Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944
Шрифт:
Согласно воспоминаниям сотрудника ГРУ Никольского, опубликованным его дочерью, «подготовка людей и их переброска в тыл противника проводилась в таком массовом количестве, что напоминали своеобразный конвейер» [129] .
Сбои этого конвейера были самыми разными. Например, Черниговско-Волынским соединением УШПД под командованием А. Федорова 22 апреля 1942 г. был «подобран» радист ГРУ В. Не-вмершицкий, с которым никто не выходил на связь вплоть до конца 1943 г. [130]
129
Никольский В. ГРУ в годы Великой Отечественной войны… С. 92.
130
Радиограмма командира Черниговско-Волынского соединения Алексея Федорова Строкачу о радисте В. Невмершицком, 10 октября 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1. Спр. 1383. Арк. 66).
«Поток»
До декабря 1942 года в Житомирской области не было ни одного местного партизанского отряда. (…) Ряд коммунистов перешли в лагерь фашистов и активно помогают немецким властям в проведении их мероприятий» [131] .
В датированной 11 сентября 1941 г. сводке СД приводится информация о схожем поведении партизан, созданных на базе истребительных батальонов НКВД в Центральной Украине: «По сведениям взятых в плен партизан, уже перед активным выполнением задания была видна нехватка воинственности, поскольку обучение [будущих партизан] проходило после окончания работы и на физическую пригодность некоторых [будущих партизан] не обращалось внимания. С приближением немецких войск и ростом интенсивности налетов немецких бомбардировщиков во многих местах стали заметны проявления паники и признаки роспуска [отрядов], которые после бегства многих начальников только выросли. Так, например, в Кирово в одном отряде, насчитывавшем 34 человека, только 26 вышло на марш; а в Елизаветградке из роты, насчитывавшей 140 человек, после 4 дней с начала выполнения задания осталось только 28 партизан. Постовые, стоявшие под ружьем, ушли неизвестно куда, вместо того, чтобы обеспечивать безопасность своих товарищей, спрятавшихся в лесах» [132] .
131
«Справка о состоянии работы партийных подпольных организаций по Житомирской области на 1-е мая 1943 г.», уполномоченный ЦК КП(б)У С. Маликов и др. Хрущеву, 10 мая 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 8. Арк. 22–23, 25).
132
«Сообщение о событиях в СССР № 68», шеф полиции безопасности и СД,
11 сентября 1941 г. (ВАВ. R 58/217. В1. 21).
Ситуация на Николаевщине (Южная Украина) в сентябре 1941 г. напоминала события в Центральной Украине: «Создается впечатление, что распространение партизанской войны сократилось из-за того, что высшие партизанские вожаки часто сбегали и инициатива отдельных представителей [партизанских отрядов] через многолетнее воспитывание несамостоятельности и ожидания распоряжений далее просто угасла» [133] .
Случай, произошедший на Херсонщине (Южная Украина) в октябре 1941 г., демонстрирует ту же тенденцию: «В [городке] Сивашское с помощью допроса свидетеля была выявлена организация и рабочий план истребительного батальона… Рекрутирование [личного состава батальона] из непригодных к военной службе мужчин — также против их воли… При отходе красных войск батальон распался. Командир, вожди отрядов и часть мужчин бежали. Среди оставшихся не было активистов» [134] .
133
«Сообщение о событиях в СССР № 101», шеф полиции безопасности и СД,
2 октября 1941 г. (BAB. R 58/218. Bl. 3).
134
«Сообщение о событиях в СССР № 128», шеф полиции безопасности и СД,
3 ноября 1941 г. (Ibid. Bl. 363).
В коллективной работе российских историков, посвященной партизанской борьбе, говорится, что в 1941–1942 гг. «численность партизанских отрядов и их боеспособность неуклонно росли» [135] . Можно добавить — на бумаге.
Документы НКВД более рельефно описывают факты, нашедшие место в приведенных выше сводках СД.
Например, сообщение заместителя наркома внутренних дел УССР Савченко в ЦК КП(б)У 28 ноября 1941 г. рассказывает о случае в Центральной Украине, причем называются и имена партизан: «Партизанские отряды под командованием Федорчука и Белоконя, после отхода частей Красной армии с территории Днепропетровской обл., оказавшись в тылу немецких захватчиков, не приступая к боевой деятельности — распались. Командиры отрядов вышли на нашу сторону» [136] .
135
Партизанское
С. 7.
136
Сообщение заместителя наркома внутренних дел УССР С. Савченко секретарю ЦК КП(б)У М. Спиваку № 40/553, 28 ноября 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 57. Арк. 1). Отчеты Белоконя и ряда других партизанских командиров прилагаются. (Там же. Арк. 2-10).
В отчете командира Белоконя, сохранившемся в этом же архивном деле, рассказывается о том, что комиссар его отряда занимался пропагандой антисемитизма и призывал партизан разойтись по домам, что последними и было сделано.
Аналогичное донесение для Хрущева о событиях в Восточной и Центральной Украине: «Харьковским областным комитетом партии и Управлением НКВД был сформирован партизанский отряд численностью 47 человек под командованием Рудченко и направлен в Киев.
В г. Киеве командир и комиссар отряда получили задачу перебраться через линию фронта и следовать в район Винница — Бердичев для организации партизанской борьбы против немецких захватчиков.
Отряд был снабжен радиостанцией.
Вышедший с территории, временно занятой противником, бывший начальник пункта формирования партизанских отрядов в Киеве младший лейтенант милиции Маримуха доложил, что после занятия города Киева немцами он, Маримуха, встретился в городе с командиром партизанского отряда Рудченко, который ему заявил, что все партизаны его отряда находятся в Киеве, оружие спрятали в лесу и что он с рядом других людей из отряда решили зарегистрироваться в немецкой комендатуре» [137] .
137
«Специальное сообщение о партизанском отряде Рудченко», зам. народного комиссара внутренних дел УССР Савченко Хрущеву и др., № 3290/СВ, 24 ноября 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 62. Арк. 49–50).
Многие сообщения НКВД с территории Восточной Украины похожи друг на друга как две капли воды — и о создании партизанских отрядов, и об их дальнейшей судьбе. Например, при отходе частей Красной армии с территории Сталинской (ныне Донецкой) области Красноармейским райкомом КП(б)У и отделением дорожнотранспортного отдела НКВД из партсовактива железнодорожников был сформирован и оставлен в Красноармейске партизанский отряд численностью 24 человека под командованием человека по фамилии Халява. «18 ноября с[его] г[ода] Халява вышел из тыла противника и доложил, что с приходом немецких захватчиков в г. Красноармейск, большинство партизан его отряда, в том числе и некоторые коммунисты, зарегистрировавшись в немецкой комендатуре, остались работать на транспорте и отказались от партизанской борьбы. Причиной распада отряда Халявы считаю несерьезное отношение к формированию отряда со стороны отделения дорожно-транспортного отдела [НКВД] ст. Красноармейск и районного комитета КП(б)У, вследствие чего отряд был сформирован наспех, из случайных и непроверенных людей» [138] .
138
«Специальное сообщение о распаде партизанского отряда Халявы» № 3292/сп, Савченко Хрущеву и др. 24 ноября 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 62. Арк. 45–46).
Посмотрим также на ситуацию на Черниговщине и Сумщине, областях, благодаря наличию лесов и удаленности от советско-германской границы, ставших «малой родиной» украинских партизанских формирований в 1941–1942 гг.
В дневнике аппаратчика и партизанского командира Николая По-пудренко есть запись о немецкой бомбардировке Чернигова 23 августа 1941 г., приведшей к панике чекистов: «От первой бомбы милиция и НКВД бросили свое здание, много оружия и боеприпасов. Стоило мне трудов, чтобы заставить их эвакуировать горящие магазины и склады» [139] . Аналогичную картину Попудренко наблюдал и в райцентре Мена.
139
Дневник командира Черниговского соединения Н. Попудренко, запись от 23 августа 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 94. Оп. 1. Спр. 9. Арк. 2).
О подобном поведении уже не чекистов, а партноменклатуры доносил Хрущеву секретарь ЦК КП(б)У Михаил Бурмистенко 11 сентября 1941 г. По его словам, партработники, знающие места закладки продовольствия для партизанских отрядов, действующих на севере, в черниговских лесах, в страхе бежали и очутились в тылу Красной армии: «Товарищи, которые обязаны были руководить партизанским движением, также отступили вместе с войсками Красной армии… Во время бомбежки городские черниговские власти в панике бежали, бросив город. Председатель городского совета сам сбежал в Харьков и приказал бросить город отрядам ПВО и др[угим] работникам. Черниговский обком [партии] вынес решение о предании этого типа суду трибунала» [140] . Военный трибунал приговорил главу горсовета к расстрелу, что вызвало одобрение Хрущева.
140
«Запись разговора по прямому проводу первого секретаря ЦК КП(б)У Н. Хрущева со вторым секретарем ЦК КП(б)У М. Бурмистенко о подготовке к борьбе с нацистами на территории Черниговщины», 11 сентября 1941 г. (ЦАМО. Ф. 251. Оп. 646. Д. 5. Л. 209–211).