Сражения Космического Десанта
Шрифт:
Мутанты не знали страха. Они безостановочно волнами накатывали на атакующих. Некоторые из них еще держали в руках лазганы и стреляли спокойно и аккуратно, целясь в щели в броне или траки танков. Другие носили причудливые образцы оружия иного рода: тяжелые многоствольные пушки, ножи, будто только что со скотобойни, кнуты, усеянные шипованными железными шариками. Их глаза, ноздри и пасти источали дьявольский свет, словно подсвеченные изнутри пузырьками трупного газа. Туго натянутая кожа была белой, как фарфор, и покрытой многочисленными шрамами и язвами. Некоторые из существ не носили шлемов, обнажая пирсинг и нечестивые татуировки,
Морвокс вонзил свой цепной меч в брюхо приближающемуся мутанту. Времени всматриваться, как жужжащие лезвия вспарывают броню, не было — сержант вскинул другую руку и выпустил еще один болт в шею бегущему культисту. Затем он выдернул меч и резко ткнул вверх, чтобы таким образом встретить прыгнувшего на него змееголового воина в панцирном доспехе. Каждый выпад, контрудар или выстрел обрывал нечестивое существование еще одной прокаженной души.
Продвижение в глубь туннелей шло медленно и трудно. Первые же залпы через проем ворот были встречены мощным ответным огнем из-за баррикад по другую сторону. Защитники хорошо подготовились к обороне и установили множество стационарных орудий. Железные Руки прорвались через первую линию баррикад, но за ними их ждали все новые и новые оборонительные рубежи, расположенные через каждые пять сотен метров. Туннели были огромными, и основные маршруты пересекались многими десятками меньших служебных проходов, что позволяло целым вражеским отрядам обходить с фланга и неожиданно атаковать армию вторжения.
Только вот элиту Раута это нисколько не заботило. Смертные могли и сами справиться с контратаками мутантов, даже если это и сулило огромные потери. Главная цель Железных Рук лежала в дальнем конце туннелей, на расстоянии многих километров — подземные ворота, ведущие в Капитолий. Вражеские солдаты без конца сыпали из открытого портала ворот, наводняя туннели новыми кошмарами и занимая места тех, кто пал от клинков лоялистов.
Ровно так же, как они это делали с самого начала всей кампании, Железные Руки безжалостно рвались к своей цели, невзирая ни на что прочее. Каждый клав действовал независимо от остальных. Вместе же космодесантники растянулись по всей ширине туннеля, прорубаясь через ряды защитников и оставляя за собой лишь кровавое месиво.
Морвокс шагнул вперед, ударом бронированного ботинка свалил на землю сопротивляющегося мутанта и следующим же движением раздавил нагрудник его брони. Перед сержантом образовалось немного свободного пространства, и он воспользовался им, чтобы выстрелом с расстояния почти пятьдесят метров снести голову оператору лазпушки. Безглазое чудовище выскочило из мельтешащих теней, вопя от нечеловеческой жажды крови, и вцепилось в шлем космодесантника. Морвокс выпотрошил его единственным взмахом цепного меча, а затем резким движением дернул оружие назад и проткнул им туловище беснующегося мутанта с извивающимися хлыстами вместо рук.
— Нерожденные, — предупредил по воксу Фирез. Его голос был едва различим за жужжанием клинков.
Морвокс кивнул, выстрелом из болтера разрывая на части мутанта с собачьей мордой вместо лица и сражая другого ударом клинка. Он и сам уже чувствовал то же самое — укол настороженности, словно слюна внезапно превратилась в кислоту и обожгла горло. Волосы на сохранившихся участках плоти встали дыбом, а вторичное сердце забилось чаще, готовое ко всему.
— Не останавливаться, — передал он по командному
Едва сержант успел договорить, как возник первые из них. Подобно воющему ветру, существо неслось по туннелю, пронзительно визжа. А затем их стало больше, извивающихся и мечущихся в воздухе, словно хищники. Они не отмечались как цели на дисплее шлема Морвокса — лишь помехи, которые приборы не могли отследить.
Но своими настоящими глазами он их видел. Видел их бледные тела, возникающие в темноте, видел развевающиеся длинные нити волос, очерчивавших тощие лица. Видел блестящие, словно драгоценные камни, глаза и длинные клыки, на которых вспыхивали отблески серебристого света.
Они выглядели очень хрупкими, несмотря на весь тот ужас, что непременно следовал за ними. Казалось, хватит одного точного удара мечом, чтобы покончить с любым из них.
Морвокс знал, насколько опасны подобные заблуждения. Эти эфемерные исчадия были материальны лишь наполовину, ибо истинная их природа лежит в миазмах варпа. Они — демоны, бессмертные создания, порожденные бурлящим потоком эмоций смертных. Их непостоянные физические тела можно повредить, но саму сущность уничтожить невозможно, так же, как и невозможно искоренить до конца мысли и желания, давшие им жизнь. Они вышли из самых темных уголков человеческого воображения, и их извращенные разумы знают только безграничную злобу.
Они наполняли туннели, и в их исковерканных голосах смешались стенания и смех. Их были десятки. Некоторые держались за руки, словно напуганные дети, другие же взвивались в воздух с грацией акробатов.
Само присутствие демонов лишало смертных рассудка. Будь то лоялист или предатель, эффект был один и тот же — бред, крики, истеричный смех, паралич, неконтролируемые спазмы. Существ окружала аура абсолютной ненависти, от которой невозможно было защититься или укрыться — она разъедала душу и сводила человека с ума. Стоило демонам приблизиться, люди начинали срывать визоры со своих лиц, на которых отпечаталось одновременно восхищение и непередаваемый ужас.
Морвокс смотрел, как нерожденные парят и кружатся в воздухе, и не чувствовал ничего из этого. Те человеческие качества, что могли заставить его дрогнуть перед лицом таких чудовищ, уже давно исчезли. Он больше не ощущал похоти или страсти, которых они так жаждали, и их присутствие не било так сильно по его психике. Единственное, что он ощущал по отношению к ним, — отвращение. Они были воплощением того, что отвергал его орден, — плоти, мягкой, притягательной, пропитанной опороченной варпом кровью и трепетавшей от обещаний запретных удовольствий.
— Убить их! — приказал сержант, ловя ближайшее создание в прицел болтера и открывая огонь.
Хади казалось, что она все еще кричит. На самом деле кричала она несколько минут назад, истово вознося молитву Императору, словно за всю свою короткую жизнь не ведала сомнений в Нем, Его ангелах и Его Империуме. Как и все остальные, она воздела свои крепко сжатые кулаки в воздух, готовая к тому, что ждет их впереди.
Двери распахнулись, и разверзся ад.
Девушка рванула с места, расталкивая других бойцов отряда Мариво, жаждая быстрее добраться до фронта и найти применение своему оружию. То же самое чувствовал каждый солдат вокруг нее — неудержимое рвение, подстегиваемое агрессией, бравадой и хрупкой верой.