Среди тысячи слов
Шрифт:
Но он был трезв. Какие бы остатки приличия в нем еще ни оставались – а их было не много, – этим утром они не утонули в выпивке. Пока что. Он протолкнулся мимо меня, и в нос ударил запах виски и затхлого сигаретного дыма.
– Тогда убирайся отсюда ко всем чертям. Бесполезный. Я не хочу видеть тебя.
«Это чувство взаимно», – сказал я себе и, уходя, захлопнул за собой дверь. Я покинул трейлер в целости и сохранности, но чувствовал себя так, словно он ударил меня прямо в чертову грудь.
Я
«Боже, Марти».
Я оставил ей свои покупки и пошел в детский отдел. Там я нашел непромокаемую зимнюю куртку – хорошую, а не какое-то дешевое дерьмо – яркого синего цвета, на распродаже за 45,99 долларов. Я поднял ее, чтобы оценить размер, а потом отнес на кассу.
– Для вашего маленького брата? – спросила она, обнуляя карту.
– Ага, – ответил я.
Она улыбнулась.
– Как мило.
В ресторанном дворике торгового центра я купил кусочек пиццы и напиток «Доктор Пеппер», а потом направился обратно в Хармони. У меня еще был час до работы в театре. Я свернул в свою часть города, выбрав привычную дорогу мимо восточной части «Автосвалки Пирса». В дальнем конце, где забор свалки служил задним двором ряду маленьких домиков, я припарковался и вышел.
Перевернутый старый проржавевший пикап лежал, навалившись на забор, сетку-рабицу. Словно забытый реквизит из фильма. Из кабинки я услышал голос, тихо напевающий «Feeling good» Нины Симон.
Я приложил два пальца к губам и издал низкий свист.
Пение остановилась, и Бенни Ходжс выбрался из грузовика. Он широко улыбнулся, его зубы засияли белым на темной коже, а потом улыбка снова превратилась в скучное безразличие тринадцатилетнего.
– Что случилось, брат? – спросил он, вытирая руки о джинсы, а затем предлагая мне стукнуться кулаками. – С днем рождения.
– Спасибо.
– Мама тебе кое-что приготовила. Подожди, дай я принесу.
Он нырнул в отверстие забора-рабицы. Его слишком тонкое пальто развевалось позади, пока он бежал по примятой снегом траве. Он зашел в дом и вышел с маленьким круглым тортом на тарелке под полиэтиленовой оберткой. Из кармана Бенни торчали вилки и дребезжали, пока он бежал.
Он снова пролез под забором и протянул мне торт. На нем была белая, с сырным кремом, глазурь и оранжевая надпись неаккуратным мальчишеским почерком: «С днем рождения».
– Морковный торт, – сказал мой названый братишка, сияя. – Твой любимый, верно? И я сам написал слова.
– Спасибо, Бенни, – ответил я, и мое сердце сжалось. – Спасибо и Иоланде.
– Она на работе, но попросила передать тебе «С днем рождения». – Он уставился на меня, и в его темно-карих глазах читалось нескрываемое желание. – Мы сейчас возьмемся за него,
Я засмеялся.
– Да, давай сделаем это. Но сначала…
Я отложил торт на шину грузовой фуры и достал пакет из «Аутпоста». Бенни подозрительно уставился на него.
– Что это?
– Куртка.
– Сейчас мой день рождения или твой?
Я протянул пакет.
– Твоя слишком тонкая. Бери.
Он колебался. Гордость не давала ему поднять руки.
Я вздохнул.
– Твоя мама заботится о том, чтобы у тебя была крыша над головой?
– Ага.
– И еда на тарелке?
Он кивнул.
– Точно, – ответил я. – А как часто она делает что-то для меня и бати?
Бенни поскреб пальцем подбородок.
– Раз в неделю?
– По меньшей мере. Это за то, что она заботится о нас, – я протянул пакет. – Теперь мы о ней позаботимся. Бери.
Он взял пакет.
– Дети в школе издевались надо мной… – Он снял старое пальто и надел новую куртку. Застегнул до подбородка и разгладил рукава. Он улыбнулся и на мгновение стал обычным ребенком, а не молодым человеком, которому пришлось быстро повзрослеть без отца.
– Она теплая, – сказал он.
– Хорошо.
Мы пожали руки, и он слегка приобнял меня, по-мужски хлопнув по спине.
– Спасибо, бро, – сказал он, его голос казался напряженным, и объятия продлились чуть дольше, чем нужно. Я позволил ему это.
Я встретил Бенни три года назад. Или, скорее, нашел его, тут, рядом с забором. Он съежился у фуры, плача по своему отцу, убитому в Афганистане, когда Бенни было всего пять. Он хотел поплакать где-то вдали от дома.
«Где мама не увидит и не станет волноваться», – сказал он тогда. Он рассказал мне, что его задача теперь заботиться о ней. Я сказал ему, что тоже забочусь о своем бате. С тех пор мы друзья.
Бенни отпустил меня и позволил сентиментальному мгновению растаять в холодном воздухе.
– Как школа на этой неделе? – спросил я, пока мы ели торт.
– Норм, – ответил Бенни. – Контрольная по наукам.
– И?
– Эм.
– Ты слишком умный для «Эм». Работай усерднее. Ты же держишься подальше от неприятностей?
– Ага. А ты?
Я взглянул на него, приподняв брови.
– Всегда.
Он засмеялся.
– Ага, точно. Кто твоя новая девушка на этой неделе?
– У меня ее нет.
– Чушь. Ты король секс-встреч.
– Твоя мама знает, что ты так говоришь?
– Нет.
– Ну как же?
Он пожал плечами:
– Ей все равно.
Судя по тому, что я знал об Иоланде Ходжс, ей было совсем не все равно. Еще ей было не безразлично, какой пример я подаю ее сыну. Но однажды вечером я позволил ему поиграть с моим телефоном, и он увидел сообщения не по возрасту от одной из девушек, с которой я иногда проводил ночи. Чтобы снять напряжение.