Сталь и пепел. На острие меча
Шрифт:
Под вечер пуля из тяжелого пулемета зацепила беднягу Крамера, хоть и на излете, но этого хватило, чтобы оторвать ему кисть и вызвать болевой шок.
— Похоже на самодельный фугас.
Хитли вздрогнул, когда рядом с ним устало присел доктор Ник со своей неизменной трубкой. Трубка была потушена, но русский все равно сжимал ее в зубах.
— Что-что? — спросил Хитли.
— Фугас, говорю, самодельный. Видите, как танк разворотило. И наверняка управлялся по старинке, проводами.
— С чего вы взяли?
— На «Абрамсе» стояла современная система радиоэлектронного подавления. Но она не помогла. Значит, взорвали по проводам, не радиосигналом. Проспали саперы.
— Откуда
— Думал, вы уже в курсе, Боб. Насчет моего прошлого… Не всегда я был ветеринаром. До эмиграции в США был военным врачом. Прошел две кавказские кампании. Насмотрелся такого…
Хитли стало интересно. Что еще расскажет этот уставший доктор?
— Что вы думаете о чиканос?
— А что тут думать? Не похожи они на обычных бандюков.
Наутро Боб вызвался на «свободную охоту». Слишком сильно его достал окружающий бардак. До тошноты. Связь глушилась повсеместно, и обычная корректировка огня с закрытых позиций проходила с большим трудом. Артиллерия лупила черт-те куда, напрасно тратя боеприпасы, от «апачей» тоже было мало толку. Чиканос прятались в брошенных домах, вылезая после пролета бронированных стрекоз. И снова стреляли по минитменам.
Услышав новость, Бостаф раздраженно махнул рукой.
— Да идите… куда хотите, агент. Может, хоть так от вас будет толк.
Тащить кого-то с собой не хотелось. Да и незачем. Неопытный напарник здесь опасней противника.
Обнаружив засаду, Хитли бегом перемахнул переулок, прошел чуть направо и вышел к передовой позиции минитменов, предварительно обозначив свое появление дымовой шашкой зеленого цвета. Еще не хватало, чтобы перепуганные и уставшие национальные гвардейцы его пристрелили!
— На шесть часов через улицу засада. Три ПТРК «Тоу», до взвода пехоты с «М-16».
Лупоглазый лейтенантик, сделав удивленную гримасу, отправил на батарею квадроцикл с гонцом на ближайшую батарею самоходных 106-миллиметровых минометов. Боб проводил его взглядом и взглянул на лейтенанта:
— Это что, лейтенант?
— Связи нет… совсем нет. В эфире одни помехи.
«Всё, приехали»…
— Кстати, агент, последние новости. Перед тем как крякнуть, наша рация выдала поток информации с федеральных каналов.
— Слушаю, лейтенант.
— Наш флот наконец-то занялся делом — долбит русскую группировку в Исландии. И еще: китайцы активизировались. Продолжают наступать, теснят «иванов» в глубь Сибири.
— Насчет внутренней обстановки ничего не говорилось?
— Говорилось. «Электрическая клубника» [7] уже здесь… Недалеко от Феникса. Скоро мы с ними встретимся.
7
Название двадцать пятой пехотной дивизии армии США.
— Недалеко — это где?
— У сорокового шоссе. Очистила и удерживает Флагстафф.
Боб мысленно прикинул расстояние, помножил его на хорошо вооруженные и мобильные банды чиканос, кишащие по всей Аризоне, и тяжело вздохнул.
— Думаю, лейтенант, федералы подойдут не скоро…
Связь заработала только через шесть часов — видимо, артиллеристам удалось накрыть вражеские «глушилки». Первое же сообщение было о военном перевороте в Мексике. Либеральное правительство Торреса свергнуто и посажено под домашний арест, к власти пришла хунта во главе с генералом Сантьяго Марьентосом. О генерале известно лишь то, что он долго учился в США и, по мнению аналитиков, он наиболее подходящий человек для
Наслушавшийся за последние полмесяца дурацких мнений разных тупых аналитиков, бывший командир спецгруппы HRT FBI Боб Хитли скептически хмыкнул.
Через пару минут приглушенно захлопали залпы минометов «М-30». Начинался новый этап зачистки Феникса, которой не видно конца и края…
Глава 7
Амурская область. Окрестности Белогорска. 16 августа
Черные хлопья сажи, кружась в воздухе, словно потусторонние снежинки, медленно оседали на еловые лапы. Майор Пшеничный снял с головы тактический шлем и поскреб недавно обритую «под ноль» голову. Лежащий впереди Белогорск пылал сотнями очагов пожаров, изрыгая в небеса клубы черного и серого дыма. Город был в кольце, внутри кольца агонизировали три отборные китайские дивизии: шестая и восьмая танковая, сто десятая моторизованная. Русские танковые бригады, обходя Белогорск с флангов, рвались обратно к Амуру, гоня перед собой остатки двух разбитых китайских армий.
— Чего задумался, пластун?
Артем резко обернулся на голос.
Перед ним, широко расставив ноги, стоял командир отряда специального назначения «Грифон» Министерства юстиции подполковник Петр Калмыков. И ведь как тихо подобрался.
— Здравия желаю, подполковник.
— Чего такой кислый, майор?
— Да спал только четыре часа, башка трещит.
— Так таблетку выпей. Вот, держи. — Калмыков протянул Артему серебристую пластинку таблеток.
— Это чего?
— Пенталгин. Бери-бери, мои «вольноотпущенные» здесь аптечный пункт бомбанули. Ни бинтов, ни спирта, понятное дело, не было, гренадеры прибрали, но вот пенталгин остался.
— У гренадеров, видимо, голова не болит… как у дятлов…
Калмыков довольно заржал и, повернувшись, отправился к стоящему в овраге «Тигру», украшенному антеннами и укрытому маскировочной сеткой. Пшеничный посмотрел ему вслед. «Жутковатая личность, но в нынешней ситуации такие, как Калмыков, полезны и необходимы», — подумал он.
Отряд «Грифон» выполнял сразу две функции: чистил прифронтовую полосу от просочившихся в русский тыл китайцев и обеспечивал полицейские функции. Это официально, неофициально — исполнял работу заградительного отряда. Половина отряда была укомплектована сотрудниками спецподразделений отделов исполнения наказания, другая половина — амнистированными уголовниками с небольшими сроками. Их так и называли «вольноотпущенники».
Военные к «вертухай-спецназу» относились брезгливо, но с пониманием. «Грифон» со своими задачами справлялся вполне, обеспечивая самое главное на войне — поступление пополнений. Перекрыв все дороги блокпостами и секретами, «грифоны» хватали лиц мужского пола из числа беженцев и местных жителей, отправляя в учебные полки. Они же ловили и расплодившихся в последнее время дезертиров.
«Позорный факт — рост дезертирства», — подумал Артем, глотая таблетку и запивая ее водой из фляги.
Многие профессиональные военные, костяк любой армии в мирное время, здесь, на Дальнем Востоке, откровенно боялись войны с китайцами. Что порождало попытки уклониться от исполнения своего долга, увильнуть на тыловую должность или того хуже — сбежать. Пшеничный знал, что сбежавший мобилизованный после получения профилактических тумаков от особиста опять вернется в свою часть. Пойманного на дезертирстве контрактника, прапорщика или, не дай бог, офицера ждала публичная казнь. В лучшем случае — пуля перед строем, в худшем — дезертиры украшали собой придорожные сосны.