Спящий красавец
Шрифт:
— Зажимай! — рявкнула я, трясущимися руками вынимая заветную коробочку с хрустальным флаконом.
Тело слушалось плохо, но голова была абсолютно ясной.
— Что там говорите, в единственном экземпляре? Уберечь, сохранить на чёрный день? Плевала я на это сокровище, если его надо беречь ТАКОЙ ценой, потому, что иначе вся моя жизнь превратится в сплошной чёрный день, — шептала я себе под нос, по капле вливая эликсир жизни в пасть своей любимице, — только живи, пожалуйста, только живи.
36
Первый раз в жизни я видела чудо.
Нет, конечно
Мы опять катились по тракту. Потрясённый Сорган молчал. Рысь, завёрнутую в плащ запорошили соломой. Я, перманентно погружаясь в магическое поле, лежала в обнимку с кошкой, наполняя её силой, сливаясь с ней. Мёртвый волкодав так и остался лежать в кустах на обочине, куда мы его стащили. Возле упавшего с лошади человека остановилась повозка, ехавшая вслед за нами. Судьба всадника меня интересовала меньше всего — было абсолютно очевидно, что зверь, напавший на нас и едва не убивший Рысю — его посыльный.
— Нам нужно свернуть куда-нибудь с дороги, чтобы разбить лагерь и приготовить отвар для кошки. Ну и еды бы тоже, — попросила я спутника.
— Вон видишь, чуть подальше, будет перелесок, там и остановимся, — кивнул Сорган.
Наш конёк, словно почуяв близкий отдых, потрусил быстрее.
– ----------
— Ваше величество, Элиза, наши обнаружили себя. Ночью маги Акселя напали на их след, — начала прямо с порога запыхавшаяся от быстрого подъёма по лестнице взволнованная Мира.
— Кого-то поймали? — прижав пальцы к губам, бледнея на глазах, прошептала королева, — Хотя… вряд ли, иначе мы бы уже знали.
— Совершенно верно. Но, девчонки с кухни рассказали, что под утро в гостевом крыле была суета, Аксель орал, как ненормальный, а потом маги побежали на конюшню. А старший конюх сообщил, что они спорили, а потом разделились. Трое умчались в сторону гор, а четвёртый, который у них самый дотошный, — Ревер, кажется, ещё чего-то перепроверить собирался.
— Кого-нибудь отправить за ним хоть догадались?
— Да, старик тут же послал мальчишку — своего помощника проследить, да может чего подслушать.
— Как только вернётся — сразу его ко мне.
— Конечно, ваше величество, — у простодушной знахарки, не смотря на просьбу королевы, всё-таки никак язык не поворачивался называть её просто по имени, — а я пока свою больную подопечную проведаю — со вчерашнего дня к ней не заходила.
– -----------
Аксель не находил себе места. Во-первых, он изводился от нетерпения, в ожидании магов, которые должны были прибыть на подмогу из Афлаима. Во-вторых, не давало покоя мысль о том, куда запропастился Ревер. Эцур уже вернулся с той стороны гор и летел вслед за Марсом, Стархом и Гладом. Следопыта с ними не было. Исходя из подслушанных вороном разговоров, он вернулся на место, откуда потянулся след, и с тех пор не объявлялся. Это было странно. Надо выяснить, куда
— Так, сохранять в тайне разворачивающиеся действия дольше не получится, да и чёрт с ним. Что они могут нам противопоставить? Элизе придётся смириться, хотя бы внешне, — рассуждал мысленно король, и скривился от мысли, что, всё-таки, придётся составить с ней разговор, — Далила ещё так не к стати никак не придёт в норму. Когда уже очухается, раскиселилась, как квашня, — подумаешь, фамильяр сдох, — ну заведи другого. Тут каждый маг на счету, а она валяется полено-поленом.
– ----------
А Далила, кстати, и не думала сдаваться.
Мучаясь от собственного бессилия и бездействия, упёртая ведьма попыталась почувствовать свою магию. Хотя бы сгенерировать маленький энергетический шарик, чтобы избавиться от этого отвратительного ощущения собственной беспомощности.
— Ну хоть что-то же я всё ещё могу? — не желая признавать слабость шептала она, вымучивая на дрожащей ладони фиолетовый снаряд…
Зашедшая к ней в комнату со свежей порцией отвара Мира застала девушку распростёртой на полу без сознания. Бросив чашку на столик, травница кинулась к принцессе. Женщине удалось дотащить ведьму до кровати.
— Что ж ты творишь, девчонка, — растирая её ледяные руки, лицо, глотая подступающий к горлу комок шептала травница.
Затем заставила себя успокоиться, настроиться и тёплая живительная сила потекла с её пальцев в неподвижное тело Далилы. Ресницы ведьмы дрогнули, холодные пальцы слегка сжали мягкую руку знахарки.
— А теперь давай потихонечку попьём, — приговаривая, как маленькому ребёнку, Мира приподняла голову девушки, помаленьку вливая настой в пересохший рот.
— Спасибо, — пршептала она, постепенно приобретая относительно нормальный цвет, приходя в себя.
— Что тут произошло? Почему тебе так резко стало хуже? — спросила травница.
— Да… с магией попробовала поупражняться… вот, не вышло.
— Вот ёжкин кот, совсем сдурела девка, — сердито запричитала целительница, — я тебя здесь для того лечу, чтобы ты сама себя угробила?! Нет, ну это уму не постижимо, до чего упрямая. В ней силы — чутьелька самая осталась, беречь надо, а она её ни за хрен собачий, прости господи, разбазаривает. Тебе совсем жить надоело? Дак так и скажи, чтоб я знала. А то прыгаю тут вокруг неё, как скаженная, а она вона чо учудила!
— Почему, всё-таки, ты мне помогаешь? — прерывая поток знахаркиного негодования, посмотрев воспалёнными глазами травнице в лицо, прямо спросила Далила, — Ведь могла бы оставить всё как есть, я бы сама тихо умерла — даже делать ничего не надо. Сообщила бы потом, мол, так и так, сделала всё возможное, но оказалась бессильна, — никто бы слова не сказал.
Она чувствовала, что на самом деле от сердца злиться на настырную ведьму у женщины душа давно не лежит. Но никак не могла понять, почему. Почему травница, которая, по-сути, должна её искренне ненавидеть и имеет сейчас над ней полную власть, не желает этим шансом воспользоваться и никак не даёт ей умереть