Срочно требуется лох

Рыжков Владимир Васильевич

Терентич вскрикивал и стонал при каждой встряске, но вдруг напрягся, приподнял голову и попытался выглянуть в окно. Илья с трудом сдержал его порыв, уложив обратно на сиденье.

— Лежи, не дергайся! Тебе нельзя шевелится. И так много крови потерял.

— Остановите возле пруда! — еле слышно прохрипел Терентич.

— Какого ещё пруда? — Илья не сразу сообразил, чего хочет отец. Ему даже показалось, что у него начался бред. Искупаться, что ли решил, напоследок? Но разум у старика был в полном порядке, и рассуждал он вполне здраво.

— Любого

пруда! — чуть не крикнул он. — Это приказ!

— Зачем?

— Все оружие в воду! Все в воду! Если не хотите мотать срок.

Илья, наконец, понял, чего добивается отец. Им надо прятать концы в воду. Наверняка, кто-то из местных жителей, услышав перестрелку, уже вызвал ментов. Так что они на подходе. Не здесь, так ближе к городу их может остановить гаишный или ментовский патруль. Нетрудно представить, чем закончится проверка машин — всех участников операции сразу арестуют. Он выглянул в окно.

Невдалеке от дороги красовался небольшой деревенский пруд, поросший осокой и камышом. Прямо посреди него торчал из воды остов телеги с одним колесом, невесть каким образом оказавшейся там. По краям водоема плавали пластиковые бутылки, пустые пивные банки и другой водоплавающий мусор. Похоже, в этот пруд сваливали все, что не нужно, как проезжающие мимо туристы, так и местные жители. Он служил им чем-то вроде помойки, скрытой водой.

— Он прав, — сказал Илья. — Серега, давай туда.

Серега не возражал. Он, вообще, последнее время стал замечать, что старик говорит разумные вещи, и давно для себя решил, что к его мнению надо прислушиваться. Он свернул с дороги, проехал по колдобинам единственной разбитой колеи и затормозил рядом с прудом.

Они с Ильей выскочили из машины, забрав с собой карабин, «макаров» и «тетешник». Не долго думая, отправили все это на дно водоема. Илья открыл багажник и покидал в воду запасные обоймы. Не успели они это проделать, как подъехали Саня с Витьком, выскочили из машины.

— Вы что, с ума сошли! — удивился директор. — Зачем вы это туда бросаете?

— Зачем, зачем? — проворчал Серега. — Ты что, хочешь попасться с этим на глаза ментам? Давай, покажи им, что у тебя есть. И они тебе покажут, что есть у них.

— Да вы что, ребята! Это же настоящий «калаш»! Где я такой потом возьму? — Саня никак не мог расстаться с оружием, даже под угрозой ареста. — С такой штукой я буду чувствовать себя как за каменной стеной. Пускай теперь ко мне подойдет хоть один крышевик с предложением прибавить ему процент! У меня есть, что ему сказать! Вернее, показать! Потому что слова уже будут не нужны!

Илья подошел к директору, остановил его поток восклицаний и, взяв под локоть, серьезно посмотрел в глаза.

— Все оружие в пруд! Это приказ отца! А приказы командира не обсуждаются. Ясно!

Саня стоял, не двигаясь. Ему жутко не хотелось расставаться с «калашом», так что Илье пришлось даже подтолкнуть его.

— Саня, давай, бросай! У нас мало времени. Отца надо везти в больницу.

Бывший афганец нехотя вернулся

к машине, вытащил из-под сиденья автомат, побрел к пруду, бросил его недалеко от берега. Туда же отправил запасной рожок, так и не востребованный во время перестрелки.

— Ничего, потом подъеду, выловлю… — пообещал он. — Такое оружие выбрасывать! Варварство!

— Эх, жаль, мало постреляли, — огорченно сказал Витек и бросил в воду свой карабин.

Они расселись по машинам и направились в сторону поселка. Народу по пути попадалось мало — те, кто не работал, ещё спали, те, кто работал, давно уехал в город с первым автобусом.

Серега тормознул рядом с проходившей мимо бабкой. Бабуля куда-то плелась, не смотря на рань — семь часов утра.

— Скажи, бабуль, где тут у вас санчасть?

Бабка нисколько не удивилась вопросу.

— Больница, что ли? А вон тама! — Она показала рукой в конец поселка.

Серега направил машину туда. Там, действительно, оказалась небольшая поселковая больница в три этажа. Илья выскочил из машины и побежал в приемный покой. Отыскал дежурную сестру и потребовал, чтобы срочно приняли больного. Дородная тетка непонятного возраста живо поинтересовалась:

— Что у него?

— Глубокий порез. Дровишки рубил — топором задел, — не моргнув глазом сообщил Илья.

— Давайте его сюда!

Она показала, куда нести больного. Илья выскочил на улицу, побежал к машинам. Мужички притащили на руках Терентича, положили его на кушетку. Сестра бегло осмотрела рану.

— Раздевайте и на операционный стол. А я позвоню Василичу. Это наш акушер. Он же хирург. Зашьет за милую душу.

Илья, Саня и Серега раздели старика, положили на операционный стол. Сестра звякнула кому-то по телефону, что-то быстро проговорила, затем сняла с Терентича повязки и стала промывать рану теплой водой.

Через какие-нибудь десять минут прибежал мужичок в сапогах и телогрее. Если б его не назвали хирургом, они подумали бы, что это местный тракторист. От него несло перегаром, но держался он трезво и все соображал. Это было главное. Он скинул телогрейку и остался в рваном свитере. Быстренько натянул на себя столь же рваный, но зато белый халат. Внимательно осмотрел рану, что-то пощупал пинцетом и подозрительно посмотрел на мужичков.

— Э-э, ребята, тут дело серьезное. Надо поставить в известность милицию. Я с этим связываться не хочу.

Терентич слабо хрипнул. Наверное, ругнулся про себя. Что-то последнее время он возненавидел милицию! Никакой помощи от нее, одни проблемы.

— А за тыщу баксов? — Илья протянул хирургу десять зеленых бумажек. — Вы делайте свое дело, а с ментами мы сами разберемся. Это мой отец, понимаете? Сделаете то, что нужно, и получите ещё тысячу. А может и две.

Хирург долго не думал. Он сразу понял, с кем имеет дело. С братками лучше не шутить, даже если они не местные. Хоть эти молодые люди и не очень походили на них, но кто же ещё приезжает в больницу с огнестрельными ранениями?