Сталь и пепел. На острие меча

Львов Вадим

— Так и передайте командирам боевых групп и батальонов и подразделений бригады! Всем передайте. Понимаю, что устали, но победа — рядом. Главное — ее не упустить. Наше движение — вот залог близкой победы!

Глава 30

Киргизия. Окрестности Бишкека. 27 августа

— Ду-утт-ду-утт! — раздавалось над вечным, неколебимым тысячелетиями хребтом киргизского Алатау, примыкающим к бывшей столице бывшего государства под названием Киргизия. Китайская армия пронеслась через Чуйскую долину стремительно, словно стальной ураган из фантастических романов. Плохо оснащенные, похожие больше на вооруженный сброд силовые структуры Киргизии распались после первых авиационных ударов и прекратили свое существование. Единственное армейское подразделение, сохранившее относительную

боеспособность, — это антитеррористический отряд «Скорпион». Сейчас его остатки прятались здесь, в горах неподалеку.

Снова раздался звук «ду-утт-ду-утт», горы вздрогнули.

— Сильно лупят, нелюди. Что это за хреновина? — Присевший на корточки рядом с Русланом Левченко адъютант его штаба Анатолий Пак нервно посмотрел вверх, на каменный свод.

Руслан оторвался от разложенной на складном столе крупномасштабной карты и взглянул на дрожащий огонь керосиновой лампы.

— На Y-8 похоже. «Ганшип» называется. Взяли наш «Ан-12», напихали туда орудий. Может такой часами в воздухе висеть. Все наши укрыты?

— Так точно, командир, — кивнул кореец. — Все в штольнях. Выходы замаскированы. Лично проверял. Но…

— Что «но»?

— Не нравятся мне наши уйгуры, командир. Китайцев и киргизов они не любят, факт, но мусульмане. Все время жду, что они нас всех на ножи поставят. Аллах акбар и все такое…

Левченко повернулся к Паку всем корпусом:

— Знаю, Толь. Я им тоже не верю. Но клан Юсефа первый, кто здесь против «косых» поднялся.

Кореец на прозвище «косые» не обижался, привык, видимо. Анатолий Федорович Пак родился здесь, в Киргизии, сорок пять лет назад недалеко от казахской границы, в корейском поселке, в очень уважаемой семье. Его отец работал агрономом крупного совхоза-миллионера. Совхоз поставлял продукты для ЦК Киргизской ССР и номенклатурных санаториев союзного значения, разбросанных по берегам озера Иссык-Куль. В семье было трое братьев и четверо сестер, и все они с годами получили серьезное образование. Благодаря связям и деньгам отца. А денег в семье было много, очень много. Но корейцы умные люди, вот и агроном Пак никогда не показывал своего богатства, вкладывая деньги в дело и образование. Из всех его детей именно Толя был самым спокойным и дисциплинированным. Отец видел его продолжателем семейной династии, но Толя настоял на военной карьере. Сначала отец и слышать ничего не хотел, но потом, посовещавшись с уважаемыми людьми из диаспоры, дал свое согласие. В конце концов, при правильном подходе военный тоже очень нужный человек. На том и порешили. Через четыре года лейтенант Пак с отличием окончил Вольское училище тыла и с гордостью носил золотые погоны. Потом — Афганистан. За три года службы в тылу сороковой армии скромный и вежливый лейтенант-кореец накопил как раз столько денег, чтобы по выходу контингента из ДРА купить себе место в республиканском военкомате Киргизии. Жизнь, можно сказать, удалась, бизнес-схемы работали четко, но потом все рухнуло. Союза не стало, маленькая и никому не нужная среднеазиатская республика, одной ногой стоящая в социализме, а другой в феодализме, неожиданно для себя получила независимость. Не зная, что с ней делать.

Покрутившись в Киргизии первые пару лет независимости, Толя понял, что ловить здесь нечего, и, как и многие его соплеменники, отчалил в Россию, занявшись бизнесом. В Среднюю Азию отправляли дефицитный русский лес, обратно везли знаменитые гранаты, чеснок, лук, персики. Бизнес шел успешно, скоро в Россию подтянулись братья и сестры Пака. Ноябрьская революция бизнесу никак не помешала, пришедшие к власти националисты не трогали легальных предпринимателей, не имеющих криминальных наклонностей.

Вскоре умер отец: инфаркт застал его по дороге в Бишкек. «УАЗ», за рулем которого он сидел, потерял управление и врезался в идущий по встречной полосе «КамАЗ». Машина сгорела, от отца практически ничего не осталось.

Мать забрали и отправили к сестре в теплый Армавир, отца похоронили в родном совхозе, а Анатолий занялся распродажей семейной недвижимости, оставшейся в Киргизии. Добра здесь было много, особенно много земли. Десятки гектаров. Продажей занималось местное агентство недвижимости братьев Королюк. Из-за постоянных смут и беспорядков дела шли так себе, цены на землю были низкие, да никто толком и не покупал. Братья попеременно летали в Киргизию, держа руку

на пульсе. В июле была очередь Анатолия. Потом началась война, двух младших братьев немедленно мобилизовали в русскую армию, а Толя застрял в Киргизии. Самолеты теперь были мобилизованы в ВВС, а на поезда билеты не купить даже за солидные деньги. Тут еще покупатель на землю нашелся, бывший начальник районной полиции, хорошо знакомый с семьей Анатолия. Хитрый и подлый киргиз Ерлан Садыков. Сделку провернули, но следующей ночью на Анатолия напали. Понятно, что Садыков не хотел отпускать его с деньгами. Но Пак не зря долго занимался бизнесом и подобную публику изучил хорошо. В Бишкеке оружие продавалось почти свободно, только деньги давай. В итоге из трех нападавших двух Анатолий завалил сразу из купленного «ТТ», один раненый сбежал. Съездил на историческую родину, однако! А то уже стал забывать традиционное киргизское гостеприимство.

Больше всего поразило Пака, что никто из киргизов не собирался защищать свою страну. Государственности здесь так и не получилось, люди жили кланами и родами, как столетия назад жили их кочевые предки. Власть исчезла сразу, армия и полиция испарилась с первыми выстрелами. Появились толпы пьяных туземцев, грабящих соседей и не обращающих внимание на колонны китайских войск, идущих на Алма-Ату и Ташкент.

Не успевшие эвакуироваться русские — а последние самолеты с женщинами и детьми китайские истребители нещадно сбивали — снова объединились в отряды самообороны, прибарахлившись оружием с брошенных армейских складов и, опередив грабящих магазины и ларьки киргизов, стали уходить в горы. Среди них оказалось достаточное количество мужиков, здраво рассудивших, что бежать в Узбекистан или Казахстан наперегонки с китайскими танками — дело проигрышное. А вот горы — в самый раз.

Пак прибился к одному такому отряду, уже вооруженный помимо «ТТ» еще и карабином «Тигр». Отрядом командовал некто бывший десантник Харитон. Как и Пак, побывавший в Афганистане, но, в отличие от Толи, проведший весь срок командировки на передовой. При попытке прорваться в горы они напоролись на роту китайской военизированной милиции на БТР. Их сразу прижали к земле огнем из крупнокалиберных пулеметов, убив четырех из их отряда, как тут в тыл китайцам ударили уйгуры Левченко.

Анатолий в горячке боя громко ругался по-русски, киргизски и корейски, стреляя в мечущихся китайцев из карабина, а после боя схватил еще горячий от стрельбы китайский пулемет и приказал собравшимся вокруг мужиками: «Срочно собирать патроны и консервы, в горах пригодится!»

— Во какой рачительный боец! — услышал он и, обернувшись, увидел коренастого русского в камуфляже с рацией в руках, идущего к нему.

— Ко мне в штаб пойдешь ординарцем? Мне такие расторопные нужны.

Судьба давала неплохой шанс, Толя пожал плечами и скромно заметил:

— Я вообще-то капитан Советской армии в запасе.

Русский гоготнул и, хлопнув его по плечу, сказал:

— Значит, адъютантом штаба по вопросам снабжения. Раз целый капитан! — и протянул руку.

— Будем знакомы, капитан. Майор Левченко, спецназ МВД Руси. Где твой командир?

Так и познакомились. Образовался штаб сформированного отряда — сам Левченко, Эркин Юсеф, Харитон и Пак. Сразу возникло напряжение между русскими и уйгурами. Юсеф стал тянуть одеяло на себя в смысле снабжения, но столкнулся с яростным сопротивлением Пака. Война войной, а обед по расписанию, как говорится. Конец спорам положил Левченко, повысив Юсефа и назначив его начальником разведки. Уйгур согласился, но было понятно, что он ничего не забыл.

— Что с боеприпасами, Пак?

— Норма. По два БК на человека. Но есть проблемы. Уже холодно, а теплой одежды мало. Чая еще не хватает. Сам знаешь, без чая тяжело.

Майор Левченко только махнул рукой. Ему бы проблемы этого ушлого корейца. Три года, проведенные в горах Афганистана, научили его тому, что партизаны без поддержки местных жителей обречены на быстрое обнаружение и уничтожение. А поддержки местных киргизов у Левченко не было. К счастью, ее не было и у китайцев.

Киргизам было абсолютно наплевать на войну и вторжение, они занимались грабежом брошенных домов и сводили давние счеты между собой. Национальные особенности…

Уйгуры готовы были помогать исключительно землякам, но не русским. Тут еще пришли новости из соседних республик Средней Азии. Хреновые новости, прямо скажем.