Сталкерша

Ли Кристина

— И что дальше? — спросила, но ответ итак знала.

— Шо-шо! Секс, разврат и того…дети, сразу тройня! А шо мелочиться? Короче мы их первую ночь на горе усыпанной мальвами горными вслух читали под это дело, — она ткнула рукой в шею, а я начала ржать громче, — И если честно я прям возгордилась, шо мой Ваня не такой. Он тоже из Прикарпатья, и нормальный мужик. Знал как подойти, как ухаживать. А там шо? Этот дровосек припёр бедную девочку к дереву, и давай вымогать прямым текстом: "давай, чего дивчина стесняться!" Достал это своё…А описано

оно как? Господнее спасение! Это ж просто… Мутант какой-то! Волосатый во всех местах, как горилла из нашего зоопарка. Бедные украинские мужики! Такой позор на казацкую голову. Короче… — она бросила книгу в ящик со своими ценниками и закончила, — Не дочитали… Ну его в баню!

— Жаль… — я прицыкнула, — Лишили меня удовольствия узнать чем всё закончилось.

— Хорошо, шо тебя удовольствия лишили. Там девочку девственности лишили на земле сырой. Вот это марафон. Господи! А какие раньше мужики были в книгах?! А фильмы? Чего одна только "Москва слезам не верит" стоила?! А тэпэр шо? Хохлы, да азияты одни. Вернее азиятки. Да и азияты тоже!

— Не гневите Бога, баб Люсь. Батя ходит довольный, как слон, и слава Богу. Он столько лет логистом пропахал, что я это и подозревала. Но думала что то не Корея будет, а Китай. Хотя он с пяти лет нас с Радой натаскивал с этим корейским, как только они начали сюда ездить с телефонами своими в девяностые. Так и пошло поехало. Только кто ж знал!

— Так это шо? Вы туда шоль переезжаете? — баба Люся схватилась за сердце, а я вяло кивнула.

— Так точно.

— Очуметь не встать! А как же Радына учёба? И вообще, почему мужик должон за бабой ехать?

— А вы думаете, что хозяйка торговой фирмы переедет жить из Кореи в Украину? Перекреститесь, баб Люсь! Метеорит грохнется на наш базар, если это случиться.

— И шо? — женщина округлила глаза, а я выпрямилась и надела очки обратно на зенки, — Она таки и вас увозит?

— Ага! — заложила руки вверх, обхватив затылок и закрыла глаза.

— Так а где ты работать будешь? А Радка доучится хоть?

— Канеш доучится. Документы в универ на перевод уже направлены. Там такая катавасия, что я сама в шоке. Нам еле визы временные открыли.

— А ты? — резонно заметила баба Люся, и я уловила, как она отогнала мошкару и от меня.

— Меня взяли в российскую пресс-службу в Корее. Она с их этими айдолами связана. Мы типа корреспонденты русскоязычных и украиноязычных сайтов на их территории. А на деле обычные папарацци.

— Шо-шо?

— Тоже же шо и когда я на ратуше Одессы прождала три часа мэра!

— О как! Ну тогда мне не чего переживать. Ты в этом деле давно! Мы под столом валялись, когда твой репортаж смотрели! А шо то за Айдолы? Это ж не секта какая-то?

Я хохотнула и прямо удивилась, как четко баба Люся попала в цель. Для меня все фанаты айдолов были словно сектанты. И в первую очередь я так думала из-за Рады. Моя систер помешана на них. А у себя в комнате воздвигла целый иконостас одному из тамошних представителей

звёздного бомонда.

— Артисты. Певцы преимущественно, — хмыкнула и чуть не подпрыгнула, когда меня кто-то схватил сзади за руки и под мышки вздёрнул со стула.

— Джумбер, бл***! Ты охренел?

Я обернулась к высокому парню в белой майке и трениках, чтобы хорошенько приложить, но чуть-чуть не хватило, чтобы зарядить ему между глаз. Высокий больно гад.

— Снежа, ты обещала, что попробуешь отцовское вино! Я весь рынок обошел, пока отыскал твой зад у бабки Люси, — Джу посмотрел на женщину и улыбнулся, — Моё почтение лучезарному цветку в этот солнечный день.

— Ага-ага! Иди кому другому заливай, шалопай шелудивый. Куда дивку тащищь? Не видишь, Снежа у меня клиентуру завлекает, — я хохотнула, а потом строго посмотрела на Джумбера со словами:

— Где лали твоя? — приподняла бровь, а парень скис на месте.

— Не говори мне про эту кровожадную женщину! Она мне с утра все соки выпила и ушла с ребенком в парк.

— Я ж всё Аяне расскажу! Ты ж потом винишком её не задобришь!

— И орлом своим пониже пояса тоже! — начала хохотать баба Люся, подхватив мои слова.

— Ой-ой! Матриархат тут не прокатит, девчонки, — начал кривляться грузин, а потом посмотрел на меня, — Так что? Проводы не устраиваем? Ты ж сама говорила, что мачеха через два дня прилетает и вы того… — он показал на небо и скривился, — трулюлю!

— Где Искандер? Вы ж парой ходите, как два болванчика? — проигнорила его вопрос и приподняла бровь, чмокнув бабусю Люсю в щёчку на прощание.

— Чечен пошел на западный причал. Там какие-то су** пресуют тётку, которая шаурму с беляшами толкает. Короче твари с неё бабки требуют. Уроды! Вот Скар поднял пацанов с самого утра, и они пошли чистить им хлебало.

— А ты тогда чего тут? — мы вышли из-за лотка, последний раз помахав бабе Люсе, и поплелись в сторону контейнера грузинов.

— Так за Искандеровым цветочком пришел. Ты изверг Снежа. Пацан ради тебя волосы на груди рвать готов, в ты его так нагло динамишь! Артурчиков каких-то находишь.

— Не напоминай! — я подняла руку вверх, а её тут же перехватила крепкая мужская ладонь с золотой печаткой в виде льва.

— Моя лали, — Искандер мягко поцеловал мою руку, и улыбнулся, тут же скривившись, потому что губа слева была разбита в хлам.

Я достала влажные салфетки и вытерла под ней сукровицу со словами:

— И сколько их было? — вырвала другую руку из захвата Скара, и мы вошли в контейнер, где уже сидела наша банда.

— Пятеро! Но я дрался как лев! — зарычал Скар, а я подмигнула девчонкам и взяла на руки малыша Халила.

— Аяна… Мне тут твой… — я даже не начала, как меня грубо оборвали, когда Аяна прищурила глаза и стрельнула ими в Джумбера.

— Молчи женщина! Прикуси язык иначе я труп! — заныл Джумбер и поставил на стол огромный бутыль вина, обходя жену с противоположной стороны.