Сразу и навсегда
Шрифт:
Ему вдруг срочно понадобился ибупрофен. Начиналась мигрень.
– Так вы работаете на всякого, кто позвонит?
Было невыносимо сознавать, что она так сильно нуждается в работе.
– Господи, Грейс, я, должно быть, псих.
– Или злобная личность.
– Я вовсе не злобная личность.
Судя по выражению лица, она думала иначе. Но сейчас его внимание привлекала ее футболка. Огромные нарисованные груди втиснуты в крошечный лифчик-бикини. И он не мог не гадать, что она носит
– Милая, ты немного напряжена, – заметила Люсиль. – Способы выразить напряжение мы еще не проходили. Не могла бы ты вновь стать безмятежной?
Грейс так и поступила. Джош нагнул голову и долго изучал свои туфли, пока желание удушить Люсиль не прошло.
– Прекрасно, – сказал он, снова глядя на Грейс. – Простите, что уволил вас.
– И не жалеете, что были злым.
Нечасто бывало, чтобы он не знал, что делать. Но если честно, он понятия не имел, что с ней делать.
– Послушайте, – начала она, по-прежнему сохраняя позу. – Я едва не потеряла вашего пса. Вам пришлось лезть в воду, чтобы спасти меня. Из-за меня вы промокли. Насколько понимаю, я все испортила и не смогла выполнить свои обязанности.
– Ну, все было не так ужасно.
– Вы говорите это только ради того, чтобы я вернулась?
Собственно, так и есть. Но вопрос был с подвохом, С целым минным полем вокруг.
– Пожалуйста, – пробормотал он.
Все в комнате прислушивались к разговору так внимательно, словно сидели на финальном матче Уимблдона, и теперь взгляды присутствующих были устремлены на Грейс. Все, затаив дыхание, ждали ее ответа.
– В общем, вы не были слишком дружелюбны, – равнодушно бросила она.
Головы одновременно повернулись к Джошу. Он поежился под осуждающими взглядами. И тут вспомнил слова Мэлори о том, что ранил чувства Грейс. Джош не хотел ничего такого, но даже он знал о женщинах достаточно, чтобы сообразить: это ни черта не значит. Если чувства ранены, значит, необходим акт конгресса, чтобы восстановить статус кво.
Поскольку он не привык извиняться за свои действия, то просто сказал:
– Вы правы. Я был не слишком дружелюбен. Слишком устал, стресс одолел и очень спешил. Сожалею.
– Сожалеете или отчаялись?
Отчаялся? Черт, нет, конечно! Это она отчаялась. Но если Джош так и скажет, потеряет тот хрупкий мир, который только сейчас установил.
– Я удвою плату.
Этим он привлек ее внимание настолько, что она изменила позу. Черт возьми, он привлек всеобщее внимание.
Даже Люсиль положила карандаш.
– Что вы думаете, леди? – спросила она. – Следует Грейс дать доктору Скотту вторую попытку?
Дамы стали перешептываться, как присяжные, выносившие приговор. Джон послал Грейс умоляющий взгляд. Она смотрела
– Двое против, шестеро за то, чтобы дать доктору Скотту еще один шанс.
Грейс никак не отреагировала, и у Джоша было такое чувство, что по-настоящему счет – шесть-три.
– Утраиваю плату, – объявил он. Больше никаких проволочек. Он уже опоздал и вообще идет ко дну. Совету не понадобится другой предлог, чтобы отнять практику по причине неспособности управляться с работой.
Грейс улыбнулась, и улыбка была ослепительной. Такой ослепительной, что внутри что-то дрогнуло, то, что, как он считал, давно умерло.
– Что тут смешного? – спросил он.
– Утроите плату?
Она по-прежнему улыбалась, но в голосе было нечто, предупредившее, что он ступает по тонкому льду. Черт побери, если он понимает, что наделал сейчас.
– Да. Проблемы?
Несколько женщин у него за спиной фыркнули, остальные согласно кивнули, словно подтверждая, что он полный идиот.
– Я бы сделала это за поцелуй, который вы мне обещали, – неожиданно сказала Грейс.
Самое время для таких откровений.
– Вот как…
Люсиль в полном восторге захлопала в ладоши.
– Перерыв, леди. Дадим этой парочке несколько минут, – объявила она, хитро глянув на Джоша. – Ну же, заплатите ей.
Джош покачал головой.
– Оставил бумажник в машине.
– Не деньгами, доктор Скотт. Девушка сказала, что сделает это за поцелуй.
– Люсиль, она просто шутила, – засмеялся Джош.
Люсиль всмотрелась в Грейс и вздохнула.
– Нет. Не думаю, что она шутит. Кто-нибудь здесь считает, что Грейс всего лишь шутит?
Присутствующие дружно покачали головами. Комната, полная чертовски старых кивающих кукол.
Грейс сошла с возвышения.
– Все нормально, Люсиль, – заверила она, глядя на Джоша. Уголки губ медленно, чувственно приподнялись.
– Мы его пугаем. Конечно, доктор Джош не должен целовать меня, чтобы уговорить выгулять его собаку.
Она пожала плечами с видом: «Эй, я тут ни при чем».
«Черта с два она тут ни при чем. Но у нее такие красивые глаза», – ни к месту подумал он.
В самом деле красивые. И, черт, они его пугали. Терзала гордость, словно ему приходилось что-то доказывать, хотя он не был уверен, что именно. Но подступил к Грейс и низко наклонил голову, пристально вглядываясь в ее глаза в поисках малейших признаков, что ее в это втянули.
Ее улыбка стала еще шире.
– Вы можете положить этому конец, – тихо сказал он, и, как ни удивительно, она закудахтала. Он выпрямился и прищурился.