Сражения Космического Десанта
Шрифт:
— Понятно, — сразу насел на них Диволион, — вы оба сегодня увидели больше положенного.
— Так точно, сержант, — согласился Таррин, которому ничего другого в голову не пришло.
— Возможно, со временем вас допустили бы до подобных знаний, — продолжал ветеран, — когда вы были бы готовы понять и принять их.
— Я почти сорок лет в этой роте, — сумел вставить Бэлох.
— И поэтому ты должен знать, что мы хорошо служим Императору.
— Я знаю о причинах нашего искупительного крестового похода, — не отступал Бэлох. — Знаю о грехе,
— Некоторые из нас верят, что это не было грехом, — тихо произнес Диволион. Сержант оставался в шлеме, так что Таррин не мог видеть его лица. Интересно, ветеран выглядел виноватым, пристыженным — или во взгляде Диволиона таилась угроза?
— В любом случае, де Марш за это лишился головы. И что теперь? Новый инквизитор-еретик занял его место? Ещё один фанатик, который якшается с демоническим родом и позволяет мерзости варпа разлагать свою душу?
Тон сержанта оставался спокойным.
— Инквизитор Хальстрон спас ваши жизни, Бэлох — твою и Таррина, — и молитесь, что никогда не узнаете о цене, уплаченной им за это.
— Ему придется разомкнуть звено цепи, сковывающей демона, — влез Таррин, вспомнив подслушанный разговор.
Посмотрев на него и поколебавшись мгновение, Диволион кивнул.
— Сейчас, пока мы разговариваем, он снова рискует своей жизнью, разумом, и, да, бессмертной душой во имя Императора. Инквизитор верит, что ему удастся определить…
Следующие слова сержанта утонули в хриплом вопле.
Крик донесся оттуда, где сидел Хальстрон, окруженный Реликторами. Диволион подвел Таррина и Бэлоха к кольцу боевых братьев — похоже, теперь они были готовы увидеть…
Инквизитора, сидящего с прямой спиной, закатившимися глазами и губами, покрытыми пузырьками пены. Последнее напомнило Таррину о встреченном ими безумном гвардейце. Тем временем Хальстрон резко запрокинул голову, едва не сломав шею, и вновь издал вопль.
На тёмной ткани, укрывавшей теперь колени инквизитора, покоился бесформенный осколок обсидиана. Он начал светиться — сначала слабо, затем яркость начала постепенно нарастать. Сияние обрело красный оттенок и усиливалось до тех пор, пока не стало казаться, что обсидиан вот-вот расплавится. От одного взгляда на осколок Таррин испытал тошнотворное ощущение, то самое, которое возникало у него рядом со скованным человеком. Реликтор не сомневался, что остальные чувствуют то же самое.
— Что это? — прошипел Бэлох.
— Обломок — фрагмент — могучего оружия, — ответил Диволион.
— Принадлежащего Хаосу!
— Любое оружие — лишь инструмент в руках его владельца. Каждый раз, направляя небесную крепость к новой звезде, мы подчиняем сам варп нашей воле, уверенные в силе собственной веры и в милости Императора. В чем ты видишь отличие?
— Ты говорил, что он ищет нечто, — произнес Таррин. — Монолит Ангрона?
— Осколок, кажется… связан с остальными частями древнего оружия. Он привел нас на Армагеддон, и исследования старшего библиария…
— Что,
Диволион не обратил внимания на слова Бэлоха.
— Он проведал о слухах, в которых упоминался скрытый в джунглях старинный алтарь дьявольской мощи. Говорят, что его возвели культисты демонического примарха, но точное местоположение тёмной святыни неизвестно. Каждый, увидевший алтарь — монолит, — впадал в безумие или хуже того.
Таррин кивнул. Это объясняло такой интерес капитана и инквизитора к сумасшедшему гвардейцу. Но это и усиливало опасения Реликтора насчет того, что нечто, скрытое в джунглях, неподалеку отсюда, влияло на его разум.
— Мы, на самом деле, не видели никаких монолитов, — напомнил Таррин сержанту.
— Но, возможно, вы привели нас в его окрестности, ближе, чем мы подходили когда-либо. Достаточно близко, чтобы инквизитор сумел…
В этот момент Хальстрон вторично прервал сержанта. На этот раз, изданный им звук больше напоминал не крик, а резкий выдох, словно кто-то ударил инквизитора в живот. Хальстрон дернулся вперед, потом обратно, глядя невидящими глазами на полог джунглей. Его губы двигались в пылкой, но безмолвной молитве — Императору, надеялся Таррин.
— Что, если он потеряет контроль? — спросил Бэлох.
Диволион кивнул в сторону капитана Мэгара, с мрачным лицом стоящего за спиной инквизитора. Рука Реликтора покоилась на пусковой руне цепного меча.
— Тогда капитан исполнит последнюю волю Хальстрона и отрубит ему голову.
Инквизитор, задрожав всем телом, сделал глубокий вдох, и его плечи опустились. Глаза Хальстрона прояснились, зрачки вернулись на положенное место, а по лицу заструился пот. Яростное сияние осколка потускнело и неохотно угасло. Несколько секунд инквизитор приходил в себя, пока Мэгар нетерпеливо нависал над ним.
— Итак? — подбодрил капитан, постукивая по рукояти клинка.
Все ещё задыхающийся Хальстрон прочел литанию чистоты. На некоторых словах он запинался, но Мэгар как будто удовлетворился услышанным. Сняв ладонь с меча, капитан протянул её инквизитору и помог подняться на ноги.
— Ты нашел его?
— Мы были правы, — прошептал Хальстрон. — Он близко. Осколок способен ощущать другую часть целого, и с такой силой тянется к нему… Они хотят быть вместе. Это все, что я сумел…
Инквизитор снова перевел дух.
— Я видел его. Монолит. Он не может скрыться от… Осколок, другой осколок, он в монолите и я видел его.
— Можешь провести нас к нему? — нетерпеливо спросил Мэгар.
Хальстрон кивнул. Капитан приказал принести воды, а сам инквизитор тем временем подозвал своего скованного помощника. Бледный человек прошептал что-то в ухо опершегося на него Хальстрона, и Таррин, хотя и не мог ничего разобрать, без труда представил себе его слова: «Вам следовало позволить мне сделать это. Не было нужды рисковать собой — я мог бы найти потерянное сокровище для вас. Это обошлось бы вам всего лишь в ещё одно звено…»