Сталин – гробовщик Красной Армии. Главный виновник Катастрофы 1941
Шрифт:
Но это – мелочь, пустяк. Миролюбивая страна «победившего пролетариата», конечно, изыскала бы средства решить проблему полюбовно, дипломатическим путем. Но нашему руководству «стало известно», что Чан Кайши замыслил недоброе: он, игнорируя «неоднократные протесты правительства СССР», начал сосредоточение своих войск у границы, планируя «нанести внезапный удар, дойти до Байкала и перерезать Транссибирскую магистраль, взорвав туннели»! А надоумили Чана империалистические державы, захотевшие «прощупать мощь Красной Армии штыками китайцев». Естественно, Москва была вынуждена принять соответствующие меры.
6 августа 1929 года все военные силы на Дальнем Востоке были объединены в Особую Дальневосточную армию
Вот как об этом поведал маршал В.И. Чуйков: «Наиболее наше наступление развивалось там, где действовала 36-я стрелковая дивизия, поддержанная ротой танков МС-1. Этот бой вообще был самым интересным. Мы впервые могли наблюдать танковое наступление во взаимодействии с пехотой. В роте действовало 10 машин. С исходных позиций они двинулись после артподготовки. Танки не вводились в прорыв, они прорывали оборону, прикрывая собой наши пехотные цепи. Их атака была внезапной для китайских солдат, удивила она в не меньшей степени и красноармейцев. Я находился на наблюдательном пункте рядом с Блюхером. Мы видели в бинокли, как китайские солдаты и офицеры, завидев наши танки, высунулись почти в полроста из окопов. Мы ожидали, что они в панике побегут, но удивление оказалось столь сильным, что оно как бы парализовало их волю и убило даже страх. Странно вели себя и красноармейцы. Они тоже не успевали за танками, а некоторые, как зачарованные, смотрели на двигающиеся стальные черепахи, изрыгавшие огонь… Танки беспрепятственно дошли до китайских позиций и открыли огонь вдоль окопов. Пулеметный огонь отрезвил китайцев. Они в панике побежали. Десять танков прорвали оборону противника без каких-либо потерь с нашей стороны. Если бы у нас было лучше налажено взаимодействие танков с пехотой, мы могли бы молниеносно развить успех. Однако и наши части не ожидали такого эффекта. Красноармейцы ворвались в расположение противника и, вместо того, чтобы быстрее двигаться вперед, замешкались в китайских окопах. Танки углубились на 5 км в сторону Чжалайнора и остановились, опасаясь двигаться по китайским тылам без пехоты».
Плохо вооруженные и слабо организованные гоминьдановские войска были разбиты наголову, потеряв около 10 тысяч человек убитыми и взятыми в плен. Но революция в Маньчжурии, несмотря на заброску отрядов диверсантов-«повстанцев», не заладилась. 29 декабря 1929 года в Хабаровске был подписан протокол о восстановлении на КВЖД прежнего положения; советские войска вернулись на свою территорию. Безвозвратные потери Красной Армии составили 281 человек. Как считают историки из российского Генштаба, «наши жертвы оказались не напрасными»: во-первых, «была восстановлена историческая справедливость», а во-вторых, представился случай показать всему миру «неприкосновенность границ Страны Советов, силу Красной Армии, боевой дух ее бойцов и командиров». Через пять лет Китайско-Восточную железную дорогу отдали китайцам практически даром.
Осенью 1932 года на базе 11-й Краснознаменной стрелковой дивизии в Ленинградском военном округе был сформирован 11-й механизированный корпус, а на базе 45-й Волынской Краснознаменной стрелковой дивизии на Украине – 45-й мехкорпус. В состав каждого корпуса входила мехбригада с танками Т-26 (три танковых батальона,
Тогда же началось формирование других бронетанковых частей. В результате численность личного состава автобронетанковых войск к январю 1933 года по сравнению с 1931 годом увеличилась в 5,5 раза, а их удельный вес в армии вырос с 1,6 до 9,1 %. Общая численность вооруженных сил достигла 800 тысяч человек.
На 1 января 1933 года Красная Армия имела в своем составе 2 механизированных корпуса, 5 механизированных бригад – по 145 танков в каждой, 2 отдельных танковых и 15 механизированных полков, 15 отдельных танковых батальонов, 69 механизированных и танкетных дивизионов, на вооружении которых состояло 4500 боевых машин – Т-18, Т-26, Т-27, Б-Т.
В 1934 году были сформированы еще два механизированных корпуса: 7-й в Ленинградском ВО взамен переброшенного на Дальний Восток 11-го, и 5-й – в Московском военном округе. В феврале 1935 года мехкорпуса перешли на новую организацию, заключавшуюся в сокращении количества вспомогательных частей для придания корпусу большей мобильности и управляемости; добавился батальон связи и разведбат на Т-37. Механизированные части, как правило, вооружались машинами одного типа, причем бригады в составе корпусов имели танки БТ, а отдельные бригады и полки в составе пехотных частей – Т-26. Полки и бригады, имевшие в своем составе Т-28 и Т-35, именовались тяжелыми. К 1935 году в РККА были 5, 7, 11, 45-й механизированные корпуса, 2, 3, 4, 5, 6, 8, 13, 14, 19, 20, 31, 32, 133, 134-я механизированные, 33, 50, 135-я стрелково-пулеметные бригады.
Первые же учения показали, что мехсоединения громоздки, трудноуправляемы, а их материальная часть непрестанно выходит из строя как по причине недостаточной надежности – ломались двигатели, разрушались траки гусениц, так и вследствие безграмотной эксплуатации и низкого уровня технической подготовки личного состава. Чего стоят одни только соревнования по прыжкам через препятствия на быстроходных танках: на что еще сгодится 12-тонная машина после 20– 40-метрового полета с «возвращением на родную землю»?
При этом в армию совершенно не поставлялись запасные части: заводы, выполняя планы, встречные и поперечные обязательства, лихорадочно собирали танки, положив начало стойкой традиции социалистической системы хозяйствования – надрывая пупок, неуклонно наращивать производство продукции, чтобы потом в кратчайшие сроки, не имея запчастей, складов, систем базирования, ее сгноить, неважно что, картошку ли, авианосец или те бессчетные тонны боеприпасов, что до сих пор на всех широтах – от сопок Заполярья до степей Украины – десятки лет лежат под открытым небом и взлетают на воздух с удручающей регулярностью.
«Выполнить заказ на танк, трактор, автомобиль, самолет и прочее все стараются, – сокрушался нарком К.Е. Ворошилов. – За невыполнение этих заказов греют (нарком изъясняется на казарменном жаргоне: «греть» – означает «наказывать»), за выполнение хвалят. А запасные части, которые также должны быть поданы промышленностью, – это в последнюю очередь».
В первой половине 1933 года промышленность поставила армии 80 штук (!) запасных траков. Отсутствие запчастей вызвало к жизни специальный приказ начальника УММ: «В целях сбережения моторных ресурсов танков БТ 50 % машин в войсках держать в неприкосновенном запасе, 25 % эксплуатировать наполовину их возможностей и 25 % – эксплуатировать полностью».