Сталинградская битва
Шрифт:
С 3 по 12 сентября развернулись бои на ближних подступах к Сталинграду, а с 13 сентября начался штурм самого города.
Немецкие разведчики, вышедшие к Волге на броневике Sd. Kfz. 232, осматривают противоположный (восточный) берег реки. Август-сентябрь 1942 года.
Штурм Сталинграда
Период с 3 по 13 сентября оказался поворотным для верховных командований обеих сторон. В эти дни были приняты решения, которые предопределили и исход стратегической обороны Сталинграда, и коренной перелом в ходе всей войны.
К началу сентября немецкое
Немецкому руководству стало также очевидным: советская стратегическая оборона на вспомогательном направлении перевернула весь план кампании. Сталинград стал решающим пунктом для действий главных сил, и исход боев всего года будет решаться у этого города. В перспективе пугающе маячила русская зима с непредсказуемыми последствиями. Гитлер жестко торопил генералов Вейхса, Паулюса и Гота. За день до нового штурма, 12 сентября 1942 года, в ставке под Винницей, он категорически потребовал: «сосредоточить все имеющиеся силы и как можно быстрее взять Сталинград и овладеть всем берегом Волги». При этом под Сталинград Гитлер дополнительно выделил еще несколько дивизий.
Немецкие пехотинцы на одной из окраин Сталинграда. Сентябрь 1942 года.
В эти же дни советское главнокомандование также сделало окончательный вывод: центр военных действий сместился на юг, и дальнейший ход борьбы на всем советско-германском фронте будет решаться на его южном крыле, у Волги. Поэтому главная цель обороны — устоять и нанести поражение немецким армиям именно здесь — в Сталинграде. Пока же силами Сталинградского фронта, прежде всего 1-й гв. армии Москаленко, 66-й — Малиновского, 24-й — Козлова, предполагалось ударить с севера и ликвидировать разрыв фронтов. Сталин отозвал с Западного фронта Г. К. Жукова, чтобы направить его в Сталинград для организации этого удара.
Поздно вечером 28 августа Жуков вошел в кабинет Сталина. Жуков знал, что положение на юге тяжелое, но то, что он услышал, потрясло его. «Может случиться, что немцы возьмут Сталинград» — и это говорил не кто-нибудь, а сам Сталин. При одном взгляде на карту становилось ясно: сдача Сталинграда — это катастрофа. И этого не могло, не должно было произойти, такой исход не укладывался в уме. 29 августа Жуков вылетел в Сталинград.
3 сентября Жуков получил телеграмму Сталина: «Положение Сталинграда ухудшается. Противник в трех верстах, Сталинград могут взять сегодня или завтра, если северная группа не окажет немедленную помощь. Потребуйте… немедленно ударить по противнику и прийти на помощь сталинградцам. Недопустимо никакое промедление. Промедление теперь равносильно преступлению. Всю авиацию бросить на помощь Сталинграду…». Жуков все-таки выдерживал сроки сосредоточения войск и во избежание напрасных потерь бросал в бой хоть как-то укомплектованные части.
С 3 по 12 сентября удары армий Сталинградского фронта по левому флангу Паулюса оттянули его танки и мотопехоту от штурма города. Удары проводились в трудных условиях: медленный подвоз и сосредоточение войск, нехватка средств, горючего, боеприпасов и времени для сколачивания соединений. К тому же открытая, как скатерть местность, была убийственно невыгодной для наступления при полном господстве немецкой авиации. Все осложнялось еще и отсутствием у советских командиров
Продвижение советских войск на 2–3 км встречало сильный огневой отпор немцев и не решало главной задачи. В ходе этих боев Жуков и Василевский все более убеждались, что наличными силами и армейскими ударами обстановку под Сталинградом не переломить.
Расчет немецкого станкового пулемета MG 34 готовится к бою на окраине Сталинграда. Сентябрь 1942 года.
12 сентября вызванных в Ставку Жукова и Василевского Сталин встретил вопросом: «Что нужно Сталинградскому фронту, чтобы ликвидировать коридор и соединиться с Юго-Восточным?» Жуков доложил обстановку и в частности сказал: нужна, как минимум, полнокровная армия, танковые соединения и артиллерия. Сталин склонился над картой резервов, а Жуков, отойдя с Василевским к окну, вполголоса сказал:
— Все равно это не решение вопроса.
— Да, — согласился Василевский, — это полумера. Нужно искать иное решение.
Сталин услышал и мгновенно вскинулся от карты:
— А какое «иное» решение?
Оба военачальника вернулись к столу и кратко пояснили суть «иного» решения. Именно в ходе этого обсуждения в какой-то момент сверкнула, как молния, идея: мощными ударами окружить всю немецкую группировку под Сталинградом. И уже на следующий день, 13 сентября в 22 часа, план в общих чертах был доложен Сталину. С этого дня защитникам Сталинграда выпадала тяжкая доля ценой большой крови и жертв устоять до дня и часа «икс». И они, не зная об этом решении, выстояли.
По стечению обстоятельств, в одни и те же дни возникли два противостоящих замысла или два решающих плана: немецкий — взять Сталинград и отбросить русских до Астрахани и советский — удержать Сталинград и окружить немцев между Волгой и Доном.
Немцы назначили штурм города на 13 сентября, о чем ночью, в момент обсуждения плана, Еременко доложил Сталину. Тот тут же приказал Жукову вылететь на Сталинградский фронт, а Василевскому на Юго-Восточный.
Оборона города проходила в удалении от 2 до 10 км и возлагалась на 62-ю армию от Рынка до Купоросной (50 км) и 64-ю от Купоросной до Ивановки (25 км). 62-я армия, на которую легла основная тяжесть обороны, провела небезуспешные бои на внутреннем обводе, где за 10 дней немцы понесли большие потери. Но к тому времени, когда соединения 62-й отошли непосредственно на городской обвод, армия насчитывала 40 тыс, человек против 100 тыс. у немцев, 723 орудия против 1435 немецких и 60 танков против 500. Паулюс и Гот замкнули, наконец, пустое кольцо, но не на берегу Волги и не в городе, а перед ним, западнее и им снова противостояли так и не окруженные 62-я и 64-я армии.
Сталинград, как объект «обороны-штурма» представлял узкую (от 2 до 5 км) полосу длиной в 60 км от р. Сухая Мечетка до Красноармейска и по сложившейся структуре разделялся на три части: северную — до завода «Красный Октябрь», центральную — от «Красного Октября» до Купоросного и южную — от Купоросного, включая Красноармейский район. Планировка: узкие прямоугольники кварталов с длинными прямыми продольными и короткими поперечными улицами. Это облегчало обороняющимся устройство баррикад и организацию огня, но и противнику позволяло вести сквозной обстрел, затрудняя маневр обороняющихся. На западе перед городом находились небольшие высоты, а непосредственно в город врезалось много оврагов (балок), что давало преимущества противнику в наблюдении и скрытном накоплении войск. Ширина Волги в районе Сталинграда — 1–2 км, переправы пароходные, паромные и лодочные. Основная — у Красной Поляны. Правый берег Волги, обрывистый и высокий создавал большие «мертвые пространства» недосягаемые для артиллерии врага, там располагались штабы и тылы. Местность в целом не выгодная для обороны, готовность которой к 10 сентября не превышала 25 %.