Стаф IV: Охотник за тенями

Владимиров Денис

Меня же одолевали сомнения и подозрения. И вопросы. Специально Никодим решил подвести под монастырь клятвой или действительно из головы у него все вылетело? Зарапортовался? Успокаивал себя вроде как фактами, зачем тогда ему было предупреждать о награде за мою же голову, советовать быть бдительным, предлагать остаться в лагере?

Черт его знает.

Вот только нет-нет и всплывал околоточный, их подслушанная беседа про Черный дом… Наставник не в вакууме находился. При в целом хорошем отношении ко мне и даже неким обязательствам, кто знал, какие ему могли долги списать за сдачу меня? Или на каком

крючке он сидел? Всякие бывает, и не только на Нинее. Здесь же совершенно не зная раскладов, возникало полное непонимание откуда могло прилететь в следующий миг. И хорошая такая добрая плюха.

Еще, «Север превыше всего». Подойдут мои недоброжелатели с таким лозунгом, и отчего-то была уверенность, что наставник с таким же кличем сожжет или заморозит хоть самого близкого друга, а не только едва знакомого товарища. Идейные — они такие. Порой своим близким кислотой в лицо плескали ради великих целей.

Не зря Альфред упоминал данный фактор, предупреждая о фанатичности в некоторых вопросах Никодима, на это и я обратил внимание во время их «беседы» с Максом. А совесть тот в таком гипотетическом случае успокоил бы простым — «я же предлагал ему остаться в лагере». В безопасности. Не послушал? Значит, сам себе враг.

Логично?

Мда…

И кому можно верить? На кого опереться? Простые ответы — «никому» и «только на себя» продолжали пугать ответственностью. Не переложишь ее на дядю, тетю или государство, а здесь на клан. Только ты и они. А может все это происки крио-поля, SN и прочих вывертов? Пока наставник меня вроде бы нигде не подставлял, ничего плохого не сделал. Поэтому, как там говорили в Одессе, «будем посмотреть». Но держаться в любом случае требовалось настороже. Удвоить и утроить бдительность.

На ходу, легко таща пустую телегу, сплюнул в сторону, немного сместил ножны на левой груди — чуть мешались. Попробовал правой рукой дотянуться до подарка Федора — отлично. Дополнительно для введения возможного противника в заблуждение, продолжал носить маскировку простой «Кольчуги». О навороченном «Скорпионе» было известно только Ирии и Никодиму. И, если первая не сообщила «подруге», Алиэль тоже пребывала в неведении. Заблуждалась. Логично могла решить, что я ждал вечера, дабы изучить перед принятием окончательного решения закрома Роди… тьфу ты, Альфреда, Волков и Севера в целом.

Дождь вновь превратился в хмарь. Шуршали колеса, раздавался приглушенный топот множества ног. Погода — падла! И не потому, что сыро, грязно и погано, а из-за возросшего по экспоненте количества темных углов и закутков, как и густых теней. Именно там таились зубастые, когтистые и клыкастые твари. Способные на многое. И малодушная мысль, может, ну его в болото этот рейд? Денег и так накосил…

Но легко задавил все сомнения. Уже решил. Помог и небольшой отдых, точнее переключение на другой вид деятельности. Как звучит, устал крошить и убивать.

Мясо паучар не стал готовить, замариновал вместе с луком, чесноком и перцем в огромном казане. Вечером полакомлюсь. В душ сходил, понежился под горячими струями воды. Они вымывали силы, затем холодные, почти ледяные возвращали к жизни, дарили бодрость, оптимизм и позволяли как-то смело смотреть в будущее.

Нет, лепота. А еще лучше, когда бренная до предела насыщена,

только тогда понимаешь, как это здорово находить новые эмоции в банальных обыденных мелочах. Например, пить горячий черный кофе, курить и смотреть в пламя костра. Острее все воспринимаешь. Намного.

Только расслабиться полностью не мог даже в лагере и под личным куполом. Казалось, только останусь голым, как сразу на меня нападет кто-то коварный, выжидающий именно этого момента. Но броня рядом, как и остальное оборудование. «Клик» по невидимой для всех иконке, и уже через пару секунд вся амуниция на мне. Предстану в полной боевой. Ну и пусть на голое тело, а не на термобелье. Плевать. Артефакты тоже никуда не делись.

Затем развел огонь в печи в палатке, дождался, когда дрова разгорятся, засыпал уголь, убавил тягу. Теперь, по наставлениям и инструкциям, шесть часов будет топиться. Но я, по моим прикидкам, должен был появиться раньше. Подбросить. И предполагал, что настоящим блаженством станет после уличной промозглой сырости вернуться в сухость и тепло.

Такие же манипуляции проделал с баней. Пусть нагреваются здоровенные камни, скорее всего притащенные с берега реки работниками торговца.

Успел перекусить горячим борщом из хрюна с хлебом и соленым салом в «Наливайко». Выпить кружку чернущего сладкого «купца». Далеко не чифира, но крепкого, как та Советская власть. Кружка терпимо обжигала пальцы — специально перчатки такими сделал. На свежем воздухе напиток обретал просто изумительный вкус и такой же аромат. Захотелось именно сейчас остановить «мгновенье».

Одновременно оценивал и посетителей, не зря же зашел. Высматривал в первую очередь знакомцев Лиса и его же собратьев по криминальному ремеслу. Веселье затихло до моего прихода, и большинство людей разошлось, оставив после себя двух жертв — мирно заснувших за столом собирателей из лика чистых, которые хорошо хоть мордами в салаты не уткнулись. Учитывая, что на них персонал внимания не обращал, понял, такие картины обычны и привычны. Хотя пока недостатка в свободных местах не имелось, скорее всего, поэтому никто забулдыг и не трогал. А может по какой-то другой причине. Оплатили, например, или счет позже выставят.

Одиночки в количестве пяти человек на меня не обращали внимания, обедали, курили, пили. Один деятель лениво цедил пиво, закусывал обыкновенными фисташками. Сначала их чистил, а затем сразу по пять-шесть закидывал в пасть.

А вот две компании нет-нет и начинали сверлить меня злыми взглядами. С первой все ясно, там первую скрипку играла Алиэль, рядом находилось четверо: двое Волков в темно-синих доспехах, одна представительница Сестер и огромный — поперек себя шире бородач, если бы не размеры под два метра ростом, то казался бы гномом. Звали его Супер Дустом, чистый, глава клана «Дети Тьмы», подснежник. Имя «порадовало» безнаказанностью яйцеголовых лепил, хотелось поймать пару и скормить демонам, чтобы людям жизнь не отравляли. Верилось с трудом, что товарищ сам решил так назваться. Примечательными были и глаза невероятно зеленого цвета, которые пылали из-под черных зарослей почти сросшихся бровей. Разговор подслушать не смог, вроде бы и расстояние позволяло, но ни единого звука от этого столика не доносилось. Мини-купол тишины?