Сталин и Великая Отечественная война

Мартиросян Арсен Беникович

По сути дела, они под копирку реанимировали концепцию Тухачевского — этот «стратег» в свое время предлагал то же самое в отношении уже отмобилизовавшегося и развернувшего врага. На том, собственно говоря, и был построен его план поражения. Послевоенные же разговорчики о так называемом «гениальном плане» понадобились Жукову лишь для того, чтобы в очередной раз представить себя якобы гениальным, но непонятым Сталиным стратегом, чего за ним, Жуковым, никогда не числилось. Георгий Константинович был чрезвычайно слаб в вопросах стратегии, на что, к слову сказать, прямо и без обиняков указывали многие маршалы и генералы военной поры. Более того, эти разговорчики понадобились Жукову в оправдание его действий, приведших к невероятной трагедии 22 июня 1941 года. Однако ввиду своей беспрецедентной стратегической безграмотности он оправдывался столь глупейшим способом, что всего лишь подтвердил свое авторство в устроении трагедии 22 июня. Еще в 1965 году, говоря об этом «гениальном плане» и утверждая,

что проект плана был доложен Сталину, но тот его отверг, Жуков хотел убедить всех, что Сталин все-таки видел этот план, а соответственно несет и ответственность за последствия. Потому как, заявив все это, Жуков одновременно ляпнул, что-де хорошо, что Сталин не разрешил реализацию этого плана, иначе была бы полная катастрофа Красной Армии. Так и сказал, что этот план был не только ужасной ошибкой, но и, в случае получения разрешения на превентивный удар по Германии, Красная Армия была бы немедленно уничтожена!

[56] Но вот ведь какое дело-то. Красная Армия, точнее ее группировка на западных границах, действительно была уничтожена вермахтом в самые кратчайшие сроки. Причем уничтожена в ситуации, когда она пыталась действовать практически в абсолютном соответствии с этим планом, но вместо превентивного удара — методом немедленного встречно-лобового контрблицкрига по факту нападения. Если на военном языке, то немедленными встречно-лобовыми стратегическими (фронтовыми) наступательными операциями. Автор посвятил этой проблеме почти 800-страничный труд под названием «Трагедия 22 июня 1941 года: блицкриг или измена? Правда Сталина» (2006). На ее страницах детально были проанализированы истоки этой безумно преступной стратегии отражения агрессии, ее генезис и взаимосвязь с концепцией пограничных сражений и «Планом поражения СССР в войне с Германией» Тухачевского. Более того. С приведением неопровержимых, в том числе, а зачастую и преимущественно, документальных данных показано, во что могло вылиться и во что на самом деле вылилось осуществление этой безумно преступной стратегии отражения агрессии. Показаны все известные на сегодняшний день причины, обусловившие фатальную неизбежность трагедии 22 июня, за что персональную ответственность несут прежде всего Тимошенко и Жуков.

Однако более всего автора поразило иное обстоятельство. В том же 2006 г. в свет вышла книга авторитетного историка Второй мировой войны Сергея Пере-слегина «Вторая мировая. Между двумя реальностями». Так вот, на страницах этой книги уважаемый коллега описал две крупные ролевые игры, на которых проигрывались варианты дебюта Великой Отечественной войны. По итогам двух игр вывод их участников был абсолютно одинаковый. Трагедия 22 июня могла произойти только лишь в том, случае, если со стороны СССР готовился бы превентивный удар, прежде всего на фронте группы армий вторжения «Юг» или, в наших терминах, на Юго-Западном направлении, то есть с территории Киевского Особого Военного округа. Превентивный удар как таковой со стороны СССР не готовился — выше об этом уже говорилось. «Гениальный план» Жукова-Тимошенко Сталину не докладывался. Однако все дело в том, что, вопреки официальному плану отражения агрессии, Жуков и Тимошенко подменили как основополагающий принцип обороны, заложенный в официальном плане, — принцип «активной обороны» в сочетании с «активными действиями по сковыванию противника» был подменен на принцип «жесткой обороны» на линии государственной границы, — так и его основополагающий замысел.

По официальному плану планировалось сдерживание и отражение первого удара в состоянии активной обороны, предусматривавшей частичный, но организованный отход войск до назначенных рубежей сосредоточения основных сил, только после которого и при наличии благоприятных условий предполагался переход в решительное контрнаступление всеми силами. Усилия же Жукова и Тимошенко были направлены на реализацию немедленного встречно-лобового контрблицкрига по факту нападения. Причем преимущественно на Юго-Западном направлении, о чем говорил еще Тухачевский в своем плане поражения. Немедленный встречно-лобовой контрблицкриг — это практически то же самое, что и превентивный блицкриг. Разница только в этих пяти буквах — «к о н т р». Все остальное — абсолютно аналогично. Тем более что обе армии были взращены практически на одних и тех же концепциях и учениях. Даже довоенные уставы в Красной Армии были скопированы с германских. В такой ситуации успех будет принадлежать тому, кто первый ударит. Первыми ударили немцы, и достаточно длительное время успех, к глубокому сожалению, им сопутствовал, раз уж они докатились едва ли не до стен Кремля. Так ведь иначе и быть-то не могло.

«Если стратегия вступления государств и армии в войну изначально ошибочна, то ничто — ни искусство генерала на поле боя, ни доблесть солдат, ни отдельные одноразовые победы — не могло иметь того решающего эффекта, которого можно было ожидать в противном случае. Одной из важнейших причин поражения наших войск в начальный период войны явилась недооценка Наркоматом обороны и Генеральным штабом существа самого начального периода войны, условий развязывания

войны и ее ведения в первые часы и дни». Таково сугубо профессиональное мнение генерала Николая Федоровича Червова, высказанное им на страницах блестяще аргументированной книги «Провокации против России».

Все верно. Только вот нет ни малейших оснований для того, чтобы всерьез рассматривать фактор недооценки наркоматом обороны и Генеральным штабом существа начального периода войны. Хотя бы потому, что материалы декабрьского 1940 г. совещания высшего командного состава РККА в Москве однозначно свидетельствуют о том, что все прекрасно всё понимали. В том числе и нарком обороны маршал Советского Союза С.К.Тимошенко, а также вскоре назначенный по его представлению начальником Генерального штаба РККА командующий Киевским особым военным округом генерал армии Г.К. Жуков. Полтора десятка лет назад эти материалы были опубликованы, и любой может убедиться в этом. Прежде всего в том, что они очень даже хорошо понимали существо самого начального периода войны, условий развязывания войны и ее ведения в первые часы и дни.

Нет никаких оснований всерьез грешить и на разведку. Благодаря потрясающему героизму, мужеству и высочайшему профессионализму советских разведчиков высшее военное командование СССР, прежде всего нарком обороны маршал Советского Союза С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба РККА генерал армии Г.К. Жуков прекрасно знали практически все, что касалось «плана Барбаросса».

Если исходить из рассекреченных и уже опубликованных на сегодня данных обеих разведслужб о подготовке гитлеровской Германии к войне, то едва ли найдется какой-либо аспект этой подготовки, который не был бы известен им, а, следовательно, и высшему военному командованию СССР. В первую очередь, естественно, наркому обороны маршалу Советского Союза С.К. Тимошенко и начальнику Генерального штаба РККА генералу армии Г.К. Жукову. Именно поэтому-то многолетний начальник ГРУ генерал армии П.И. Ивашутин и указал, что «ни в стратегическом, ни в тактическом плане нападение фашистской Германии на Советский Союз не было внезапным»!

Нет оснований грешить и на Сталина — с его стороны не было ни просчетов, ни ошибок, ни недооценок сложившейся накануне войны ситуации и намерений Гитлера. Говорю об этом ответственно, опираясь на громаднейшее количество документальных данных. Тем более нельзя грешить на него в вопросе о внезапности. По признанию не потерявших чести и достоинства генералов, «внезапности нападения в обычном понимании не было, и формулировка Жукова была придумана в свое время для того, чтобы взвалить вину за поражение в начале войны на Сталина и оправдать просчеты высшего командования в этот период». И это Подлинная Правда!

Еще 18 июня 1941 года Сталин отдал приказ об оповещении командующих западными военными округами о грядущем в самые ближайшие дни внезапном нападении Германии и о необходимости в связи с этим приведения вверенных им войск в боевую готовность! Кроме того, следует иметь в виду, что, начиная с 24 мая 1941 г., Сталин неоднократно предупреждал военных о грядущем в ближайшем же будущем внезапном нападении Германии.

Более того. Нет ни малейшего основания даже хоть как-то учитывать пресловутый миф «Ледокола» с его невесть откуда взявшейся «Операцией Гроза» (якобы нападение на Германию), которую якобы замышлял Сталин. Нет, потому что, по признанию известного западногерманского историка Г.А. Якобсена, при внезапном нападении Германии не было захвачено никаких документов, которые бы, несмотря на факт сосредоточения советских войску границы, давали основания для выводов о наступательных намерениях советского командования. А всяких документов гитлеровцы захватили просто в немереных количествах. И тем не менее никаких документов, хотя бы отдаленно намекавших на что-либо подобное, не было, даже невзирая на то, что, как известно из истории, перед войной в Западные военные округа направлялись различные директивы наркомата обороны и генштаба, которые при желании можно было бы истолковать в подобном духе. Желание у гитлеровцев, надо полагать, было, и немалое, а вот шанса даже за уши притянуть хотя бы какой-нибудь документ и выставить его как план наступательной операции — не было! И быть не могло по определению!

Нет еще и потому, что слово «Гроза» в документах советского военного планирования того времени исполняло роль общегосударственного пароля, по которому, в случае реального нападения на СССР, командующие округами должны были вскрыть так называемые «Красные пакеты» и ввести в действия планы прикрытия и обороны государственной границы. Кто не верит, пусть полюбопытствует в Российском государственном военном архиве (ранее ЦАМО СССР), ф. 208, оп. 355802, д. 1, л. 1! Кстати говоря, в действие этот пароль ввели не нарком обороны и не начальник генштаба, то есть не С.К. Тимошенко и не Г.К. Жуков, а резидент советской военной разведки в Берлине, военный атташе при посольстве СССР в Германии генерал-майор В.И. Тупиков (оперативный псевдоним «Арнольд»). Отправленная еще до рассвета 22 июня 1941 г. его последняя шифровка-молния из Берлина содержала всего лишь одно слово — «ГРОЗА»!