Сталинизм. Народная монархия
Шрифт:
— Хорошо, вам придется принимать Парад Победы. Командовать парадом будет Рокоссовский.
Жуков знал о предстоящем параде. Это была идея Сталина, и ее уже однажды обсуждали на одном из совещаний, где решался вопрос о переброске войск и военной техники с Запада на Дальний Восток для оказания помощи США в войне с Японией. С докладом на том совещании выступал начальник Генерального штаба Антонов. Когда все вопросы, связанные с этой проблемой были решены, Сталин неожиданно спросил:
— А не следует ли нам в ознаменование нашей победы над фашистской Германией провести в Москве Парад Победы?
Идею поддержали все присутствующие. И тут же принялись обсуждать некоторые детали предстоящего события. Само собой разумелось, что
Все было сделано оперативно, в считаные дни. Согласно разработанному сценарию, в Параде Победы должны были принять участие по одному сводному полку от Карельского, Ленинградского, 1-го Прибалтийского, 1,2 и 3-го Белорусских и 1,2,3 и 4-го Украинских фронтов, сводные полки Военно-морского флота и Военно-воздушных сил.
В состав полков включались Герои Советского Союза, Кавалеры орденов Славы, прославленные снайперы и наиболее отличившиеся орденоносцы — солдаты, сержанты, старшины, офицеры…
Сводные полки должны возглавлять командующие фронтами.
Решено было привезти из Берлина Красное Знамя, которое водружено над рейхстагом, а также боевые знамена немецко-фашистских войск, захваченных в сражениях советскими войсками.
Словом, Парад Победы должен стать историческим событием, которое подведет черту под Великой Отечественной и Второй мировой войнами и остаться в памяти поколений. Возглавить парад, по мнению Жукова и всех командующих фронтами, должен был человек, который являлся душой этой победы, который внес наибольший вклад в разгром страшного и жестокого врага.
— Спасибо за такую честь, — сказал Жуков, — но лучше Парад Победы принимать вам, вы — Верховный главнокомандующий.
Сталин, по своему обыкновению, какое-то время молча прохаживался по кабинету. Потом подошел к Жукову и сказал:
— Я уже стар принимать парады, принимайте вы, вы помоложе.
Когда Жуков вышел, Сталин вызвал Поскребышева и продиктовал приказ:
«В ознаменование Победы над Германией в Великой Отечественной войне назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной площади парад войск действующей армии, Военно-морского флота и Московского гарнизона — Парад Победы…
Парад Победы принимать моему заместителю Маршалу Советского Союза Г.К. Жукову, командовать парадом Маршалу Советского Союза К. К Рокоссовскому.
В 1945 году Сталину было 66 лет. Это еще не тот возраст, на который следовало бы жаловаться. Сказывались не годы, а усталость и тот объем работы, который он выполнял на протяжении долгих лет жизни. Он взял на себя всю ответственность за судьбу социалистического отечества и советских людей. Кроме Верховного главнокомандующего, он оставался на постах Генерального секретаря ЦК ВКП(б), Председателя Совета Народных Комиссаров СССР и Председателя Государственного Комитета Обороны. Это была нечеловеческая нагрузка. Работать приходилось по 15–16 часов в сутки. Под его руководством и прямом участии разрабатывались, планировались и им же утверждались практически все крупные военные операции. Он контролировал работу предприятий, институтов и конструкторских бюро, занятых производством и созданием новых типов военной техники. Он смог мобилизовать все ресурсы партии и народа на разгром сильнейшего в мире, злобного и коварнейшего врага.
Дорогой ценой далась эта победа, но дешевых войн и побед не бывает. Они всегда уносят тысячи и тысячи человеческих жизней. А в последней войне счет шел на миллионы, на десятки миллионов. И сегодня, когда враг разбит, радость победы омрачается горечью потерь. Матери, получившие известия о погибших сыновьях, все равно ждут
Сталин вместе со всем народом глубоко переживал и радость победы, и горечь утрат. В этой войне он потерял сына. То было его личное горе, с которым он никогда и ни с кем не делился. Он молча переживал свою боль, а окружающие думали, что он совершенно равнодушен к судьбе старшего сына. Вот если бы он распахнул свою душу и поплакался, тогда бы его оценили как отца. Но он не мог этого сделать. Он давно научился скрывать свои чувства под маской спокойствия и невозмутимости. Даже в самые критические моменты он не терял присутствия духа. Но такое спокойствие, такая невозмутимость не проходили бесследно. Они томили и сдавливали сердце. Оставаясь наедине с собой, он иногда позволял себе расслабиться, подумать и вспомнить то, о чем он никогда и ни с кем не делился.
Незадолго до начала войны Иосиф Виссарионович собрал троих своих сыновей — Якова, Василия и Артема. Он объявил им, что война неизбежна, и спросил, что они думают по этому поводу.
Какое-то время дети молчали, а он ждал ответа, пристально всматриваясь в их лица. Как отец, Сталин знал характеры и привычки своих сыновей. Младший, Василий, неугомонный непоседа. Ему все трын-трава и море по колено. Смелый и безумнорасточительный, он еще в школе доставлял немало хлопот учителям. С хитринкой, не прочь лишний раз покрасоваться, но друзей не предаст, пойдет, не раздумывая, в огонь и воду.
Яков, старший сын, застенчивый, флегматичный, мягкий и на первый взгляд — робкий. Но это только на первый взгляд. Есть в нем и упорство и внутренняя сила. Яков рос и воспитывался до 14 лет у родственников первой жены Сталина Екатерины Сванидзе, которая умерла, когда Якову было всего два года. Сталин мало уделял ему внимания и времени. И здесь не было его вины. До революции — аресты, тюрьмы, сибирские ссылки, побеги, подпольная работа… После революции — множество чрезмерных забот и работа, работа, работа… Времени не оставалось ни для себя, ни для семьи. Яков рос без теплой материнской и отцовской заботы и был приучен к самостоятельности. Он сам, без подсказок, выбрал институт, сам отнес документы в приемную комиссию и сам сдал экзамены.
Когда Иосиф Виссарионович узнал об этом, он позвонил ректору, для которого его звонок стал полной неожиданностью. Он даже не подозревал, что в его институте будет учиться сын Сталина.
То, что Яков ничего не сказал о выборе своей профессии, вызывало у Сталина противоречивые чувства. Огорчало то, что Яков не искал совета отца, и одновременно радовало, что тот самостоятельно принимает решения и не ищет поддержки влиятельного папы. Так поступают сильные духом люди.
Говорят, человек сам творец своей судьбы. К Якову это относилось в полной мере. Он влюбился, женился, развелся и снова влюбился и женился. Он не просил у отца ни одобрения, ни благословения. Когда Сталину сказали, что он должен вмешаться в личную жизнь Якова, он ответил: «Мужчина любит ту женщину, которую любит, и я ничего не могу изменить».
Окружение по-разному судило о таком отношении Сталина к своему сыну. Многие обвиняли его в равнодушии. Но Сталин знал: вмешательство родителей в выбор сына себе жены или дочери — мужа никогда ничего хорошего не дает. Об этом говорят бесчисленные житейские факты.
— Пусть все идет, как идет. Придет время — образумится.
Артем — третий сын — был не родным, а приемным ребенком в семье Сталина. Его настоящий отец, Артем Сергеев, друг и соратник Сталина по революционной борьбе, трагически погиб. Артем чем-то напоминал своего отца. Среднего роста, коренастый и такой же смелый, сильный и вдумчивый. Он был связующим звеном между Василием и Яковом, которые по характеру являлись антиподами и часто ссорились по пустякам. Артем умел их примирять и снимать напряжение.