Срочно разыскивается герцог

Брэдли Селеста

Феба прервала его, что-то пробормотав. Молодой человек остановился.

– Что?

Она избавилась от своего букета, бросив его через плечо в жадно внимающую толпу, и повернулась лицом к архиепископу с одной только ободранной розой в руке.

– Вот теперь я готова.

Архиепископ выглядел шокированным.

– Но милорд, мы уже завершили церемонию. Мне нужно снова обвенчать их?

Колдер махнул рукой.

– Я заплачу вам вдвойне. Считайте это свадебным подарком. – Он отошел в сторону и уселся на одну из скамеек. Феба заметила,

как Дейдре повернулась на своем месте и бросила на Колдера оценивающий взгляд.

Затем Феба отвернулась от толпы удивленных свадебных гостей и взглянула на Рейфа. Теперь он стоял перед ней, робкая надежда сияла в его глазах.

– Ты все еще не сказала «да», – заметил он.

Феба наклонила голову и пристально смотрела на него.

– А разве тебе не нужно кольцо?

Он побледнел.

– Э-э… я провел много дней взаперти в погребе для овощей.

– Рейф, – крикнул Колдер. – Лови.

Что-то блестящее пролетело по воздуху, раздваиваясь перед утомленными глазами Рейфа. Он каким-то образом сумел поймать этот предмет, а затем усмехнулся, ощущая знакомую тяжесть золота в своей руке. Его кольцо с печаткой.

Очевидно, он все еще Марбрук.

– Рейф, ты женишься на мне сейчас?

Он улыбнулся своей прекрасной невесте.

Единственной. Навсегда.

– А куда ты торопишься?

Она бросила на него страстный взгляд из-под опущенных ресниц.

– Вы дождетесь у меня, лорд Марбрук! Через полчаса вы станете моим навсегда.

Он заморгал.

– Ты имеешь в виду, что у тебя есть что-то большее, чем я уже видел? – От этой мысли совершенно перехватывало дух.

Феба громко рассмеялась.

– О, Рейф, тебе понадобятся костыли и укрепляющее, когда я покончу с тобой – если ты вообще сумеешь пережить то, что я с тобой сделаю.

Архиепископ слушал их разговор, предчувствие скандала явно читалось на его нахмуренном лице. Рейф слегка легкомысленно улыбнулся.

– Она собирается выйти за меня, – пояснил он священнику. – Еще раз.

Архиепископ покачал головой и скривил рот, предостерегая его.

– Надеюсь, что вы составили завещание, милорд.

Рейф поднял их переплетенные руки, чтобы поцеловать руку Фебы.

– Все, что у меня есть, принадлежит ей, – произнес он, заглядывая в бездонные голубые глаза. – Абсолютно все.

Она усмехнулась в ответ блаженной, несдерживаемой улыбкой, которая, наконец-то, выпустила на свободу его сердце.

– Я беру его, – ответила Феба. – Я беру его со всем этим.

Эпилог 

– Итак, сэр Пикеринг объявил, что мы должны продемонстрировать свои собственные способности, – пояснила Феба голой груди Рейфа. – Я не могла сказать тебе об этом, поскольку разрушила бы это для каждой из нас троих. Я не могла совершить такой поступок по отношению к Софи и Дейдре, даже если и пожелала бы отказаться от этого состояния. Но теперь ты являешься членом нашей семьи и можешь быть посвящен в самые мрачные секреты.

Рейф побледнел, что было довольно значительным достижением, учитывая то, что она сделала с ним перед тем, как начать рассказывать историю. Ее подборок

все еще побаливал.

– Двадцать семь тысяч фунтов?

– Думаю, что уже ближе к двадцати восьми. Стикли и Вульф совершенно чудесные работники.

Стикли и Вульф. Почему эти имена внезапно напомнили ей о чем-то неприятном?

Нет. Это просто смешно.

– Но ты отказалась от этого ради меня? Я и понятия не имел, о чем прошу тебя.

– Это не имеет значения. Я выбрала бы тебя, даже если бы ты был крысоловом или трубочистом.

Он улыбнулся.

– Все не так плохо. Я также хотел тебе кое-что сказать. Колдер согласился позволить мне взять на себя управление Брукхейвеном. Он скоро станет герцогом и у него будет мало времени, чтобы управлять одновременно Брукмуром и Брукхейвеном – и пройдет еще много лет прежде, чем какой-либо из его сыновей станет достаточно взрослым, чтобы принять бразды правления.

Феба счастливо перекатилась под него, извиваясь от радости.

– Это замечательно! Может быть, тебе повезет, и у него будут одни дочери!

Взгляд Рейфа потемнел, когда она потерлась об него.

– Помолчи, моя Феба. Есть кое-что, что я умираю от желания сделать с тобой…

Ее глаза засияли.

– В самом деле, мой господин? Что же э… О!

После, обессиленные и покрытые потом, они, с трудом дыша, лежали друг поперек друга.

– Господи, – задыхалась Феба, – я и не знала, что могу согнуться подобным образом!

– Я всегда хотел попробовать это, – прохрипел Рейф. – Я однажды видел это в книге непристойных рисунков.

– Что ж, хвала Господу за искусство! – Феба все еще вздрагивала от крошечных вспышек продолжающегося экстаза.

Бездыханная тишина воцарилась на несколько минут до того, как Рейф захихикал.

– Я думал, что выплюну свое вино, когда Сомерс Бут-Джеймисон подошел к нам на свадебном завтраке и спросил о леди Нэндитесс. – Он покачал головой. – Бедный парень казался совершенно сраженным. С твоей стороны было жестоко сказать ему, что ее только что выдали замуж за пожилого четвертого кузена из Горной Шотландии.

– Ерунда. Так уж случилось, что кузен Гарольд обожает ее, собственно, так же, как и ее имя.

Рейф рассмеялся и перекатил жену себе на грудь.

– Я обожаю тебя.

Феба улыбнулась.

– Это чувство взаимно, милорд.

– Будешь моей Леди Роз?

Она нежно укусила его за грудь.

– Навсегда.

Стикли поднял свой стакан в направлении Вульфа.

– Мы сделали это.

Вульф улыбнулся.

– Да, сделали. – Между ними лежал листок бумаги… соглашение, подписанное мисс Дейдре Кантор о том, что она не имеет намерения изымать основную долю траста, и что девушка будет совершенно удовлетворена щедрым пожизненным содержанием, предоставляемым в виде процентов. Конечно же, траст не будет расти так же быстро, как под бережным присмотром Стикли, но, тем не менее, будет увеличиваться. Вульф осушил стакан, затем заново наполнил его и добавил еще один маленький глоточек, такой же, какой сделал из своего стакана Стикли. – За свадьбы!