Сталин слезам не верит
Шрифт:
16/VIII 40
Коба вызвал меня и Вячеслава (В.М. Молотова. — С.К.). Показал статью в «Правду» о Троцком [237] . Начинается: «Телеграф принёс известие о смерти Троцкого». Смотрит на меня. Я говорю: «Все правильно. По сообщениям на него покушался его близкий последователь. Не помню имени [238] , трудное [239] ». Он говорит: «Ну, правильно. Иуде иудина смерть» [240] .
237
Это единственное упоминание в дневнике об операции НКВД по ликвидации Троцкого.
238
В
239
Любопытно, что второе имя «Ванденрайша» (Ванденрайна) — Мортан, является почти точной анаграммой подлинного имени советского агента, Героя Советского Союза Рамона Меркадера (1913–1978), который смертельно ранил Троцкого. Подлинная фамилия Меркадера фонетически также несколько схожа с обоими его псевдонимами прикрытия — Ванденрайн и Морнар (под последним он был вхож в дом Троцкого).
240
Операция проводилась под руководством Л.П. Берии и П.А. Судоплатова. Непосредственным разработчиком и руководителем операции был соратник и сверстник Берии легендарный Наум Исаакович Эйтин-гон (1899–1981), генерал-майор. После ареста Берии он был арестован и провёл в тюрьме 12 лет.
Рамон Меркадер провёл в тюрьме 20 лет, приговорённый к заключению на этот срок мексиканским судом. Он отбыл срок полностью,
6 мая 1960 года был освобожден и через Кубу переправлен в СССР. В середине 70-х годов переехал на Кубу, где и умер. Похоронен на московском Кунцевском кладбище.
Как правило, Л.П. Берия вёл записи в дневнике весьма откровенно, однако показательно то, что, если бы произошло непредставимое, и фотокопия его дневника оказалась бы у потенциального противника, много ценной конкретной информации из дневника Берии тот не извлёк бы.
Похоже, здесь срабатывал профессиональный инстинкт— конкретные сведения (имена и псевдонимы закордонных агентов и резидентов, методы ведения разведки, планы конкретных операций, их результаты и т. п.) лучше всего держать в голове и не доверять бумаге, а если уж доверять, то — только хранящейся в служебном сейфе под многослойной охраной.
Как видим, даже в личном дневнике, даже наедине с ним, Берия ни словом не обмолвился о причастности руководства СССР к ликвидации Троцкого.
Точно так же, как в этом убедится читатель по мере дальнейшего знакомства с дневником, Берия ничего не пишет, например, об эффектных фигурах типа актрисы Ольги Чеховой или польского князя Радзивилла. Эти, и им подобные, то ли действительные, то ли — мифические агенты советской разведки густо заселяют мемуары бывших сотрудников советских спецслужб. Однако Берия не вспоминает о той же Чеховой ни разу, как ни разу не упоминает в дневнике и крупные радиоигры советской разведки с абвером во время войны — операции «Монастырь», «Бородино», и т. д. и т. п.
Бывший подчинённый и соратник Л.П. Берии генерал Павел Судоплатов в предисловии к своей книге «Разведка и Кремль», изданной в 1996 году ТОО «Гея», заявил:
«Соблюдая военную присягу, я молчал, пока существовал Советский Союз. Когда деятельность советской разведки и ряд аспектов внешней политики СССР перестали быть секретными после известных событий 1991 года (Это Л.Я. Судополатов так деликатно определяет буржуазную контрреволюцию Горбачёва — Ельцина — ЦРУ. — С.К.) и все то, чему я верно служил, перестало существовать (Ну-ну. — С.К.), я не мог и не имел права (Вот как? — С.К.) дальше молчать. К сожалению, у меня не было иного выхода, как издать воспоминания первоначально на Западе, так как отечественные издатели намерены были их опубликовать только после консультации в (компетентных инстанциях…»
Но, простите, а как же иначе? Ведь Судоплатов и множество других бывших чекистов за последние два десятилетия вывалили на обозрение публики столько сведений о работе советских спецслужб, что можно лишь удивляться тому, почему они относили свои труды в издательства — за весьма скромные гонорары.
Думаю, они получили бы гораздо больше, если бы предложили вначале аннотации своих мемуаров, а затем — и полные рукописи той или иной западной спецслужбе. Их бы там оторвали с руками и ногами! Потому что очень уж информативной и ценной для практических
Они, видите ли, молчали, «соблюдая военную присягу» до 1991 года. Они, оказывается, повторяли «Служу Советскому Союзу!» не по убеждению, а по служебному долгу. Предатели предали Советский Союз, и теперь служить ему для Судоплатова и прочих, сохраняя тайны Советского Союза, стало уже не обязательно.
Ну-ну…
А ведь по сей день находится немало людей, которые служили, сегодня служат и будут служить СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ! Прошлому, настоящему и будущему!
Тому Советскому Союзу, которому верой и правдой всю жизнь служил Берия.
23/VIII 40
Просидел час у Кобы с Шолоховым. Коба срочно вызвал, сказал, что есть срочный разговор. Может ему и показалось, но надо расследовать [241] . Срочно поручаю Абакумову [242] .
Потом остались одни, Коба спрашивает, как немцы. Говорю, данные противоречивые. Вроде окапываются, а вроде и готовят удар. Пока выясняем. Самолеты залетают, это уже стало нормой.
Спрашивает: «Далеко залетают?» Гворю (Так в тексте. — С.К.): «Да не очень». Он говорит: «Следите».
241
Суть беседы установить не удалось. 23 августа 1940 года с 22.40 до 24.00 Cталин беседовал с Шолоховым в присутствии Молотова и, с 23.00 — также Берии. В 0.10 Берия ушёл, а в кабинет зашёл Микоян. В 1.30 24 августа Берия вновь зашёл в кабинет Сталина, откуда вышел в 2.15 вместе с Молотовым и Микояном.
242
Абакумов Виктор Семёнович (1908–1954), один из руководителей органов госбезопасности, генерал-полковник. С 5 декабря 1938 по 25 февраля 1941 г. — начальник УНКВД по Ростовской области. Впоследствии — заместитель наркома НКВД СССР, начальник ГУКР «Смерш» наркомата обороны СССР, министр ГБ СССР. 12 июля 1951 г. арестован, 19 декабря 1954 г. осуждён Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу и в тот же день расстрелян.
30/VIII 40
Новые территории это хорошо. Но надо крепко чистить. Теперь по всем Наркоматам новые хлопоты. Только у одних приятные, а у Наркомвнудельцев приятных не бывает. Раз хлопоты, значит новая х…йня на шею. Надо чистить республики. Тут опыт есть, но возни много. Хорошо то, что Прибалтика неплохо агентурно разработана.
Надо крепко охранять новую Границу [243] . Много нарушений и больше серьезные. Не контрабанда и не в гости, а разведка. Как всегда много возни с ОУН. Работают и сами, и на немцев. Тяжело, местную обстановку они знают не хуже нас и даже лучше.
243
За короткий срок был образован Прибалтийский пограничный округ и 28 пограничных отрядов.
14/ІХ-40
Коба поручил непростое дело. Надо крепко подумать. Знаем только Вячеслав и Андрей. Я считаю, что это сделать надо. Андрей тоже. Коба колеблется, Вячеслав его отговаривает [244] .
Смысл этой записи достоверно расшифровать не удалось. Однако ниже я привожу некоторые точные исторические сведения, анализ которых позволяет высказать обоснованные предположения относительно того, что имелось в виду в записи в дневнике Л.П. Берии от 14 сентября 1940 года.
244
См. комментарий ниже.
10 сентября 1940 года Сталин не принимал никого, но в самом начале суток — в десять минут первого ночи, он вызвал к себе трёх: в 0.10 появился Жданов, в 0.15 — Берия и в 0.20 — Молотов. Они были у Сталина до часа ночи, и затем весь день 11 сентября приёма у Сталина не было.
Лишь вечером 11 сентября 1940 года Сталин провёл ряд совещаний, в которых принимали участие также Молотов, Жданов и Берия. Но это были обычные текущие дела: строительство гидросооружений, металлургия, проблемы Закавказья и т. п.