Спящая красавица
Шрифт:
– Как зачем? – принц от удивления даже приподнялся в кресле, – все маги и волшебницы должны присутствовать на обряде.
– Да, – король с досадой качнул головой, – я не точно выразился. Он чего-то хочет. Но чего?
– Узнаем, – юноша улыбнулся, – он уже просил аудиенции?
– Да, – мрачно ответил отец, – но мне это не нравится…
– А правда, что его изгнал князь Аванк? – неожиданно спросила младшая дочь.
– Правда, – неохотно ответил король, – но за что, никто не знает. А из Аванка ещё попробуй вытрясти правду.
– Ведь он был у него оберегателем? – настойчиво продолжила принцесса.
– Был, – отец вздохнул,
– А… – начала вновь она.
Но тут не выдержал брат:
– Отстань, болтушка! Дай отцу отдохнуть! Да и нам пора, ещё надо выучить…
– Ты что, – сестра возмущённо вскочила, – завтра ведь праздник!
– Ага, ты это так и Вакиньяну объяснишь послезавтра, – усмехнулся принц, – И Ванде тоже.
– Они сами будут отдыхать, – неуверенно заметила принцесса.
– Да, потому что им учить ничего не надо, – усмехнулся отец.
Он ласково потрепал сына по волосам, а дочку прижал к себе и ласково что-то зашептал ей на ухо. Девочка перестала хмуриться и, прижавшись к отцу, потерлась щекой о его плечо. Он поцеловал её в макушку, в густые завитки тёмных волос и легонько подтолкнул к двери. Когда они вышли, король ещё какое-то время смотрел вслед своим детям, а потом, вернувшись к столу, с усталым вздохом склонился над слабо засветившимся хрустальным шаром.
***
Принцесса выскользнула из классной комнаты, быстро оглянулась, и, убедившись, что за ней не наблюдают, бегом устремилась к галерее. Отсюда ей было прекрасно видно всё, что творилось во дворе. Радостная суматоха возбуждала и пьянила. Ощущение праздника бурлило в ней и подталкивало на какое-то озорство. Хотелось вскочить на перила и спрыгнуть вниз или подкрасться к важно плывущим дамам, которые, не смотря на усталость после дороги и помятые в пути платья, старались перещеголять друг друга в манерах, поцелуях и приветствиях (не всегда искренних) – подкрасться к ним – и наступить на шлейф, или выскочить прямо под носом у деловито семенящих старых чиновников и насладиться сперва их возмущением, а потом оторопью и торопливыми извинениями.
Неожиданно трубы бросили в небеса совершенно особенную мелодию. Торжественные звенящие ноты ещё не растаяли в вечернем воздухе, а во дворе всё смолкло. Люди почтительно расступились, все, кто не успел пройти в отведенные им апартаменты, торопливо поднимались по ступенькам. Слуги устремились к воротам. Во двор торжественно въезжали те, кого знали, любили и ненавидели все жители Своделанда. Совет магов в полном составе прибыл на представление новорожденной. Маги и магички, спешивались, и, приветливо кивая знакомым, поглядывали на парадный вход. Девушка вытянула шею и увидела, как на верху лестницы появился отец. Он быстро спустился в низ и с приветливой улыбкой направился к долгожданным гостям. Великий магистр выступил вперёд, и, приняв приветствие, почтительно поблагодарил хозяина за приглашение и гостеприимство. Гости взволнованно переговаривались и во все глаза разглядывали магов.
Принцесса грустно качнула головой. Ей очень хотелось бы пройти полное обучение и подняться до мага Первого Круга, а может быть и Высшего, но она была отмечена Мечом с первого часа своей жизни. Правда, вчера у нее забрезжила смутная надежда. Её сестра тоже была признана
Поняв, что больше ничего не будет, принцесса досадливо пожала плечами и совсем уже собралась уходить, но тут необычайное чувство тревоги окатило её. Она встревожено выглянула из своего укрытия и обнаружила, что люди вновь замерли в почтительных и настороженных позах. Взгляды всех были направлены на медленно идущего по двору человека. Мага. Тёмный плащ с серебристым узором скрывающий фигуру, обруч мага Первого Круга на голове, чистое, правильное лицо застывшее в равнодушной маске. Наг – скорее поняла, чем узнала принцесса. Перед ним словно катилась волна тревоги и опасности. Все старались убраться с его пути и не встречаться с ним глазами. Только один человек не отошёл. Маг остановился и внимательно взглянул на стоящего перед ним мужчину. Лицо разглядеть в сгустившихся сумерках было трудно, но Наг, конечно, узнал его. Князь Аванк в бешенстве смотрел на своего бывшего советника и оберегателя, но тот спокойно и равнодушно выдержал этот взгляд и князь с неохотой отошел в сторону. Ссориться с таким человеком, да ещё на кануне праздника, он не рискнул. Наг коротко хмыкнул, и, не говоря ни слова спокойно поднялся по лестнице.
Какое-то время, после его ухода, все ещё хранили молчание, а потом вдруг, заторопились по своим делам. Последние гости, вспомнив, что они с дороги и могут опоздать на ужин покинули двор, слуги вспомнили, что надо открыть светящиеся камни, а то уже совсем темно и пора накрывать столы.
Девушка ещё пару минут постояла у перил балюстрады и повернулась, чтобы вернуться в классную комнату. Хочешь, не хочешь, а урок выучить придётся. Иначе после праздника ее ждет кое-что похуже рассуждений, что ей надо найти мужа.
– Еще действительно найдут, – пробормотала она и бегом направилась в глубь коридора. Неожиданно она застыла и настороженно оглянулась. Вновь, как и там, в галерее, нахлынуло тревожное и тягостное ощущение. Девушка в недоумении огляделась. Такое состояние было тем более необычным и непривычным, что она находилась у себя дома, где была защищена от всех мыслимых и не мыслимых опасностей.
– Добрый вечер, Ваше высочество!
Из сумрака бокового зала к ней шагнул высокий мужчина, слегка колыхнулся плащ, сливаясь с темнотой вечера, в рассеянном отблеске камней освещающих двор тускло блеснул обруч.
– Это вы? – она с облегчением перевела дыхание и сердито нахмурилась, досадуя на него за то, что напугал её, а главное, что она не смогла этого скрыть.
– С каких это пор господин маг вы прячетесь в темноте и пугаете прохожих? – буркнула она.
– Прошу меня простить, – Наг, прижал руку к груди и изящно поклонился, едва слышно прошуршал по полу плащ, – но я заметил вас, когда шёл по двору, а мне необходимо с вами поговорить.
– Да? – удивлению девушки не было предела, – А о чём? Ведь вы уже просили аудиенции у отца. Что я могу сказать вам такого, чего не сможет сказать он?