Сражения Космического Десанта

Коннелли Майкл

Крылось ли в этом что-то дурное? Разве не было это логическим следствием из верования его ордена?

Возможно, когда-нибудь настанет день, когда он примет это. Но сейчас, стоя в одиночестве посреди апотекариона командного комплекса на Шардене и взирая на отрубленную и вскрытую голову мертвого мутанта перед собой, Телак не мог до конца в это поверить.

«Вы облачаете себя прокаженной плотью, — задумался он, глядя на безглазый кусок холодного мяса на столе. — Мы же отвергаем ее. И кто же

из нас больше страдает от этого?»

— Телак?

Библиарий вернулся обратно в реальность, моментально осознав всю неуместность и недостойность подобных мыслей. Похоже, выглядел он куда более уставшим, нежели убеждал себя.

Прежде чем повернуться к Рауту, библиарий замер на несколько мгновений, чтобы успокоить свой дух. Рядом с командиром стоял и Железный Отец Кхатир, который принес эту отделенную от тела голову для изучения.

— Ты в порядке? — спросил Раут.

— В полном, мой лорд, — ответил Телак, ощутив пощипывание в мышцах. — Я обдумывал происхождение мутанта.

Кхатир опустил взгляд на освежеванное лицо монстра. С его шлема несколькими неровными полосами слезла краска, словно кто-то обрызгал его кислотой.

— Мутации всегда имеют одно происхождение, — изрек он.

Телак почувствовал растущее внутри раздражение. Железные Отцы могли позволить себе роскошь видеть галактику инвариантной, разделенной лишь на черное и белое. Библиарии же, чьи души странствуют по варпу, познавая всю полноту его изменчивости, не имели права предаваться подобным иллюзиям.

— Изменения не простые, — сказал Телак, обращаясь к Рауту. — Материя практически полностью поражена порчей. Четко выражены следы превращения. Особь заражена уже много месяцев.

— Поточнее нельзя? — спросил Раут.

Телак ожидал этого вопроса. Всегда, всегда все упиралось в точность — такова была патология Раута, сродни зуду.

— Полной уверенности нет, — продолжил Телак. — Скажу так: если эта особь — типичный представитель вида, значит, мутагенная эпидемия поразила шпили.

— На других защитниках бункера следов порчи не было, — заметил Кхатир.

— Вполне ожидаемо, — ответил Телак. — Чума всегда расходится от головы. Чем ближе мы подберемся к Капитолию, тем больше мутантов встретим. Те солдаты, которых послали оборонять Гелат и Горгас Малеон, подверглись тлетворному воздействию в куда меньшей степени, и изменники с радостью готовы от них избавиться.

— Тогда что эта тварь делала за пределами стен? — спросил Раут.

— Я не знаю, — признался Телак. — Возможно, занесло во время орбитальной бомбардировки.

— Нет, — подал голос Кхатир.

Раут и Телак одновременно уставились на Железного Отца.

— Это предупреждение, — разъяснил тот. — Враг желает вселить страх в души смертных, показав им, что их ждет,

если они попадутся ему в лапы живыми.

Раут подумал над сказанным, а затем кивнул.

— Принимается, — объявил он. — Мы не должны позволить Гвардии штурмовать оставшиеся бункеры в Горгасе. Подготовьте истребительные команды Раукаана для уничтожения тех, что еще сопротивляются.

— Но с какой целью? — спросил Телак. — Мы не сможем защитить их от этого. Как только смертные окажутся внутри Капитолия, все ужасы варпа обрушатся на них.

— К тому времени уже будет слишком поздно отступать, — ответил Раут. — Я не хочу, чтобы они пали духом до того, как стены будут наши.

— Нефата не глупец, — парировал Телак. — У него есть псайкеры в штабе и агенты в улье. Он знает не меньше нашего.

— Меня не волнует, что знает и о чем думает Нефата, — отрезал Раут, бесстрастно, как всегда. — Атака на стены неизбежна, а до тех пор я не хочу допускать смертных до истребительных заданий. Для уверенности я сам скажу лорду-генералу об этом.

Раут еще раз посмотрел на останки лица мутанта. Бесформенный ком плоти на столе поразительно сильно контрастировал со шлемом командира — тяжелым, темным, искусственным.

— Эти твари внушат людям страх, — подытожил он. — Но пока это возможно, я не желаю, чтобы они страшились кого-то еще кроме нас.

Держась в тени, Валиен задержал дыхание. Он чувствовал биение своего сердца и позволил разуму на мгновение расслабиться и сосредоточиться на этой приятной пульсации. В моменты спокойствия он представлял его себе, мерно пульсирующее в груди, и наслаждался этими ощущениями.

«Ларец, полный крови, — мыслил он. — Священный, неотъемлемый. Сотворенный по подобию бессмертного сердца Императора, дарующего жизнь всему человечеству».

Агент прополз немного вперед по заброшенному коридору, до ближайшей переборки. В тусклом свете ламп металл покрывали тени. Где-то вверху медленно вращался вентилятор, всасывая зловонный воздух змеящихся коридоров и перегоняя его в здоровенные очистители.

«Очистители. Здесь это слово не значит ничего. Все было опорочено еще до того, как вскрылось предательство».

Валиен извернулся и протиснулся под свод переборки. Даже его улучшенным мускулам нужен отдых, а ведь он уже несколько дней провел на ногах.

На нем была униформа шарденского арбитратора, одного из многих тысяч тех, чьим долгом было поддержание порядка в непомерной и запутанной громаде улья. При иных обстоятельствах ему, возможно, пришлось бы слегка поработать над собственным обликом, но сейчас, в условиях лихорадочной мобилизации перед лицом неотвратимой атаки на шпили, агент мог не бояться раскрытия.