Среди пальметт. Приключение в болотах Луизианы
Шрифт:
– Подожди! – закричал я. – Зачем тебе стрелять в меня? Я не причиню тебе вреда.
– Я и не думаю, что причините, молодой масса: вы ведь англичанин. И если пообещаете, что ничего не скажете обо мне
Угроза вызвала у меня раздражение; впрочем, я не думал, что он говорит серьезно – только чтобы получить мое согласие. Я готов был дать его и без принуждения: что мне за дело до сбежавшего раба? Я скорее помог бы ему сбежать, несмотря на ущерб, который это причинит дядюшке. Я так ему и сказал, добавив:
– Мне незачем давать клятву; ты меня достаточно знаешь; хватит и слова.
– Конечно, молодой масса, – сказал беглец, опуская ружье. – Вы обещаете, и мне нечего вас бояться. Я вам верю. Но нужно что-то сделать с вашей добычей. Вы не сможете утащить ее отсюда на сухое место. И лошадь сюда нельзя привести. Поэтому Желтый Джерри вам поможет.
Насчет лошади он был совершенно прав: начинал я охотиться верхом и, только начав преследовать оленя, привязал лошадь к дереву.
И прежде
Потом взвалил оленя на плечи – иначе мне пришлось бы оставить его на месте, – и двинулся по тропе, по которой я сюда пришел.
Вскоре мы подошли к месту, где меня ждала лошадь; мулат, положив тушу ей на круп и привязав, ушел, сказав мне на прощание:
– Теперь, молодой масса, я рассчитываю на ваше обещание, но прошу вас держать его только несколько дней. После этого мне все равно, даже если вся плантация узнает о том, что мы встретились. Я думаю, что тогда буду далеко отсюда.
Мы расстались, не обменявшись больше ни словом, я вернулся домой со своим трофеем, который, как я и надеялся, вызвал всеобщий восторг и улыбку кузины. А Желтый Джерри пошел своим путем, каким бы он ни был.
Я больше ничего о нем не слышал; насколько мне известно, хозяин раба, мой дядя, тоже ничего о нем не знал. Вскоре началось восстание «сесешей», которое кончилось отменой рабства; несомненно, и Желтый Джерри оказался среди миллионов освобожденных.