Сросшиеся с ним
Шрифт:
Мой взгляд перемещается от его широких плеч и широкой груди вниз к его… подождите, это что, восьмерка? Мои попытки посчитать кубики прерывает его властный голос, выведя меня из оцепенения.
— Раздевайся сейчас же, Райли. Я больше не буду просить.
Я смотрю на него, не находя слов и смущаясь от влаги, которая только что появилась у меня между ног от его требования. Или это от того, что я вижу перед собой? Потому что, скажу я вам, одного вида Брэйдена Уильямсона без рубашки достаточно, чтобы любая девушка разрыдалась.
Следующее, что фиксирует мой
— Какого черта, Брэй? Это было одно из моих любимых платьев!
— Я же сказал тебе раздеться. Ты была слишком медлительна, — он поднимает бровь, просто умоляя меня поспорить.
— Ну, может, предупредишь девушку, черт возьми, в следующий раз, когда соберешься снять футболку. Ничего не могу поделать, если я на мгновение потеряла голову от эффекта Брэя. Ты купишь новое платье, и, чтобы ты знал, оно было не из дешевых.
Брэй наклоняется, захватывает мои губы своими и не очень нежно раздвигает их, чтобы проникнуть языком в мой рот. Он буквально высасывает из меня все аргументы, пока целует до умопомрачения. Черт, я думала, что меня уже не раз целовали. Но это… этот поцелуй — тот, о которых снимают фильмы. Я хватаю его за шею и притягиваю ближе к себе, прижимаясь так сильно, как только могу.
Брэй прерывает поцелуй, проводит языком по моей шее, целует, покусывает и облизывает, спускаясь к груди. Со стоном он берет обе груди в руки, а затем втягивает в рот мой правый сосок. Мое тело выгибается от прикосновения, и я дрожу от удовольствия, проникающего в самое сердце.
Проходит совсем немного времени, и он уже стягивает мои трусики с ног. Я едва успеваю заметить его движение, как он широко раздвигает мои ноги, а его голова оказывается между ними. О Боже, смотреть на него было ошибкой. Голодного взгляда в его глазах, когда он облизывает губы, почти достаточно, чтобы отправить мое дрожащее тело за грань.
— Скажи мне, тыковка, ты такая же сладкая на вкус, как и на вид? Потому что это, должно быть, самая красивая киска, которую я когда-либо видел, — он рычит, кусая внутреннюю сторону моего бедра.
— О, Боже… О, Боже! — мои бедра сами по себе подрагивают, умоляя о трении, которого так отчаянно жаждет моя киска.
— Нет, я считаю, что «О, Брэй» — правильные слова, которые ты должна кричать, детка, — говорит Брэй за мгновение до того, как погрузить в меня свой язык, вылизывая меня снизу доверху. — Ммм, черт, тыковка, эта киска опасна. Один раз, и, кажется, я пристрастился, — Брэй быстро ныряет обратно.
Мгновением позже я выкрикиваю его имя, когда оргазм столетия охватывает меня. Каждое нервное окончание в моем теле трепещет, взрываясь ощущениями. Что, черт возьми, он со мной делает?
Должно быть, я на минуту потеряла сознание, потому что, когда открываю глаза, Брэй стоит перед кроватью. Голый. Совершенно, бл*дь, голый. Спасибо любым Богам, создавшим этот шедевр. Мои глаза жадно путешествуют
Мой рот наполняется слюной при виде его члена, его пирсингованного, красивого, огромного, мать его, члена. Я облизываю губы. Не могу дождаться, чтобы попробовать его на вкус. Я говорила о пирсинге? Да, это так. «Принц Альберт», блестящий металл на головке его члена.
Бип! Бип!
— Райли, вставай! Давай, у меня нет целого дня! — меня тут же вырывает из дневных грез или воспоминаний, называйте как хотите, голос сестры.
Соберись, Райли. Я пытаюсь взять себя в руки. Сейчас чувствую себя, как сучка в течке. Одно воспоминание о члене Брэя вызывает у меня желание повторить. Нет, я не могу пойти на это. Я не сделаю этого.
Поднимаясь с земли, я еще раз вспоминаю, на какую магию способен этот проколотый член, а в моей киске все горит и пульсирует от последствий прошлой ночи.
По дороге домой я делаю все возможное, чтобы не встречаться взглядом с Холли. Если я посмотрю на нее, она узнает о внутренней борьбе, которая происходит во мне. Как только я подумала, что Холли действительно собирается позволить мне молчать всю дорогу домой, она решила заговорить. Потянувшись, взяла мою руку и переплела свои пальцы с моими.
— Ладно, хватит уже грустить. Что случилось? — спрашивает она, сжав мою руку и затем отпустив ее.
Повернув голову и одарив сестру своим лучшим взглядом, я отвечаю:
— Я не грущу, ничего не случилось. Я не выспалась и устала, вот и все.
— Хорошая попытка, Рай, но я на это не куплюсь, — она отрицательно качает головой, используя свой учительский голос. Ненавижу признавать, что он на самом деле немного пугающий и требовательный, и почти заставляет меня признаться во всем, чтобы не чувствовать себя виноватой.
Переглянувшись с Холли, я уже знаю, что нет смысла пытаться что-то скрыть от нее. Мы никогда не могли ничего утаить друг от друга. Это какая-то странная особенность близнецов: мы всегда знаем, что чувствует другой.
Как бы мне ни хотелось довериться ей, сейчас я просто не могу. Конечно, она попытается понять, но она никогда не была в такой ситуации. У нее даже никогда не было отношений на одну ночь. Холли — девушка типа «все или ничего». Она ищет своего прекрасного принца, с которым разделит белый забор и «два с половиной» ребенка. Тем временем я давным-давно дала себе обещание, что никогда не позволю себе привязаться к парню.
Холли всегда была хорошим близнецом, в то время как я предпочитала размывать границы и нарушать правила. Ее характер — полная противоположность моему. Она работает учителем в младшей школе, любит детей, которых учит, как своих собственных, и плачет в конце каждого года, когда они переходят в следующий класс к новому учителю.