Срочный рейс

Олеговская Лолита

— Твою маму зовут Эвелин?! — не спрашивала, а словно констатировала факт и слово «мама» йерта произнесла аккуратно, будто в этом слове спрятано что-то важное, и если его неправильно произнести оно обязательно сломается.

— Как… — только хотела спросить: «Как она узнала?» А она тихо добавила, будто для самой себя:

— Ну, да… Это многое объясняет…

— Что объясняет? — с нетерпением, хмуро глядя на неё.

— Там на станции, я не смогла выступить против тебя, — она говорила, вглядываясь

в моё лицо. — Я подсознательно чувствую, что ты сильнее и не в силах противиться твоему слову, даже под страхом смерти… Как слову Эвелин. Она обладала властью над всеми нами.

Теперь я пыталась осознать услышанное, глядя перед собой, но Лия не дала долго рефлексировать.

— Ты не знала?

— Откуда? — глухо вымолвила, продолжая буравить взглядом угол стола. — Когда её забрали, мне было всего десять витков. И чудо, что мне удалось спастись… Но я больше склоняюсь к банальному — им на тот момент не было известно о моем существовании…

И снова перед глазами пролетели обрывки воспоминаний, где жаркое пламя скрывает меня от двух неизвестных личностей.

— Знаешь где она?

— А вот это я хотела узнать у тебя?! — я уставилась в её глаза, выпрямилась.

Она кивнула и без раздумий ответила. В её голосе звучало сочувствие, которое немного напрягало меня.

— Почти всех беглянок ввели в «спящий режим». Эвелин держат в отдельном помещении и я не знаю, что с ней, — она развела руками, продолжая рассказывать. — Оставили чуть больше ста, наиболее слабых «боевых единиц», которых распределили по различным службам. А кого-то продали… — она нахмурилась и отвела взгляд, после чего тихо заключила: — Уж лучше спать беспробудным сном, чем выполнять их грязные поручения или принадлежать богатым недоумкам, которым всё дозволено…

Грасс словно очнувшись, без слов потянул к себе её кресло вместе с ней. Скрежет металла о металл, ударил по ушам. Я скривилась. А Рик обнял йерту и не обращая внимания на нас, стал шептать ей всякие нежности. Я хмыкнула, понимая, что поговорить с ней капитан вряд ли позволит, поэтому поднялась и вышла из-за стола. Взглянув на необычно молчаливого и задумчивого Ульриха, тихо бросила ему:

— Я спать…

И не дожидаясь ответа, покинула помещение.

* * *

Проснулась от беззвучного крика, перекрывающего дыхание. Текущие по вискам слёзы увлажняли подушку. Резко села, пытаясь отойти от кошмара мучающего почти каждую ночь. Единственное, что обычно помогало спокойно спать и не видеть сны — блокираторы, а третья ночь без них по-настоящему оголяла чувства. Знаю, что дальше будет только хуже… Сознание словно стряхивало с себя налёт лекарств, вынуждая снова и снова переживать тот момент, когда жизнь поделилась на «до и после»… Окружающее пространство тоже вступало в игру — насыщенными красками и звуками. Будто туман сдерживающий мою сущность, потихоньку растворялся…

Посмотрела на раха, умудрившегося подвинуть свою койку впритык к моей, мало того, он по-хозяйски положил свою ладонь на моё бедро! Сам дрых на животе, лицом ко мне.

Скинула его руку и

поднялась. В отличие от меня он спал совершенно обнаженный. Моих сил хватило только на то, чтобы снять сапоги и куртку, а дальше всё. Уткнулась лицом в мягкую подушку и вырубилась.

Ещё раз бросив взгляд на торс мужчины, под тонким покрывалом — лишний раз убедилась, что один единственный эпизод может изменить всю дальнейшую жизнь. В нашем случае показал отношение друг к другу. И как бы Ульрих не старался исправить, вернуть — ничего не поможет. Целый виток сплошной лжи с обеих сторон и получается, что возвращать то нечего…

Стараясь не шуметь, вышла из каюты, прошла на капитанский мостик. Села в свое кресло и откинувшись на мягкую спинку, прикрыла глаза, вспоминая разговор с Лией.

— Ты чего не спишь? — Бурс сел в соседнее кресло и буравил меня хмурым взглядом.

— А ты чего не спишь? — приоткрыв один глаз.

— Не спится… — буркнул и отвернулся.

— Вот и мне не спится… — вздохнула и снова сомкнула веки.

— Столько опасных существ и все на одном маленьком суденышке… — проворчал трелистник.

— Это не надолго…

— Утром я приготовлю завтрак на всех… Нечего есть эту безвкусную бурду…

— Спасибо… Тебе не тяжело будет? Нас ведь много?!

Взглянула на него. И глазами показала на фаланги его пальцев. Которые он при любой возможности старался массировать. Знала, что каждое движение причиняет ему боль, а после нагрузок она многократно усиливается и унять ее могут только обезболивающие.

— Нужно привыкать, — и с воодушевлением дополнил: — Мне семью кормить в скором будущем.

— Бурс… — чуть подалась вперед, глядя в его глаза. — На Флемесиду, я открыла счет на предъявителя код-ключа… В общем, для тебя. Там не хватает небольшой суммы на операцию в дорогой клинике. Как только появится шанс, я куплю вам новые браслеты на другие имена и высажу в космопорте столицы. Вы сможете хорошо устроиться, такие повара, как трелистники там очень ценятся…

Он расширил и без того огромные глаза и с обидой, которую я никак не ожидала, выдал:

— Хочешь избавиться от меня?! — и не давая мне вставить хоть слово в своё «оправдание», продолжал возмущаться: — Я ведь заботился о тебе, делал всё, что в моих силах! Неужели этого мало, чтобы оставаться рядом?!..

Он спрыгнул с кресла и стал мерить шагами помещение, издавая странные звуки.

— Бурс я же хотела, как лучше. Я думала, что ты желаешь вылечить свой недуг и жить нормальной жизнью, а не мотаться со мной по всем уголкам вселенной.

— Ты же сама подобрала меня сломанным, как раз после такой «нормальной жизни»!

Он остановился и смотрел на меня с такой обидой и болью, что я не выдержала, подошла к нему. Да, отлично помню ту ночь, конец смены. Перед сдачей транспортника в доки, осматривала пассажирский и грузовой отсеки и никак не ожидала найти маленькое раненное существо в куче пакетов мусора, подготовленных для утилизации.