Сталкер от бога. Дороже жизни
Шрифт:
Товарищи бегом достигли помещения, откуда выскочил штурмовик. Оно оказалось обширной оружейной комнатой, заставленной стеллажами и ящиками, содержащими достаточно стволов, чтобы вооружить роту. Оставалось надеяться, что это изобилие хранилось про запас, а не по числу охраны на уровне. Несмотря на опасения за потерю внезапности, Меткий потратил десяток драгоценных секунд на то, чтобы отсоединить с пояса убитого единственный металлический ключ и закрыть от греха подальше дверь оружейки. Стрельба из бесшумного оружия вроде бы выручала – больше к ним пока никто не торопился.
Далее по коридору располагались две пластиковые двери с шумоизоляционными
Сталкер присел на колено, зная по опыту, что в таких ситуациях нервничающий противник рефлекторно стреляет на уровне груди, затем выдохнул и толкнул дверь левой рукой, после чего сразу вернул ее на цевье автомата и изготовился к стрельбе. У раковин и писсуаров никого, зато над кабинками плавали белесые ленивые изгибы, выдавая засевших там курильщиков. Специфический запах подсказал Меткому, что курят не табак.
– Сухарь, ты что ли, ортопед, оружие роняешь? – обратился к нему неизвестный наемник, судя по выдоху и новой струе дыма, продолжавший смаковать косячок.
– Да за месяц бессменного караула в этом склепе у нас тут у всех уже отклонения пошли: у кого крыша едет, у кого мухи в руках сношаются, – ответил ему другой с соседнего унитаза. – Скорей бы сменили, надоело отмазки про форс-мажор слушать!
– И не говори! Я уже месяц никого не убивал, у меня депресняк на этой почве!
Сталкер вошел, прикрыв плотно за собой дверь.
– Есть у меня одно средство от твоей депрессии, – сказал он и разрядил половину магазина сквозь дверцы по любителям украсить жизнь при помощи наркотиков. Убедившись, что дело сделано, Меткий вернулся в коридор.
– Минус два.
– Молодец. Теперь напротив. На этот раз я захожу.
Но осуществить задуманное капитан не успел, поскольку через мгновение безымянная дверь сама открылась, и на пороге с помятой после сна физиономией показался очередной член Лиги. Увидев чужаков, он тут же отпрянул – от пули не убежал, но первые два слога слова «ТРЕВОГА!» выкрикнуть успел.
В тускло освещенном пространстве угадывался ряд двухуровневых панцирных армейских кроватей. Очевидно, помещение являлось комнатой отдыха караула, и сейчас, судя по звукам множественного шевеления, там с коек вскочило приличное число врагов. Недолго думая, Николай рванул гранату с разгрузки и швырнул ее в уменьшающуюся по вине дверного доводчика щель. Сразу за этим товарищи открыли огонь наугад сквозь пластик, нагнетая панику внутри и не давая противнику возможности что-либо предпринять.
Когда сталкеры начали менять магазины, прижавшись спинами к стене, дверные панели взрывом выбило в коридор. Жердев вошел в комнату, в полутьме которой стонали раненые, а в воздухе висела образовавшаяся после подрыва взвесь из пыли, газов и размельченной штукатурки. Включив спецфонарь, капитан без эмоций добрал всех, кого не отправила к праотцам лимонка.
Меткий, оставшись снаружи, тоже не прохлаждался. Едва из-за поворота коридора высунулся обладатель серо-коричневого комбинезона, сталкер тут же уложил его короткой очередью.
– Сергеич, я смотрю, местные пассажиры тут совсем расслабились.
– Не
– Ты же вроде набожный и не должен на приметы заморачиваться?
– Я-то верующий, а вот подсознание, черт его подери, суеверное. В нем все корни темного и иррационального в человеке. На нервах, видишь, выскакивает.
Дойдя до поворота коридора, Меткий достал из накладного кармана на рукаве маленькое зеркальце для бритья и высунул его наполовину, чтобы увидеть происходящее за углом. Не прошло и секунды, как пуля разнесла вдребезги примитивный перископ. Однако сталкер уже успел увидеть все, что нужно.
– Примерно через пятнадцать метров металлическая дверь. Перед ней за контрфорсами по одному стрелку с каждой стороны. До них справа и слева еще по пластиковой двери.
В этот момент послышался цокающий звук, и к сталкерам припрыгал металлический шарик наступательной гранаты – прятаться от нее некуда, а чтобы откинуть смертоносный презент, надо выйти под огонь противника.
– Прикрой! – крикнул Жердев и, высунув ствол за угол, не глядя отправил из подствольника гэпэшку вдоль по коридору.
Сразу за разрывом капитан прыгнул к лежащей гранате. Облако осколков не убило наемников, но помешало прицельно расстрелять Николая. Когда Меткий высунулся за угол и открыл огонь, то один из них корчился с посеченными ногами, а второй, более везучий, отшатнулся в укрытие.
Жердев швырнул гранату обратно владельцам и, не поднимаясь, боком откатился за угол. Четыре секунды вышли, и раздался взрыв. Меткий высунулся снова – у металлической двери теперь лежало два неподвижных тела. Тем не менее, Праведников для надежности «прощупал» их из автомата.
– Да, можешь считать меня параноиком, – сказал он, обернувшись к капитану. – Ты чего морщишься?
– Руку жжет. Похоже, осколок рикошетом прилетел, – ответил Николай, придерживая левое предплечье.
– Потерпи минуту и подстрахуй мне спину.
Меткий метнулся к пластиковым дверям убедиться, что там не затаился враг. В принципе, обостренное на опасность чутье подсказывало ему, что там пусто, но вдруг внутренний голос ошибается? В одном из помещений оказались продуктовое хранилище и морозильные камеры, а в другом вещевой склад. Наемников по эту сторону металлической двери больше не осталось, что позволило заняться лечением Николая. Закатав окровавленный рукав напарника, Меткий после осмотра и прощупывания поставил диагноз.
– У тебя лучшее из того, что могло случиться: мягкие ткани навылет. Антисептик, бинт, обезболивающее – и можно дальше воевать! Сейчас обработаю рану.
Когда закончили с перевязкой и подошли к двери, которую защищали наемники, рядом с одним из тел обнаружили наполовину сожженную карту доступа.
– Что-то мне подсказывает, что вторую такую мы тут не найдем, иначе зачем ее уничтожать.
– Согласен. Думаю, это тот самый случай, когда пора опробовать пасту.
Вздохнув, как заправский скряга, которого вынудили раскошелиться, Меткий, надавливая на тюбик, провел белую полоску почти по периметру двери и отошел в ожидании эффекта, не заставившего себя ждать. В местах нанесения почти сразу начал выделяться дым, а затем по краям линии появилось свечение оплавляющегося металла. Паста словно проваливалась внутрь двери, а через пять минут выжженная сердцевина заскрежетала, что говорило о смещении уже не закрепленного металла под собственной тяжестью.