Сталин. Военный гений.
Шрифт:
Для борьбы с бюрократизмом и канцелярщиной решающее значение имеет правильная организация проверки исполнения. Хорошо поставленная проверка исполнения – это тот прожектор, который помогает освещать состояние работы аппарата в любое время и выводит на свет божий бюрократов и канцеляристов.
ВАВИЛОВ Сергей Иванович (1891–1951), советский физик, основатель советской научной школы физики оптики. Академик (1932) и президент (с 1945)АН СССР. Первый председатель правления Всесоюзного общества «Знание» (с 1947). Главный редактор Большой Советской Энциклопедии (с 1949). Лауреат Сталинской премии за фундаментальные труды
Шел 1946-й, первый послевоенный год. Однажды в квартире президента Академии наук СССР академика Вавилова на Композиторской улице прозвенел телефон.
– Сергей Иванович? С вами будет говорить товарищ Сталин.
– Товарищ Вавилов, здравствуйте! Вы не смогли бы к нам зайти, разговор есть. Когда? Хотя бы завтра…
Разговор был короткий, но существенный.
– Товарищ Вавилов, мы тут говорили с товарищами. Есть мнение наградить ученых чем-нибудь, кроме премий. Они помогали фронту.
– Это будет справедливо…
– Но чем – вот вопрос. Подскажите.
– Иосиф Виссарионович, люди очень утомились, им нужен покой. Такой, чтобы они могли работать дома. Я прошу построить для академиков дачный поселок под Москвой.
– Мы вашу просьбу постараемся удовлетворить.
Вскоре к Вавилову пришли: «Где бы вы рекомендовали строить поселок?».
Вавилов отлично знал Подмосковье. Сели в машину. Сергей Иванович сам указал своим спутникам на изумительное лесистое место на крутом берегу Москвы-реки, километрах в трех от Звенигорода. Неподалеку находилась деревушка Мозжинка.
Редкий дачный поселок строился с такой быстротой, как поселок Мозжинка Академии наук СССР. Стимулировали исходное указание Иосифа Виссарионовича Сталина и настойчивость Вавилова. Начавшееся в 1946 строительство в 1948 уже было в основном закончено.
ВАННИКОВ Борис Львович (1897–1962), трижды Герой Социалистического Труда (1942, 1949, 1954). С 1939 нарком оборонной промышленности СССР. В начале июня 1941 Ванников был арестован, но вскоре освобожден. Он с февраля 1942 нарком боеприпасов СССР. В 1945 по предложению И.В. Сталина Ванников назначен председателем научно-технического совета при Совнаркоме СССР, учрежденного для решения вопросов, связанных с созданием атомного оружия (одновременно по январь 1946 нарком боеприпасов СССР). Ванников лауреат Сталинской премии (1951,1953).
«В первых числах июня 1941 за две с половиной недели до начала Великой Отечественной войны я, – писал Ванников – был отстранен с поста наркома вооружения СССР и арестован. А спустя менее месяца после нападения гитлеровской Германии на нашу страну мне в тюремную одиночку было передано указание И.В. Сталина письменно изложить свои соображения относительно мер по развитию производства вооружения в условиях начавшихся военных действий.
Обстановка на фронте мне была неизвестна. Не имея представления о сложившемся тогда опасном положении, я допускал, что в худшем случае у наших войск могли быть небольшие местные неудачи и что поставленный передо мной вопрос носит чисто профилактический характер. Кроме того, в моем положении можно было лишь строить догадки о том, подтвердили или опровергли начало войны те ранее принятые установки в области производства вооружения, с которыми я не соглашался. Поэтому оставалось исходить из того, что они, возможно, не оказались грубыми ошибками, какими я их считал.
Конечно, составленную мною при таких обстоятельствах записку нельзя считать полноценной. Она могла быть значительно лучше, если бы
Так или иначе, записка, над которой я работал несколько дней, была передана И.В. Сталину. Я увидел ее у него в руках, когда меня привезли к нему прямо из тюрьмы. Многие места оказались подчеркнутыми красным карандашом, и это показало мне, что записка была внимательно прочитана. В присутствии В.М. Молотова и Г.М. Маленкова И.В. Сталин сказал мне:
– Ваша записка – прекрасный документ для работы Наркомата вооружения. Мы передадим ее для руководства наркому вооружения. В ходе дальнейшей беседы он заметил:
– Вы во многом были правы. Мы ошиблись… А подлецы вас оклеветали…»
И. В. Сталин уделял в предвоенные годы и особенно начиная с 1938 г. большое внимание работам, связанным с созданием самозарядной винтовки (СВ). С присущей ему настойчивостью следил он за ходом конструирования и изготовления ее образцов. Высказывая недовольство медленными темпами работы, он не раз подчеркивал чрезвычайную необходимость иметь на вооружении нашей армии самозарядную винтовку. Говоря о ее преимуществах, высоких боевых и тактических качествах, он любил повторять, что стрелок с самозарядной винтовкой заменит десятерых, вооруженных обычной винтовкой. Кроме того, говорил Сталин, СВ сохранит силы бойца, позволит ему не терять из виду цель, так как при стрельбе он сможет ограничиться лишь одним движением – нажимать на спусковой крючок, не меняя положения рук, корпуса и головы, как это приходится делать с обычной винтовкой, требующей перезарядки патрона. Сталин считал очень важным, чтобы самозарядная винтовка могла производить до 20–25 выстрелов в минуту или примерно вдвое больше, чем винтовка образца 1891–1930 годов.
Первоначально намечали вооружить Красную Армию автоматической винтовкой, но потом остановились на самозарядной, позволяющей рационально расходовать патроны и сохранять большую прицельную дальность, что особенно важно для индивидуального стрелкового оружия…
Отдавая предпочтение СВ, Сталин отмечал, что хочет исключить возможность автоматической стрельбы, ибо, как он говорил, в условиях боя нервозное состояние стрелков толкнет большинство их на бесцельную непрерывную стрельбу, нерациональное расходование большого количества патронов. Исходя из этих соображений, он отклонил и предлагавшееся военными компромиссное решение – изготовлять и поставлять переводчик для автоматической стрельбы в качестве отдельной запасной детали.
«В связи с этим мне, – писал Б. Л. Ванников, – вспоминается эпизод, относящийся, кажется, к 1943 году.
Однажды Сталин сказал мне по телефону, что получил от Н.А. Булганина сообщение об одном фронтовике, который очень легко переделал самозарядную винтовку в автоматическую.
– Я дал указание, – сказал Сталин, – автора наградить за хорошее предложение, а за самовольную переделку оружия наказать несколькими днями ареста. Вам я звоню потому, что хочу послать сообщение товарища Булганина на ваше заключение. Вы прочтите и напишите ваше мнение.
Я был наркомом боеприпасов, а винтовки изготовляла промышленность вооружения. Но когда я напомнил об этом Сталину, он ответил:
– Хорошо помню, что вы теперь нарком боеприпасов, но я вам звоню не как наркому, а хочу знать именно ваше мнение.
Материал немедленно был мне доставлен. Просмотрев его, я пришел к выводу, что упомянутый фронтовик, как видно, работал раньше на винтовочном заводе и знал, что автоматическая и самозарядная винтовка – одно и то же, если не считать названной выше детали (переводчика). Приспособив ее к СВ, он и получил автоматическую винтовку.