Сталин. Вспоминаем вместе
Шрифт:
А вот еще несколько историй, случившихся во время визита Риббентропа в Москву в августе 1939 года. Немецкий министр иностранных дел провозглашал тосты за Сталина, за Молотова. Сталин неожиданно предложил: «Выпьем за нового антикоминтерновца Сталина!» и незаметно подмигнул Молотову. Пошутил, чтобы вызвать реакцию Риббентропа. Тот бросился звонить в Берлин, докладывает Гитлеру в восторге. Гитлер ему отвечает: «Мой гениальный министр иностранных дел!» Гитлер никогда не понимал марксистов [426] .
426
Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. – М.: Терра, 1991. С. 10.
О том,
А вот еще несколько «дипломатических» анекдотов с участием Сталина.
Когда министр иностранных дел Великобритании Иден посетил Москву зимой 1942 года, немцев едва только «отодвинули» от нашей столицы. Иден высказал мысль, что борьба с немцами будет трудной и длительной.
– Ведь сейчас, – добавил он, – Гитлер все еще стоит под Москвой, и до Берлина далеко…
– Ничего, – спокойно возразил Сталин, – русские уже были два раза в Берлине, будут и в третий раз [427] .
427
Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. – М.: Международные отношения, 1982. С. 74. Упомянув о том, что русские два раза были в Берли
В Потсдаме летом 1945 года, после провала Черчилля на всеобщих выборах в Англии, его сменил новый лейбористский премьер Клемент Эттли. Вместе с ним в Потсдам прибыл и новый министр иностранных дел Великобритании, видный деятель английского рабочего движения Эрнст Бевин. Как-то в туалете (переводчик порой должен был сопровождать своего шефа и туда) Бевин, стоя неподалеку от Сталина у писсуара, пошутил:
– Это – единственное место в капиталистическом мире, где трудящийся может с полным правом взять средства производства в собственные руки…
Сталин, хитро улыбнувшись, поддержал шутку:
– То же и в социалистическом мире… [428]
Американский дипломат Аверелл Гарриман рассказывал, что впервые он попал на русскую землю еще восьмилетним мальчиком во время одного из больших путешествий, в которое родители взяли его с собой. Семья Гарриманов высадилась тогда ненадолго на западном берегу Берингова пролива. Когда впоследствии Гарриман рассказал в Кремле об этом приключении, добавив, что ни у кого из них не было визы, Сталин заметил:
428
Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. – М.: Международные отношения, 1982. С. 324.
– Теперь бы вам это не удалось… [429]
Сталин спросил у метеорологов, какой у них процент точности прогнозов.
– Сорок процентов, товарищ Сталин.
– А вы говорите наоборот, и тогда у вас будет шестьдесят процентов [430] .
Как-то иностранные корреспонденты спросили Сталина:
– Почему на гербе Армении изображена гора Арарат, ведь она не находится на территории Армении?
429
Там же. С. 185.
430
Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. – М.: Терра, 1991. С. 157.
Сталин ответил:
– На гербе Турции изображен полумесяц, а ведь он тоже не находится на территории Турции.
Уже много позднее Аверелл Гарриман вспоминал,
– А ведь вам, должно быть, очень приятно, что вы после того, что пришлось пережить вашей стране, находитесь сейчас здесь, в Берлине…
– Царь Александр, – невозмутимо заметил Сталин, – до Парижа дошел… [431]
431
Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. – М.: Международные отношения, 1982. С. 75.
Во время визита в Москву в августе 1942 года главной своей задачей Черчилль считал рассказать Сталину, что второго фронта в этом году в Европе союзники не откроют [432] . Вместо этого они планируют высадиться во французских владениях в Африке.
На это Сталин не без иронии сказал:
– Британская армия не должна так сильно бояться немцев [433] .
У Сталина было несколько переводчиков, которые вместе с вождем участвовали в переговорах. Для каждого языка свой. Переводчиком с немецкого и на немецкий у него был Бережков, чьи мемуары я всем рекомендую прочитать [434] . С английского Сталину переводил другой человек – Павлов. Именно на этом и строится весь дальнейший юмор. Однако как следует из мемуаров Бережкова, он участвовал и в Тегеранской конференции, на которой по понятным причинам на немецкий язык было переводить некому и нечего, и в других переговорах с представителями Англии и США. А значит – он знал и английский язык. Однако исключать возможность ситуации, когда англосаксы знали переводчика Павлова и не знали переводчика Бережкова, полностью невозможно. А история вот какая…
432
Широко известно пристрастие Черчилля к спиртному. Каждый день к полудню он был уже порядком накачанным. Но никто не пишет, что это пристрастие порой было совершенно болезненным. Во время визита в Москву Черчилль получил подарки от Сталина и просил передать кое-что и для Рузвельта. Черная икра, балык, рыба – все это Черчилль доставил в целости и сохранности, а вот водка и коньяк были им выпиты в пути. О чем сэр Уинстон и сообщил Сталину, присовокупив свои извинения (Голованов А. Е. Дальняя бомбардировочная… Воспоминания Главного маршала авиации 1941–1945. – М.: Центрполиграф, 2007. С. 235).
433
Бережков В. М. Страницы дипломатической истории. – М.: Международные отношения, 1982. С. 92. На эту реплику Сталина Черчилль сильно обиделся. Хотя Сталин был прав на все сто, подкалывая англичан.
434
Валентин Бережков однажды даже удостоился особого внимания Гитлера, который с трудом поверил, что Бережков русский, и, по-видимому, так и остался убежденным, что перед ним немец. Столь тонко чувствовал этот переводчик иностранный язык.
Как-то случайно Сталин узнал (хотя Бережков об этом не упоминал), что тот знает помимо немецкого еще и английский язык. И вот как-то спустя два или три года всего за пять-десять минут до начала ответственных переговоров с американцами Сталину сообщают, что переводчик Павлов не сможет присутствовать, так как неожиданно заболел. Американцы, прибывшие в Кремль, узнав об этом, заволновались: переговоры оказались под угрозой. Советник посольства США в Москве Чарльз Болен с тревогой спрашивает у Сталина:
– Что же делать?
– Что делать? Будем работать, – невозмутимо заявляет глава СССР.
– Но кто же будет переводить? – нервно спрашивает Болен.
– Переводить будет Бережков.
– Но Бережков же переводчик с немецкого, а не английского, – не унимается Болен.
– Это не имеет значения, – заявляет Сталин.
У американцев шок.
– Как так не имеет значения?
– Я ему прикажу, и Бережков будет переводить с английского, – спокойно объясняет Сталин.
Приходит Бережков, на глазах недоумевающих американцев Сталин приказывает ему переводить с английского.