Спутники Марса: маршал Тюренн и принц Конде
Шрифт:
У историков к нему более критическое отношение, и как к человеку, и как к полководцу. Это вполне объяснимо их неугасающим и позитивным интересом к личности Людовика XIV, его военным реформам, а также уходящей эпохой, представителем которой и являлся Конде. Апологет Короля-Солнце современный историк Ф.Блюш, например, тщательно фиксируя события, связанные с его именем, одновременно словно избегает его личностной характеристики в отличие от многих персонажей своего фундированного труда. Вообще Конде любят упрекать за то, что ради быстрого и сильного натиска, способного привести к победе, он не щадил ни своих солдат, ни солдат противника, а его армия особенно отличалась грабежами и насилиями. В целом он как полководец уступал своему коллеге Тюренну: его стиль состоял из дерзости, упрямой спешки и агрессивных нападений, полных рисовки, тогда как Тюренн был примером тонкого и тщательного маневра, терпеливости и расчета. Как человек, отмечают многие историки, Конде нередко отличался надменностью, жестокостью, оскорбительной грубостью с подчиненными. Вместе с тем, Конде называют настоящим военным и светстким интеллектуалом, одаренным и независимым.
Современники, потомки
17
См., например: Блюш Ф. Людовик XIV. С. 792; Pouilly I. de. Portrait de Konde. Nanterre, 1985. Р. 8; Lynn J.A. Giant of the Grand Siecle. The French Army 1610-1715. Cambridge, 1997. P. 276; Beguin K. Les Princes de Conde. Les Princes de Conde : Rebelles, courtisans et mecenes dans la France du Grand Siecle. Champ Vallon, 2003. P. 12.
Итак, перед нами два героя, жизнь которых возбуждает неиссякаемый интерес и порождает немало вопросов. Каким был человек, заслуживший честь быть героем детских книг и вдохновлять своим примером даже юные сердца? В какой степени маршал Тюренн являлся положительным героем в войне и мире? Что было главным в его жизни? Каким он представлял французское государство и себя в нем? Каковы слагаемые не оспариваемого историей величия принца Конде? Кем был он – бесстрашным рыцарем Барокко, гениальным полководцем, мятежной душой, великодушным вольнодумцем, не оставившим миру своих мыслей, государственным преступником, покорной слугой монарха, подавившего его натуру? Какой след оставили оба спутника Короля-Солнце в истории военного искусства, и что, наконец, было между ними общего и особенного? Об этом нам и предстоит поразмышлять, пройдя путь людей, запечатлевших свои имена в устойчивом словосочетании – «время Тюренна и Конде».
Отцы и сыновья
Иди вперед, навстречу туманному будущему,
без страха и с мужественным сердцем
Четыре фактора обусловили путь героев книги к вершинам славы – их собственный гений, удача, происхождение и время. На первое место здесь следует поставить время, Хронос – еще одного великого античного небожителя в жизни Тюренна и Конде. Когда Хронос неспокоен, на волнах его гнева можно столь же взлететь ввысь, сколь упасть в бездну. Оседлать самую высокую волну с большой степенью вероятности могут помочь происхождение и таланты, но при благоволении Фортуны.
Как видно, Хронос крепко сердился на Францию и Европу, заставляя их меняться, идти вперед сложным и кровопролитным путем. А Марс только радовался, и в союзе с Фортуной подбирал себе спутников.
То было время сложного и противоречивого пути от средневековой цивилизации к буржуазной, насыщенного грандиозными событиями, переворачивающими традиционные представления о мире. Перемены начались еще в XVI столетии, когда Европа начала долгий переход от «традиционалистской» средневековой социальной системы к новому обществу, основанному на гражданстве и рыночной экспансии. Необходимым элементом этого перехода было государство, основанное на социальном дисциплинировании. Важную роль в нем играла религия: она делала это государство более сакральным перед тем, как оно стало более светским. Постепенно возникало относительно однородное общество подданных с внушаемыми формами поведения, мышления и менталитета. Государства укреплялись, монополизируя военную силу, финансы и церковь, а их вооруженное соперничество на европейской арене принимало религиозную окраску. Во второй половине XVI – первой половине XVII вв. характерной чертой жизни европейского общества стал конфессионализм, сопровождавшийся принуждением к религиозному единообразию, что в современном понимании равноценно религиозному фундаментализму [18] . Христианские церкви – католическая и протестантские течения – вступали в союзы с государствами раннего Нового времени, сила которых давала им возможность управлять религиозными делами. Правда, результаты этого союза часто расходились с целями.
18
Schilling H. Confessional Europe//Handbook of European History 1400-1600. Vol. II/Ed.by T.Brady, H.Obermann, J.Tracy. Leiden, N.Y., Koln, 1995. P. 641-681; Idem. Konfessionalisierung und Staatsinteressen. Internationale Beziehungen 1559-1660. Paderborn, Munchen, Wien, Zurich, 2007. S.6-8.
Сто с лишним лет в Европе длился «конфессиональный век», соединивший религию и политику в единое целое, и бушевали войны за «истинную веру». Частью их стали религиозные или гугенотские войны во Франции – серия затяжных гражданских конфликтов, которые раздирали королевство при последних
В пылу междоусобиц закалялись характеры, оформлялись политические и личные пристрастия отцов Тюренна и Конде, высокое происхождение которых само по себе бросало их и их детей в самую гущу событий.
Будущий маршал Франции Анри де Ла Тур д'Овернь, виконт де Тюренн, родился 11 сентября 1611 г. в крепости Седан в Арденнах на севере Франции. Он был вторым сыном гугенота по вероисповеданию и одного из самых влиятельных представителей французской аристократии Анри де Ла Тур д'Овернь, виконта де Тюренна, герцога де Буйона и его второй жены Елизаветы Нассау, дочери статхаудера Республики Соединенных Провинций принца Вильгельма I Оранского по прозвищу Молчаливый (1572-1584). Династия Оранских всегда играла значительную роль в истории Нидерландов и по сей день является правящей династией этой страны. С XII в. графы Оранские были вассалами Священной Римской империи с титулом имперских князей. Дед Тюренна получил этот титул после смерти своего дяди Рене в 1544 г., но самое главное, что принц Вильгельм Оранский, граф Нассауский, стал первым статхаудером нидерландских провинций Голландии и Зеландии и одним из лидеров «восьмидесятилетней войны» Нидерландов за независимость против Испании (1566-1648). Эта страна и ее анти-испанская борьба сыграют значительную роль в формировании личности и карьере Анри.
Отец Тюренна тоже был заметной фигурой на политическом небосклоне Франции и Европы. Еще после событий Варфоломеевской ночи (1572) в 1576 г. он принял кальвинистское вероисповедание и примкнул к партии Генриха Наваррского – будущего короля Франции Генриха IV Бурбона. Старший Анри был другом и сподвижником Генриха, стал вождем французских гугенотов и с 1592 г. маршалом Франции. Участвуя во всех войнах, которые вел Генрих Бурбон, он прекрасно изучил практику военного дела, а со вступлением того на престол в 1589 г. исполнял целый ряд ответственных дипломатических поручений в Англии, Республике Соединенных Провинций и Испанских Нидерландах. В благодарность за его подвиги король устроил брак Тюренна с дочерью Анри Робера де Ла Марка.
В свое время при известии о расправе, учиненной герцогом де Гизом над протестантами в Васси неподалеку от Седана в 1562 г., молодой гугенот Анри де Ла Марк, женатый на Франсуазе де Бурбон-Монпансье, кузине Генриха Наваррского, провозгласил себя суверенным князем Седанским. В средние века Седан был феодом Музонского аббатства. С XV в. им владела одна из ветвей Клевского дома, причем по соглашению с аббатством сеньория считалась независимой. После смерти Анри-Робера в 1574 г. и затем его холостого сына в 1588 г. Седан перешел к сестре последнего Шарлотте де Ла Марк и ее супругу Анри де Тюренну. Брак этот оказался бездетным, имущество Ла Марков было объявлено выморочным, и на владение Седаном притязали их другие родственники, в частности, младший брат Анри-Робера граф де Молеврье, герцог де Монпансье. В обход, возможно, более законных претендентов на это наследство король закрепил за Анри де Тюренном и его потомками владение Седаном и право именоваться герцогом Буйонским. Первый брак Анри продолжался недолго. Именно дочь Вильгельма Оранского Елизавета стала матерью его семи детей: двух сыновей и пяти дочерей [19] .
19
Longueville T. Marshall Turenne. L., N.Y., Bombay, Calcutta, 1907. Р. 5.
Однако, как часто пишут биографы Тюренна, неблагодарный де Буйон отплатил королю другой монетой. Он примкнул к заговору Шарля де Гонто, барона де Бирона, маршала с 1594 г. и герцога и пэра Франции с 1598 г. Отважный военный и губернатор Бургундии, но невероятно честолюбивый, и к тому же азартный игрок, Бирон сошелся с людьми, недовольными королем. Усиление королевской власти и ослабление могущества сеньоров побудили последних привлечь к заговору герцога Савойи и испанского короля Филиппа III. Бирон увлекся идеей создать независимое от Франции княжество в составе Бургундии, Франш-Конте, Лимузена и Перигора и обещанием руки савойской принцессы. Еще в 1599 г. Бирон вел тайные переговоры с герцогом Савойским и графом Фуентским с целью направить их оружие против Генриха IV. Между тем, последний в 1600 г. объявил войну герцогу Савойскому, и Бирон был вынужден повести французское войско против Савойи. От него потребовали выдачи короля, в чем он отказал. Тем не менее, когда при осаде форта Св. Екатерины у Генуи Генрих IV намеревался осмотреть укрепления, Бирон расставил стрелков, которые должны были открыть огонь по условленному сигналу. Однако в последний момент он передумал и помешал королю отправиться к опасному месту. Мир с Савойей был заключен в 1601 г., а связи Бирона с герцогом Савойским не остались тайной для Генриха IV. Не зная наиболее компроментирующих подробностей, король простил заговорщика. Несмотря на это, неуемный Бирон продолжал тайную переписку с враждебными Франции государствами, но, преданный своим поверенным Лафеном, который передал Генриху IV план заговорщиков, был арестован и приговорен к смерти.