Сталинградская битва (оборона) и битва за Кавказ. Часть 2
Шрифт:
Что ж, это далеко не единственный случай, когда фашисты ставят истину с ног на голову…
Сегодня – день рождения комсомола. По этому случаю в городе состоялось совместное торжественное заседание актива Ленинградской комсомольской организации и представителей комсомолии Ленинградского фронта и Краснознаменного Балтийского флота.
Работники Ленинградского астрономического института Академии наук СССР получили письмо от заместителя командующего Военно-Воздушными Силами Красной Армии.
«За время Отечественной войны с германским фашизмом, – говорится в письме, – Ленинградский астрономический институт по собственному
Из дневника руководителя отдельной диверсионной группой партизан Григория Васильевича Балицкого: «Целую ночь не спал, все думал, что сделалось с разведкой. До самого утра так ничего и не было известно о разведке, и только в 10.30 прибыло два человека – Коробко и Антонов и рассказали, что Женя и Алексей Павлович остались в найденном отряде. В 11.00 я и Кравченко пошли в найденный партизанский отряд…».
496-й день войны
В Сталинграде гитлеровская армия все еще наступает. Инициатива на Волге и на Кавказе пока в их руках, но в наступлениях агрессора определяется начало его разгрома. А. Гитлер не желает слышать о переходе к обороне под Сталинградом. Он бросает в огонь новые и новые силы. Если, например, в июле 1942 г. Гитлер на сталинградском направлении выделил 42 дивизии, то к концу октября этого же года их в составе находилось уже 81 дивизия. Следовательно, только в октябре 1942 г. для восполнения потерь под Сталинградом направляется до 75 % всех пополнений, поступивших в этот месяц на советско-германский фронт.
Основные переброски на усиление группы «Б» производятся за счет группы армий «А», наступающей на Кавказ. Группа армий «А» начинает наступление, имея в своем составе 60 дивизий, Гитлер к октябрю оставляет в ней 26 дивизий.
В Сталинград перебрасываются отдельные части с центрального фронта, из-под Воронежа, из Франции и Германии.
Немецкий генерал Ганс Дерр пытается найти объяснение действиям Гитлера. Он пишет: «Главное командование (Гитлер), однако, хотело «завершить сражение за Сталинград», очистив от противника остальные районы города», – так говорится в директиве ОКВ (к. 40).
Враг в Сталинграде
Последние дни октября 1942 г. гасят в Германии надежды на вступление в войну Японии и Турции.
Вспомним как это было…
В то время, когда немецкие солдаты ежедневно
Скажу откровенно: до последних дней я не верил, что этот батальон погиб, ибо еще тогда по поведению противника чувствовал, что в районе вокзала и левее действуют наши воины, что фашисты несут там большие потери. Но кто там дрался и как – об этом никто не знал, и судьба этих людей как бы лежала на моей совести тяжелым камнем. После опубликования моих записок «Армия массового героизма» и после передачи отрывков из этих записок по радио я получил много писем, в том числе и от инвалида Великой Отечественной войны Антона Кузьмича Драгана. Старый боец писал, что он может рассказать о том, что случилось с батальоном, после того как фашисты заняли вокзал. Письмо взволновало меня. Наконец-то, спустя пятнадцать лет, можно будет выяснить судьбы людей, о которых я так часто думал. Я не верил, что воины, которые семь дней стойко дрались с фашистами в районе вокзала, могли быть перебиты за одну ночь или сложить оружие.
И я не ошибся. Летом 1958 года во время отпуска я поехал навестить автора этого письма. Он живет на Черниговщине в селе Ликовицы Прилукского района. Встретившись, мы как бы сразу, с первого взгляда, с первых слов, узнали друг друга. Здороваясь, Антон Кузьмич тут же напомнил мне, где мы с ним встретились первый раз:
– Помните, это было вечером 20 октября, возле церкви на Пушкинской. Вы увидели меня и спросили: «Старший лейтенант, где твои люди?.. Ах, здесь, ну, тогда получай задачу: надо вышибить фашистов из вокзала. Ясно?..».
– Да, помню, – ответил я.
И как бы вновь увидел перед собой разбитый дом, дымящийся берег, по которому передвигаются люди с винтовками и автоматами, подвижного, небольшого роста, с воспаленными глазами старшего лейтенанта, обвешанного гранатами. Это был он – Антон Кузьмич Драган. Он командовал тогда 1-й ротой 1-го батальона 42-го гвардейского стрелкового полка дивизии Родимцева. И как сейчас вижу: молодой коммунист, получив задачу, быстро развернул свою роту и, удаляясь с ней в сторону вокзала, скрылся в дыму и наступающей темноте. Через несколько минут оттуда донеслась частая перестрелка – рота вступила в бой.
– Разрешите, я расскажу все по порядку! – предложил Антон Кузьмич, когда мы уже сидели с ним за столом.
Вот его рассказ.
– Когда я повел роту к вокзалу и завязал перестрелку с фашистами, меня догнал комбат Червяков. Он приблизился ко мне, и, протирая снятые очки, предупредил:
– Надо их, фашистов, значит, отрезать и удержать. Держитесь там подольше, прихватите запас гранат.
Я поднял роту и в темноте повел в обход вокзала….