – мать, отца, друга и умудрялся по-прежнему оставаться братом. И ты так им дорожила, так восхищалась, что не готова была им ни с кем делиться. Но это неправильно и эгоистично. Даже если он любил кого-то еще, это не значит, что меньше любил тебя. Ты всегда оставалась для него самым главным человеком.
Софи, безусловно, права. Возможно, после всех лишений я стала собственницей и эгоисткой. Хуже всего, я не знаю, как вести себя по-другому.
Софи снова потушила мои эмоции. Я поймала себя на мысли, как приятно ничего не чувствовать: в голове сразу проясняется, на душе не скребутся кошки, есть только господство разума, который расставляет все по местам.
– Прости, что говорю так прямо, – произнесла Софи и выпустила мои руки, посчитав, что со сбором эмоций и чувств покончено. – Я хотела с тобой об этом поговорить, но ждала подходящий момент. Не думаю, что сейчас он был подходящим, но назад уже не повернёшь.