Среднеградск
Шрифт:
Он и в Сибирь-то распределился, чтобы подальше от неё. Ну а в Среднеградске, в который его вдруг совершенно неожиданно для него самого перевели с повышением, она ему уже сама позвонила.
– Но я тебе больше, скажу, Витя. Крестов даже если бы захотел прикинуться пешкой, то просто не смог бы, не сумел. Вот так он устроен. В сибирской же тайге вырос: «из дикого леса дикая тварь». Больной, короче. Ассенизатор.
– Цинизма в тебе, Нано… И злая ты на него. Очень. А его-то почему злым считаешь?
– А про это как раз на собственном примере.
Вот. А когда он мэром-то стал, мы и вообще прямо подружились. Первые месяцев 57– его мэрства все ведь просто откровенно ждали, когда и с каким треском он провалится. Но я-то знала его уже хорошо достаточно и была уверена – не провалится. Поэтому и поддерживала его через газету всячески. Тогда-то Крестов стал меня даже иногда на чаепитие к себе в кабинет приглашать после брифингов. И мы за чаем уже не столько о городских делах, сколько об искусстве и литературе беседовали. Он ведь большой театрал, о литературе рассуждает как профессиональный критик, а про фильмы рассказывает с указанием на режиссерские проколы.
– О, ясно. Чай пили долго: два сапога – пара.
– Вот. А когда он через полгода наладил движение городских автобусов по расписанию с точностью до минуты, которое висело на каждой остановке, всем разумным стало понятно – не дождёмся. И директора крупнейших городских госпредприятий к Крестову, который многим из них тогда в сыновья годился, начали с разными просьбами бегать, а он с ними к их министрам профильным ездил и финансирование из министерских бюджетов выколачивал для предприятий.
Ну а потом приватизация обвальная началась. Я тебе, Витя, честно скажу – слава Богу, что мэром тогда Крестов был. Приватизация, значит, идёт, городские комитет и фонд имущества работают как положено: обслуживают процесс по установленным правилам. И в процессе этом самые сообразительные горожане быстро и, обращаю твое прокурорское внимание, легально богатеют. А ребятки в администрации остаются на своих нищенских зарплатах ни с чем. Знаешь, сколько тогда Крестов получал?
– Ну, говори, сам я уже вряд ли те времена в цифрах вспомню точно.
– Сумма сейчас уже ни о чем не скажет. Я тебе через относительную покупательную способность этой зарплаты объясню. Вряд ли она была у него больше, чем сегодня у твоей секретарши. Некоторые ребятки из администрации стали такой несправедливости не выдерживать: кто увольнялся и уходил в бизнес, а кто оставался и попытался запараллелить бизнес с муниципальной службой. Но когда за это Крестов уволил своего зама
По вечерам дома регулярно делюсь этими впечатлениями со своим генералом. Я же тебе рассказывала уже, что мой второй был генерал-майор и крупным полувоенным предприятием здесь тогда командовал. Вот однажды генерал мне и говорит, что в процессе приватизации их непрофильного имущества есть возможность хороший объект недвижимости по выгодной схеме приватизировать и на его основе очень даже прибыльное коммерческое предприятие создать. Но, говорит, нужно согласие горадминистрации из-за проблем с земельным участком под этим объектом. Давай, говорит, мы тебя, то есть меня, и жену Крестова учредителями этого предприятия сделаем. Может он тогда хоть новое зимнее пальто себе купит.
– Так, ты помнишь, что ты это всё прокурору рассказываешь?
– Витя, не перебивай, слушай и расслабься – прокурор тут безработный.
Короче, за следующим нашим чаепитием я Крестова попросила встретиться с моим генералом по частному вопросу. Встретились. Ага. Генерал приехал домой в тот вечер ещё бледнее обычного. Сел на диван. Я подошла, гляжу на него вопросительно. А он вдруг с такой злобой посмотрел на меня и заорал: «Твой Крестов сам не живёт и другим не даёт!» А ночью скорую пришлось вызвать – и второй инфаркт. До третьего и последнего оставалось всего-то пять лет.
Вот, Витя, злой он потому, что дружбу с человеком никогда выше своих принципов не поставит. Крестов ведь тогда не просто не согласился на включение его жены в состав учредителей предприятия. Он вообще весь тот генеральский проект поломал. Так что дружить осторожно с ним означает, что не надо надеяться, что дружба с ним при необходимости может как-то тебе помочь, если для этой помощи надо хоть одну запятую в законе вставить, переставить или удалить.
Есть у меня еще один пример, но сейчас на него у тебя уже времени нет. В следующий раз обязательно расскажу – это важно очень для меня. Я боюсь теперь, что Крестов за него мне мстить начнёт.
– Ладно, не загадывай плохого, может и не случится. Согласовывать наши надзорные стратегии уже тоже некогда – идти мне надо. Но тебе сейчас кратко для понимания моих намерений на сей счёт вот что скажу: ближайшие минимум полгода надзором за городской администрацией заниматься практически вообще не будем. Пусть нагрешат уже при Крестове, потом проверять опять начнём и ведомость уже его грехов составлять будем. А то я Дьяконова по просьбе Ростова почти весь последний год прессовал, можно сказать. И что? Считай, что поучаствовал в избирательной кампании за Крестова, дорожку ему к креслу стелил. Понятно?