Сталь и Змея (=Конан-Варвар)
Шрифт:
— Что касается нас двоих, то у нас другие планы, — резко сказал Конан.
Саботай ухмыльнулся, оглядывая две пары полускрытых капюшонами глаз.
— Это тоже что-то в этом роде, не так ли? Я в этом уверен! Ну, что ж, приятно вам повеселиться, друзья. А теперь я пожелаю вам ночь, полную любви. У каждого есть свои слабости. Я намерен как следует заняться своими и оставляю вас с вашими.
Валерия схватила его за рукав, когда гирканец неверной походкой направился в ночную тьму. Она протянула ему горсть монет из туго набитого кошелька.
— Будь осторожен, маленький человек! Помни: у того,
Саботай посмеялся над ее дурацкими наставлениями.
— Я до этого убил несколько человек — людей, у которых глаза на затылке, таких, как тот, на башне, — помнишь, Конан? Кроме того, золото мне досталось слишком дорогой ценой, чтобы тратить его для чьего-то удовольствия. Я намерен потратить его только на себя!
Беспечно махнув рукой, кривоногий Саботай с важным видом направился в толпу ночной улицы. Горящий вулканическим огнем взгляд Конана встретился с задумчивыми глазами Валерии.
— Пойдем в тишину нашей комнаты, девочка.
Валерия улыбнулась силе его желания. Оно было столь же горячим, как и ее собственное. Она нежно погладила прекрасный камень, медленно спрятала его у себя на груди и последовала за Конаном из таверны.
Хромая старуха ввела Конана и Валерию в освещенный свечами домик и улыбнулась им беззубым ртом. Конан бросил ей мелкую монету. Поклонившись, старуха заковыляла из комнаты. Варвар скинул свою тунику, а женщина-вор расстегнула пояс и сняла доспехи.
Валерия опустилась на колени. Ее жадные руки пробежали по голому телу Конана.
— Скажи мне, — выдохнула она, — одну вещь — только одну. Когда я впервые увидела тебя, в тени, ты двигался так красиво. Где ты научился этому?
Конан дотронулся до ее груди. Его рука пробежала по ее сильному животу и подвижным бедрам.
Валерия задыхалась в экстазе. Она напряглась под ищущими руками Конана, которые скользили по ее трепещущему телу.
— И все же, где ты научился двигаться так?
Конан с безразличным лицом секунду изучал нетерпеливую девушку. Затем, положив руки на свою покрытую рубцами шею, он показал ей следы от жесткого ошейника, который он носил когда-то. Тогда Валерия начала неистово целовать его рубцы и прижалась в нему в судорогах острого наслаждения. Содрогаясь в его объятиях, она отбросила назад свои длинные волосы и показала такие же шрамы. Она тоже долгое время была гладиатором. Потом свеча погасла и темнота эхом повторяла тихие звуки счастья.
Рассвет застал любовников под низким потолком общей комнаты бедной таверны. Они жадно ели. Конан отрезал сочный кусок мяса с шомпола и на кончике кинжала протянул его Валерии. Девушка энергично жевала, и жир стекал по ее подбородку. Себе Конан отрезал большой кусок мяса, чтобы утолить свой волчий аппетит.
Конан навечно запомнил это нежное свидание. Много лет спустя он сказал своему летописцу:
— Если боги занимаются любовью, что же может быть величественнее этого? Ни одна женщина ни до, ни после не может сравниться с ней, — но об этом в то время я не знал.
Они запивали мясо вином, охлажденным
Он, в свою очередь, восхищался чувственной красотой женщины, которая в свободной позе сидела перед гаснущим огнем. Ее одежда была накинута небрежно, прекрасная шея и плечи были обнажены. Конан, обнаружив маленькую дырочку в огромном камне, Змеином Глазе, продел сквозь нее тонкий ремешок, чтобы у Валерии было меньше шансов потерять его. Теперь неземные лучи великолепного камня горели у нее на груди, удваивая свою красоту.
Настало утро. Ухмыляющиеся рабы мадам Илди принесли Саботая обратно в таверну. Он с трудом приходил в себя после ночного дебоша и чувствовал угрызения совести. До захода солнца три вора снова окунулись в свежий поток развлечений и удовольствий. Их грязные одежды сменились на кожаные куртки и дорогие меха, а грубые железные украшения уступили место кольцам и браслетам из полированной бронзы и сверкающего серебра, сделанным прекрасным мастером. Хорошие ботинки из мягкой кожи заменили их изношенную обувь. С помощью гирканца Конан выбрал ножи и мечи, вышедшие из-под молота умелого кузнеца.
Все эти обновки, обильная пища и каждодневные увеселения покупались на деньги, вырученные за драгоценные камни из башни, украденные Валерией. При продаже новых камней они уже не соблюдали особой осторожности, как раньше, хотя и знали, что шпионы и доносчики змеиного культа прочешут все рынки Шадизара, стремясь вернуть свой дорогой талисман. Они надеялись найти в Туране или в Вендии купца, у которого хватит и денег для покупки Змеиного Глаза, и ума, чтобы не распространяться о своем приобретении.
Несмотря на непривычное богатство, все трое вскоре устали от бесконечного безделья. Борцы, танцующие девушки и пиры — все это быстро потеряло свою новизну и стало пресным для тех, кто привык к постоянным опасностям, придававшим настоящий вкус жизни. Очень скоро, однако, их постарались избавить от скуки. Но это застало их врасплох.
Однажды вечером, когда Конан, Валерия и Саботай, полупьяные и полусонные, склонились над своими кружками в темной таверне, которую они часто посещали, сверкание наконечника копья в свете очага вывело Валерию из оцепенения. Ее чуть слышный вскрик заставил остальных поднять головы. Они увидели, что их столик окружен солдатами с суровыми лицами, в панцирях из золота и бронзы и сверкающих шлемах, которые были низко надвинуты на брови.
Неожиданно разбуженный Конан приподнялся со своего стула. Он мгновенно понял, что незнакомцы — это стражники змеиного храма, которым стало известно о краже, и стремился найти путь к спасению. Но он ошибался — у солдат были шлемы с гребнями и кирасы с королевской печатью Заморы легионеров короля.
— Что вам от нас нужно? — проворчал Конан с мрачным подозрением. — Да, мы пьянствуем, но это, безусловно, не против королевского закона…
— Вставайте и следуйте за нами, все трое! — отрезал офицер. — На все вопросы вам ответят те, кто послал нас найти вас. И давайте без глупостей!