Спящая царевна. Совершенно секретно
Шрифт:
— Т-а-а-а-к… — Андрей обвёл хмурым взглядом всю компанию, — вы надо мной поиздеваться решили, да?
— Бра-а-а-т! Да честное пионерское! — фыркнул Ванька. — Я бы сводил тебя посмотреть, но эти черти никого уже не пускают в клуб…
Андрей тряхнул головой и сам без всяких уговоров взялся за стопку.
— Ну-ка, Ванька, по порядку всё рассказывай! Ни черта не пойму! Какой гроб, какая царевна, какой Пушкин?
— Короче, сегодня в обед… — бодро начал Ширяев…
* * *
(Иван)
Лето 1970
Мотор чихал, тарахтел и рычал так громко, что Ванька не слышал ни слова. О том, что Саня ему что-то пытается сказать, Ширяев понял скорее по жестам приятеля. Он открыл дверцу бульдозера, высунулся наружу.
— Чего?
— Ванька, пошли жрать! Обед уже…
Он покосился на свою "гордость" — механические часы на кожаном ремешке.
— Ещё двадцать минут до обеда… — крикнул, стараясь переорать шум мотора.
— Тебе что, больше всех надо? — насмешливо фыркнул друг.
— Вот этот завал сейчас разгребу и приду, — Ванька нырнул обратно в кабину.
Строительство дороги и моста дело долгое и масштабное. Но Ширяеву нравилось в нём участвовать.
Весной старый деревянный мост разрушило во время половодья. Его подлатали на скорую руку. Но это до первых осенних дождей.
А потом председателю удалось каким-то чудом выклянчить, чтобы дорожные ремонтники, занимавшиеся центральной трассой, и до их Ржанки проложили настоящий асфальт, а заодно и мост через Ржавую построили — настоящий, современный, прочный.
Мужики из деревни подрядились помогать — платили здесь хорошо, не то, что на пахоте или сенокосе.
Ну и Ванька свой шанс не упустил — тракторист он был со стажем, и с этим громоздким зверем-бульдозером, похожим на динозавра, быстро нашёл общий язык. Временами, правда, с твёрдой скальной породой не могли справиться даже мощные машины, и тогда приходилось взрывать. Но к этому делу деревенских не подпускали.
Вот и вчера взрывники вечером отработали — разгромили часть каменного выступа на берегу реки, который мешал прокладывать дорогу дальше. А Ванька сегодня должен был разгрести эти завалы по дну котлована, утрамбовать немного. Осталась уже небольшая куча — три-четыре раза проехаться, и готово. А потом и на обед с чистой совестью…
Мотор ворчливо зарычал, отвал зарылся в угольно-чёрную породу. Внезапно трактор словно упёрся в преграду, буксовал на месте, злился, ревел, но почти не трогался с места. Ширяев сдал назад и попытался ещё раз.
Ванька даже почувствовал, как металл шаркнул обо что-то большое и тяжёлое. Такой огромный камень попался, что ли?
Он снова сдал назад, уже начиная злиться — вот ведь, называется, закончил дела по-быстрому… Лучше бы на обед пошёл!
Ширяев сгрёб часть грунта с краю, пытаясь увидеть, что же там засело в глубине земляного холмика. Со второй попытки отвал бульдозера снова зацепил что-то внушительное, но в этот раз потянул за собой в бок.
Ваня даже привстал слегка, с удивлением разглядывая, какой-то грязный серый прямоугольник. Будто кусок бетонной плиты. Торчащий
Ванька выжал до упора, с трудом выталкивая странную находку из кучи каменных осколков и земли.
Поспешно заглушив мотор, Ширяев выскочил на улицу.
То, что он разрыл, больше всего напоминало большой каменный ящик.
Да, ящик! Такой кусок камня точно не мог отколоться случайно при взрыве. Да и порода тут тёмная, а это… смахивало на светлый мрамор. И явно к созданию этой штуки приложил руку человек. Слишком правильная форма, крышка, покрытая вязью узоров, а ещё каким-то странным налётом, вроде инея… Вот только сверкающий белёсый ледок на солнце не таял.
— Ванька! Это чего там у тебя? — Саня, застыв на краю откоса, смешно тянул шею, разглядывая находку.
— Да хрен его знает… — пробурчал Ширяев, нехорошее предчувствие уже царапнуло по душе. — Сань, тащи лопату!
Друг вернулся быстро, с двумя лопатами… и тремя мужиками со смены.
Те пока опасливо держались в сторонке. А Ваня принялся бодро откапывать странный предмет. Санёк присоединился. За пять минут они отгребли грунт, и ящик теперь был как на ладони.
— Слышь… на этот похоже… как его… саркофаг… — вдруг выдал Саня.
Иван удивлённо обернулся на друга.
— Ну… как в Египте… — сконфуженно добавил тот.
Ширяев понял, что Санька имел в виду. Его удивило другое — откуда шалопай, балбес и вечный двоечник Санёк вообще такие слова знает.
— Твою мать, смотри! Тает! — ахнул Никитич, седовласый инженер, подходя ближе.
Ванька и сам уже увидел. Льдистый налёт на поверхности быстро исчезал. А вместе с ним таяла, как снег, тонкая прослойка между крышкой и самим ящиком.
Санёк, недолго думая, макнул палец в стекающую по резной боковине влагу и сунул в рот.
— Тьфу! Кисло, как уксус! — сморщился он.
— Придурок! — оттолкнул его Ванька. — А вдруг ядовито?!
— Я думал, это лёд… — надулся Саня.
Замазка между тем стекла на землю, обнажив широкую щель — словно приглашала сдвинуть в сторону крышку этого каменного сундука.
— Ну? Кто смелый? — обернулся Ванька, а у самого голос дрогнул. — Откроем? Вдруг там сокровища, золото, бриллианты…
Мужики переглянулись, пожали плечами.
— Что уж теперь… — рассудил Никитич, — давайте откроем! Надо ж глянуть, что там…
Мужики нерешительно подошли ближе, упёрлись все в один край и рывком сдвинули в сторону неподъёмную на вид крышку.
* * *
— Ёдрить твою! — крякнул бригадир, которого в противовес Саньку все называли Шурик.
Остальные мужики, застыли, онемев от открывшейся им картины.
— Спящая красавица! — восхищённо выдал наконец Никитич.
— Скорее уж… мёртвая царевна… — почесал затылок Ванька.
От литературы он был далёк. Но помнил мультик, который смотрел в детстве, да и сказку Пушкина в школе ещё читал. И вот сейчас волшебная сказка оживала на глазах у Ширяева.