Средство от любви. Сборник рассказов
Шрифт:
– Мужу не скажете? Мстить. Опою всех его подружек, пускай пострадает, – хищно улыбнулась жена замминистра.
– Но я ведь создал средство, чтобы помогать людям, а не для страданий, – изумленно проговорил Кузовков.
Жена зама вдруг довольно цинично усмехнулась.
– Вы, Осип Валентиныч, конечно великий учёный, но вот жизни не знаете. – А потом, перед выходом, остановилась и постучала ладонью по сумке с бутылками. – Я ещё вернусь, варите средство, и побольше.
Через месяц к Кузовкову приехал зам. Он ввалился в дверь и сел на диван. Вид у него был неважный.
Осип Валентиныч оробел. Вслед за замом
– Мне нужно твоё средство, Осип, – хрипло приказал замминистра. – Оно у тебя есть?
Осип Валентины честно кивнул.
– Где? Там? – Указал зам на холодильник.
Кузовков опять кивнул.
– Налей мне… две столовые… сейчас.
Осип Валентины даже не посмел возразить, ноги сами понесли его к холодильнику, и через минуту зам уже выпил свою порцию и застыл с затуманенным взглядом. Через несколько минут он очнулся и радостно встал.
– Спасибо, спасибо, дорогой, – энергично тряс он руку изобретателч в порыве чувств, – отпустило. Все эти переживания, тоска, эмоции эти, это мешает. Много работы, понимаешь, некогда отвлекаться на шурымуры. Ну давай.
Зам ушел, а Кузовков в удивлении остался стоять там, где стоял. Он даже не вспомнил о том, что зам не заплатил. Похоже, его средство задило своей жизнью, но не той, которую запланировал ему Осип, а совсем другой, непонятной и чуждой ему.
Через время Осип Кузовков стал знаменит. К нему обращались все, политики, бизнесмены, артисты, да особенно много было артистов, и всё это шло чёрным ходом. А Осип Валентиныч продавал, богател и страдал, он-то мечтал о другом. Он-то мечтал лечить тяжеловлюблённых, потерявших надежду, мечтал помогать тем, кто пережил муки измены и расставания. А получилось, что его удивительное изобретение лилось направо и налево только лишь для того, чтобы убирать следы мелких интрижек. Кузовков потерял покой. Долгая процедура сертификации его средства как лекарственного препарата затормозила где-то наверху, Кузовков полагал, что замминистра здравоохранения приложил к этому руки. Но зачем? И он принял решение. Он запечатал остаток средства в огромной бутыли с надписью “яд” и спрятал её в технической комнате, а сам улетел на уединённый остров в Тихом океане, где и провёл четыре спокойных недели. По возвращении же его ждал сюрприз. Вся квартира была разгромлена, мебель сломана, одежда порвана, бутыль исчезла.
Вот тогда Осип Валентиныч и сел, обхватив свою голову и завыл как зверь. Он знал, что произойдёт позже. За ним придут, заставят произвести ещё средства, ещё и ещё, возможно, закроют в какой-нибудь тайной лаборатории на неопределённый срок. А ведь он сам виноват. Зачем пошёл искать протекции у замзамминистра? Потому что решил, что так проще. «Вот и напоролся, Осип, вот и напоролся», ругал себя Кузовков, «расхлёбывай теперь».
На кухне осталось немного макарон в пачке, он их сварил, съел и чуть-чуть повеселел. «Лекарство от любви, как бы не так», попевал Кузовков, «сейчас будет вам лекарство, дорогие мои, будет, не сомневайтесь». Он пошёл в ванную и снял зеркало. Ехидно улыбнувшись, он поддел ногтем и вытащил плитку, за которой оказалась ниша. Кузовков вынул из ниши пакет и развернул, в пакете оказалась толстая потертая тетрадь. Осип Валентиныч прижал тетрадь к груди и замер, прислушиваясь к звукам извне. Оставаться было нельзя, он быстро набрал номер лаборатории института и позвонил.
– Тёма? Васильич? Привет!
Вечером того же дня Кузовков при помощи своего друга втащил столитровую бутыль с надписью “яд” в свою квартиру. Ночевал он в гостинице. Утром друг проверил, цела ли бутыль.
– Осип, нет её, увезли всю, целиком, – сообщил Кузовкову верный Васильич, – надо ещё приготовить, парочку!
Кузовков облегченно вздохнул и открыл тетрадь. Там над вереницей коряво написанных химических формул виднелись три слова: “средство от ненависти”.
«Сегодня много работы», подумал изобретатель, «сегодня очень много работы».
2017
Лишняя батарейка
– Пап, ты действительно собираешься заехать за мной на своей развалюхе? Но это всего лишь выпускной. Часа в четыре-пять. Как что? Погуляем, лето ведь. Может и позже. И мама хочет? Ну вы даёте! Слушай, пап, давай без машины. Ну далеко, и что? Ну старая она. Ладно. Ну хоть на чистой?
– Стивеен! – Крик Тельмы прорвался сквозь тьму и вывел Стивена из обморока. Он открыл глаза, но почти секунду не мог ничего разобрать.
– Тормозии! – Кричала Тельма ему в ухо, и Стивен послушно вдавил педаль тормоза вниз до упора.
Машина резко остановилась и оба, Стивен и Тельма, по инерции двинулись вперёд, ударившись о панель и руль.
– Стивен, – испуганно прошептала Тельма охрипшим от крика голосом, – что с тобой? Мы едва не вылетели в пропасть.
Только теперь Стивен осознал, что его машина остановилась в полуметре от края обрыва . Его жена сидела, так и не отпустив рукав его куртки, и дрожала. Она смотрела прямо перед собой и повторяла:
–Стивен, Стивен, что с тобой.
– Тельма, – собрался ответить он жене, но не смог выговорить и слова, его грудь сжала сильная боль, и он опять потерял сознание.
– Дорогой, пожалуйста, приди в себя, не умирай, только не умирай, – шептала Тельма, – вот вода, сделай глоток, это поможет.
Стивен пошевелился и вздохнул.
– Ты очнулся! – Воскликнула жена.
– Тельма, сердце…
Лицо жены посерело от страха.
– Нет, только не это, дорогой, – возразила она, – ведь твой аппарат работает хорошо.
Стивен еле кивнул.
– Да, до этого момента.
Тельма молча посмотрела на него круглыми от страха глазами.
– Я позвоню медикам.
Стивен покачал головой.
– Пока они приедут, я умру… Не бойся… У… меня в бардачке… батарейка. Наверное, батарейка села…
Тельма сразу поняла и открыла крышку бардачка.
– Здесь пусто.
– Она там… я всегда её держу там, поищи.
Тельма посветила фонариком и покачала головой. Потом посветила и поискала на полу, в отделении для документов, в складках сидений.
– Её нет, Стивен. Её нет!
– Тельма, – еле слышно просипел он, – аппарат… не работает… без батарейки… умру… Наверное, её вынули… когда мыли… машину.
Тельма отвернула от мужа заплаканное лицо и закусила губу до крови.
– Нет, – сказала она, – не умрешь. Я что-нибудь придумаю.
Тельма выскочила на пустую дорогу. Вдали виднелся одинокий моторборт. Возможно, полицейский?
– Эй, ээй! – Тельма бросилась ему наперерез, – остановитесь!
Моторборт чуть не наехал на неё. Это был совершенно новый, последней серии робот на автоматическом транспортёре.