Сталин и Черчилль
Шрифт:
Тов. Сталинотвечает, что он безусловно согласен. Он, тов. Сталин, хочет, чтобы в тылу Красной Армии было спокойно и чтобы там не было гражданской войны. Он, тов. Сталин, хотел бы дать некоторое разъяснение относительно аграрной реформы. Некоторые думают, что с осуществлением аграрной реформы можно подождать несколько месяцев и потом, когда вся территория будет освобождена, проводить аграрную реформу. Такой взгляд неправилен. О чем доносят политработники Красной Армии, находящиеся в Польше? Что думают крестьяне по этому вопросу? Нам сообщают, что часть польских помещиков ушла вместе с немцами, а другая осталась. Хозяева боятся обрабатывать землю, так как боятся, что у них отберут хлеб. Некоторые
Черчилльспрашивает, чего требуют крестьяне — землю колхозов или помещиков.
Тов. Сталинотвечает, что там колхозов нет. В Польше происходит то, что было во Франции. Крестьяне хотят взять землю в свои руки.
Черчилльговорит, что это конечно трудный вопрос, но для целей войны нужно сделать все для того, чтобы обрабатывать землю, чтобы получить побольше продовольствия.
Тов. Сталинговорит, что чем больше будет продовольствия, тем лучше. Но помещики, находящиеся в Лондоне, угрожают террором тем людям, которые проводят земельную реформу.
Черчилльзамечает, что если крестьяне получат землю, то трудно будет помещикам отнять ее у крестьян.
Моравскийзаявляет, что первое расхождение Польского Комитета с польским правительством в Лондоне состоит в том, что Комитет хочет объединения, а Миколайчик не хочет. Комитет указал принципы, на которых он хотел бы объединения с Миколайчиком, а Миколайчик не указал таких принципов. Комитет хочет дружбы с Советским Союзом, а солдаты Армии Крайовой стреляют в солдат Красной Армии и Польской Армии. Комитет проводит мобилизацию, а Миколайчик отдает приказы бойкотировать мобилизацию.
Черчилльзаявляет, что недавно Моравский высказался в нехорошем тоне о поляках, которые сражаются с немцами и умирают.
Моравскийзаявляет, что Комитет хочет создать армию, а Миколайчик ведет борьбу против мер Комитета в этом направлении, Комитет хочет восстановить заводы, а Миколайчик против. Комитет хочет восстановить школы, а Миколайчик против.
Черчилльзаявляет, что плохо получается так, что у Комитета все хорошо, а у Миколайчика все плохо. Каждая сторона выставляет претензию против другой. Он, Черчилль, здесь присутствует не для того, чтобы выслушивать жалобы той и другой стороны, а для того, чтобы услышать слова примирения.
Моравскийзаявляет, что он хотел бы сказать, в чем расхождение между Польским Комитетом и польским правительством. По мнению Миколайчика, генерал Бур и другие — герои, а по мнению ПКНО — нет.
Черчилльзаявляет, что Бур завоевал восхищение миллионов людей, конечно, не своим благоразумием, но своей храбростью.
Тов. Сталинговорит, что он не согласен с Черчиллем.
Черчилльговорит, что, может быть, Маршал Сталин больше знает, чем он, Черчилль, но он, Черчилль, думает, что назначение генерала Бура главнокомандующим не было неблагоразумным.
Моравскийзаявляет, что Польский Комитет с восхищением относится к героическим борцам, но иначе смотрит
Тов. Сталинспрашивает, считают ли поляки возможным добиться объединения.
Берутотвечает, что они согласны, но на тех условиях, о которых он, Берут, говорил, а именно: признание конституции 1921 года и немедленное проведение реформ.
Тов. Сталинспрашивает, считают ли представители Польского Комитета возможной вторую встречу с Миколайчиком.
Берутотвечает, что Комитет все время призывал лондонских поляков к объединению, но не встречал поддержки с их стороны.
Тов. Сталинспрашивает, готовы ли будут представители Полького Комитета встретиться с представителями польского правительства в Лондоне. На этой встрече Молотов и Иден были бы председателями и руководили бы совещанием в присутствии Гарримана с тем, чтобы не было гражданской войны.
Берутотвечает, что он согласен.
Встречи с «лондонскими» и «люблинскими» поляками 13 октября не принесли конкретных результатов, но прояснили позиции сторон, показали, в каком направлении следует проводить консультации для достижения компромисса. Естественно, что следующей была встреча Сталина с Черчиллем (уже без участия польских представителей), на которой они обсуждали создавшееся положение.
Черчилльзаявляет, что он упорно работал с поляками все утро, но не добился больших результатов. Трудность состоит в том, что поляки хотят оставить за собой формальное право защищать свое дело на мирной конференции. Он, Черчилль, изложил на бумаге то, что он зачитывал полякам. Поляки были весьма недовольны, но, как он, Черчилль, думает, они не особенно далеки от того, чтобы принять это. Черчилль показывает И. В. Сталину свое предложение в переводе на русский язык. При этом Черчилль заявляет, что если можно было бы что-либо включить в текст, что дало бы полякам право защищать свое дело на мирной конференции, то поляки немедленно согласились бы с текстом. Он, Черчилль, хотел бы знать впечатление Маршала Сталина об этом документе.
Тов. Сталинотвечает, что если бы в документе было сказано, что линия Керзона принимается в качестве основы советско-польской границы, то тогда документ был бы приемлем.
Черчилльзаявляет, что поляки были бы готовы принять документ, если бы в этом документе было оговорено, что они согласны с линией Керзона как границей, но протестуют против нее.
Тов. Сталинговорит, что это не годится.
Черчилльзаявляет, что он не может гарантировать, что Соединенные Штаты Америки не поднимут польского вопроса на мирной конференции. Если соглашение не состоится и если сведения об этом проникнут в прессу, то поляки могут поднять большой шум и это принесет большой вред Президенту на выборах. Поэтому он, Черчилль, думает, что лучше было бы держать все это дело в строгом секрете, включая и тот документ, который он показал сейчас Маршалу Сталину, в течение трех недель, пока не состоятся выборы в США.