Спутанные параллели
Шрифт:
Подождав для порядка ещё несколько минут, без стука, пинком открыла дверь в классную комнату. Лица школьников и престарелой преподавательницы нужно было видеть - передать словами всю ту гамму любопытства, шока, испуга и раздражения просто невозможно!
– Всем здрассти!
– Ввинтившись в аудиторию, надула из жвачки шарик и с каким-то садистским наслаждение лопнула его. В наступившей тишине звук получился громким и вызывающим.
– Это вы моя новая классуха?
– обратив свои подведённые очки к оторопевшей женщине, окинула её скептическим взглядом, а затем вынесла совершенно неуместный вердикт.
–
– Кто... Да что...
– никак не могла определиться с первым вопросом ветеранша мела и доски.
– Ты кто такая, нахалка?
– наконец, справилась она с нахлынувшими эмоциями.
– Катя Радуга, - счастливо представилась, снова лопая шарик из жвачки.
– Да Катя, ты права, - оправдала мои лучшие ожидания преподша, - мы не уживёмся. К директору, милочка, немедленно!
Стремительно поднявшись на ноги, женщина, схватила меня за руку, и понеслась к дверям. Уже взявшись за дверную ручку, классная притормозила и, одарив веселящихся школьников презрительно-холодным взглядом, процедила, чтобы "лентяи не теряли зря время", а к её царственному возвращению сделали все упражнения, находящиеся на сто одиннадцатой странице. Вылетев в коридор, тётечка набрала крейсерскую скорость и это при том, что вжившаяся в роль неадекватной неформалки я её активно тормозила, упираясь каблуками в пол.
Дотащив меня таки до личного кабинета директора, классуха, забыв постучаться, впихнула нерадивую ученицу в комнату и с грохотом закрыла дверь, на которой красовалась золотистая табличка: "Черноморов О.В.".
– Ирина Петровна, что вы себе позволяете?
– по-бабьи взвизгнул директор - полноватый, лысоватый и, видимо, мягкотелый мужичок, одетый в коричневый костюм.
– Олег Витальевич, - всё же добавила толику уважительных ноток в голос преподавательница, - наша новая ученица только что сорвала мне урок в одиннадцатом "Б"!
– Неправда!
– возмутившись столь явному поклёпу, решила внести ясность в ситуацию, пока всех собак не навешали.
– Я всего лишь извинилась за опоздание и попросила разрешения войти.
– Зато в какой форме!
– не осталась в долгу преподша и разоралась пуще прежнего: - Представляете, Олег Витальевич, она меня "чикой", прости Господи, назвала!
– Кем?
– не понял современного сленга Черноморов.
– Чикой, - чувствуя, как смех подступает к горлу, постаралась сохранить на лице серьёзное выражение, и припомнить ещё несколько заковыристых словечек.
– Анхом* клянусь, что у меня депра разовьётся, если буду общаться с такими отсталыми смертными!
Слава и хвала моей смекалке, упорству, вере Даниеля в лучшее, и отсутствию Ника, ибо моя скоромная задумка под кодовым названием "Доведи учителей до нервного срыва" идёт как по маслу!
Обильно накрашенное лицо Ирины Петровны неприлично вытянулось, а кругленькое и гладкое, словно футбольный шар, лицо Черноморова приобрело багровый оттенок. Какой успех, и это-то за каких-то пять минут нашей приватной беседы... Может, стоит правда податься в ряды нетрадиционной молодёжи?
– Милочка, простите, а вы сейчас что сказали?
– всё же попытался разобраться в ситуации Олег Витальевич.
Только открыла рот, чтобы брякнуть ещё чего-нибудь эдакого, как дверь в очередной раз без стука
– А она сейчас извиняться попробует, правда, Катенька?
– За что?
– взвыв дурниной, прекрасно помнила о том, что я якобы должна ненавидеть Солариса.
– Никита Олегович, вы знакомы с этой нахалкой?
– подпрыгнула классная, совершенно сбитая с толку.
– К сожалению, да, - покаянно опустил голову молодой мужчина.
– С недавнего времени эта, как вы выразились, Ирина Петровна, нахалка приходится мне названной дочерью. Я как раз принёс вам, Олег Витальевич, документы о переводе Радуги в нашу школу.
После этих слов в кабинете директора повисла давящая тишина, которую, казалось, можно было рукой зачерпнуть. Решив, что терять такую возможность будет просто кощунством, набрала в грудь побольше воздуха, и выдала:
– Мог бы и в старой школе меня оставить...
– И уже себе под нос, сквозь плотно стиснутые зубы: - Долдон!
– Ты как с опекуном разговариваешь?!
– проявила недюжинную остроту слуха учительница.
– Цензурно, - оскалившись во все тридцать два, окинула задумчивым взглядом тучное тело женщины.
– Ирина Петровна, а как вы смотрите на возможность познакомиться с прекрасным ночным принцем?
– С кем?
– не совсем поняла суть поставленного вопроса классная, и даже готовый ко всему Ворон заинтересованно поддался вперёд, озорно сверкая карамельными глазами.
– С принцем ночи, говорю, завести романчик не желаете?
– Узрев красные пятна, покрывшие не только щёки, но и шею женщины, решила не останавливаться на полпути.
– Его, кстати, Проклятием кличут!
– Видите, видите, Олег Витальевич, эта мерзавка только что прилюдно пообещала проклясть меня!
– совершенно исказила смысл сказанного тётка.
– Ирина Петровна, пожалуйста, успокойтесь, - спавший с лица директор попытался удержать амплуа уверенного в себе мужчины, привыкшего повелевать.
– А вы, Екатерина, пока выйдете - нам с преподавателями посоветоваться нужно!
Покладисто пожав плечами, круто развернулась и, естественно, впечаталась носом в грудь Солариса, стоявшего позади меня. Уже открыв рот, чтобы начать извиняться, поймала далёкий от недовольного взгляд молодого человека, и со спокойной душой ещё и потопталась толстенной подошвой "камелот" по начищенным ботинкам преподавателя. И только после этого, посчитав свою миссию выполненной, с высоко поднятой головой выплыла из директорского кабинета.
Приметив в отдалении шикарный широкий подоконник, который будто кричал, чтобы на него присели, с удовольствием нарушила очередной школьный запрет.
Честно говоря, уже морально готова была к длительному ожиданию, поэтому уселась со всеми удобствами, даже ноги на подоконник втянула и стыдливо прикрыла юбкой. Но прошло не более десяти минут, как двери директорского кабинета распахнулись, явив моему оторопевшему взгляду Черноморова, классную и Солариса. Мужская часть компании отреагировала вполне спокойно, заметив мою практически скромную персону, мол, горбатого могила исправит, а вот Ирина Петровна не смогла удержаться от колкости.