Сталин
Шрифт:
Несколько лет тому назад (в конце 1931 года) Сталин, отвечая в одном интервью на вопрос относительно «строгости и беспощадности советской власти в борьбе с ее врагами», сказал:
«Когда большевики пришли к власти, они сначала проявляли по отношению к своим врагам мягкость. Меньшевики продолжали существовать легально и выпускали свою газету. Даже кадеты продолжали издавать свою газету. Когда генерал Краснов организовал контрреволюционный поход на Ленинград и попал в наши руки, то по условиям военного времени мы могли его по меньшей мере держать в плену, более того, мы должны были бы его расстрелять. А мы его выпустили «на честное слово». И что же? Вскоре выяснилось, что подобная мягкость только подрывает крепость Советской власти. Мы совершили ошибку, проявляя подобную мягкость по отношению к врагам рабочего класса. Если бы мы
С этими словами Сталина я сопоставлю то, что он говорил семь лет назад мне самому по поводу пресловутого «красного террора». Он говорил о смертной казни: «Мы, разумеется, сторонники отмены смертной казни. Кроме того, мы думаем, что для нас нет никакой необходимости сохранять ее во внутреннем строе Союза. И мы давно уже отменили бы смертную казнь, если бы не наше внешнее окружение, если бы не империалистические державы. Они вынуждают нас сохранять, для обороны нашего существования, смертную казнь».
Здесь Сталин имеет в виду множество самых циничных открытых покушений и еще большее количество самых коварных тайных покушений на СССР со стороны руководящих политических кругов буржуазных государств, всегда и всюду находящихся в тесном родстве, в химическом сродстве со злейшими врагами русской революции [6] . Кто бьет справедливо, тот должен бить крепко.
III
Созвездие национальностей
С первых же дней Октября Сталин занял пост народного комиссара по делам национальностей. На этом посту он оставался до 1923 года. Проблема национальностей – или проблема единства в многообразии.
6
Теперь, в конце 1934 года, французская дипломатия широко открывает Советскому Союзу свои объятья; по соображениям европейского равновесия, симпатии к Советам теперь у нас в моде. Но эти круги на поверхности большой капиталистической политики никого не должны обманывать. Как бы то ни было, такое положение вещей позволяет в настоящий момент объективно показать французской общественности гораздо больше правды о русской революции и ее последствиях, чем это было возможно раньше. Это – уже неизгладимый результат.
Лет десять тому назад Сталин в чрезвычайно торжественной обстановке заявил, что если первой основой Республики Советов является союз рабочих и крестьян, то второй ее основой является союз различных национальностей: русских и украинцев, башкир и белорусов, грузин и азербайджанцев, армян и дагестанцев, татар и киргизов, узбеков и туркмен.
После разрушения двух старых режимов, – царского и буржуазного, трехвекового и полугодового, – все (и, прежде всего, передовая когорта, т. е. Ленин и Центральный Комитет) признавали Сталина одним из лучших теоретиков и практиков национального вопроса. Он и сейчас считается первым знатоком национального вопроса в Советском Союзе.
Вопрос капитальный. В частности – вопрос о костяке нового государства; в более общей форме – вопрос о географическом костяке социализма. Он встает и на карте России, и на всей разорванной, растерзанной карте мира.
Мы, люди Запада, иногда называем «русскими» всех граждан государства, раскинувшегося от Польши до Аляски, простирающегося на восемь тысяч километров по земной окружности. Но такое обозначение можно принять лишь как условное, сокращенное и, так сказать, символическое. В настоящий момент Россия представляет собою не более как одну из стран, входящих в СССР. Это – не область: это государство, республика. Кроме России, на двух миллиардах гектаров Советского Союза помещается еще несколько республик и свыше ста различных национальных автономий и этнических групп,
При царе все эти насильственно захваченные области и народы насильственно же удерживались в едином национальном русле, а «национальное» в те времена просто – и с какой грубостью! – понималось как «русское». Стирание национальных особенностей, русификация, переделка всего, от государственной организации до внутреннего уклада, на русский образец, уничтожение национальных границ военным сапогом, вопиющее удушение национальных языков, вытеснение их русским. Как мы уже видели мельком на примере Грузии, – петербургско-московской центральной власти, позолоченному человечку замахивавшемуся из Зимнего дворца кулаком на «всю великую и малую и белую Россию», хотелось заставить все колонизированное «инородческое» население переменить кожу. Исходившие от него разрушительные законы имели целью с корнем вытравить этническую самобытность национальностей.
Теперь эти национальности получили совершенно новое устройство, логически вытекающее из принципов социализма. А Сталин был и остается первым признанным носителем этих принципов, регулирующих через Конституцию рабоче-крестьянского государства национальный вопрос – основу мировой цивилизации. Рабоче-крестьянское государство идеологически ставит этот вопрос в плане интернационализма и действенно решает его в духе широчайшей свободы национального развития. Среди многочисленных «специальностей» Сталина национальный вопрос – одна из самых замечательных. И все советские специалисты по национальному вопросу признают, что учились по его статьям, печатавшимся в довоенные годы в журнале «Просвещение».
Как уже говорилось, инстинктивное сопротивление всему русскому, ненависть к диктатуре русских (хотя бы и социалистической) – проявились на первых же шагах революционной пропаганды, развертывавшейся в пестрой массе национальностей российской империи. С самого возникновения партии национальные и националистические течения создавали антагонизм между рабочими, внушали всеобщее недоверие к русскому пролетариату.
Уже в 1905 году польские и литовские рабочие (в те времена – российские подданные) имели свои отдельные социал-демократические партии, не входившие в РСДРП. Сорганизовались отдельно и многие еврейские рабочие (Еврейский рабочий союз – Бунд).
Лишь в 1906 году, на IV съезде в Стокгольме произошло присоединение польской и литовской партий, а также Бунда, к общероссийской партии. Однако жестокость царских репрессий, последовавших за революцией 1905 года, естественным образом вызвала такой расцвет старых ростков национального и, если можно так выразиться, «мелко-национального» сепаратизма, что дело дошло до нового откола различных отрядов национального пролетариата от общероссийской пролетарской организации.
На августовском партийном совещании, в 1913 году, была предложена резолюция, содержавшая основные принципы партийной программы и тактики по национальному вопросу, сформулированные в том же году в статьях Ленина и Сталина.
Приведем основные пункты:
Право всех наций на свободное самоопределение вплоть до отделения от царской России. Для наций, пожелавших остаться в одном государственном союзе, – территориальная автономия, отмена единого государственного языка (русского), широкие права всем местным языкам (в том числе и языкам национальных меньшинств), законодательное запрещение всяких возможных форм национального (русского) гнета.
Таким образом, в марксистской постановке национального вопроса, постановке крайне решительной и смелой в своей последовательности (ведь она допускала территориальное расчленение старой империи) – Ленин и Сталин безоговорочно и с полной ясностью включали национальный вопрос в общую проблему революции. Они широчайшим, предельно широким образом раскрывали возможности сохранения единства каждой этнической группировки огромного конгломерата, именовавшегося Россией (ибо этническая автономия есть не только почтенный сам по себе моральный фактор, но и фактор жизненный, творческий), и в то же время не теряли из виду практически необходимого единства целого.