Сталки. Зима
Шрифт:
Десяток шагов до склада, где по просьбе Матвея закрыли «нарушительницу спокойствия»…
Зелма обошла строение, и боец, охранявший вход, после «предъявлнния документов» пустил её на склад.
Войдя внутрь, Валевская оказалась в освещённом одной из двух потолочных ламп помещении, где на полу у стены, вытянув длинные ноги и подперев кулаком подбородок, сидела Астрид и мрачно глядела перед собой. На вошедшую разведчицу та даже не взглянула.
— Астрид, мне надо с тобой поговорить, — осторожно сказала Зелма; после того, что рассказал ей Матвей, она тоже посчитала, что от Линдстрём
— А мне с тобой — нет, — угрюмо отозвалась Астрид, всё так же смотря куда-то на противоположную стену склада.
— Зачем? — спросила разведчица, решив не обращать внимания на слова шведки. — Ради чего тебе потребовалось убивать Матвея? Ведь не просто для того, чтобы — пусть даже временно — утвердиться-таки в роли лидера группы? Скажи, что это было? Месть? Но за что? За то, что он захотел встречаться именно со мной? За то, что он захотел уберечь коллектив от разложения? Это же глупо. Чего ты этим хотела добиться? Чтобы тебя уважали? Это надо доказывать усердной работой и помощью остальным — в том числе и Матвею! Своими действиями ты сама вырыла себе яму, из которой самостоятельно тебе уже не выбраться, а другие помогать тебе не будут. Потому что презирают. Потому что ты всем надоела. Потому что…
— Замолчи… пожалуйста, — процедила Линдстрём; похоже, ей было непривычно употреблять в речи вежливые слова. — Лучше скажи: что теперь со мной будет?
— Увольнение из Экокорпуса — это без вариантов. Возможно, суд, если у Матвея останутся к тебе претензии. А там уж как повезёт… И всё-таки — зачем?..
— Отвали… — устало ответила Астрид. — Да, я мстила ему — за свою неудовлетворённость жизнью, положением… Мне хотелось быть лучшей, первой, но не выходило… а у него — так легко! И к тому же он просто меня достал — своей… идеальностью, что ли… — Теперь шведка говорила уже со злостью. — Своей… своей… А тебе какое дело?! — неожиданно взорвалась она, впервые за время разговора повернувшись к Валевской, стоявшей рядом и глядевшей на специалиста по радиационным загрязнениям сверху вниз. — Ты же заодно с ним! Тебе же на меня плевать; только о себе да о нём печёшься…
— Если ты забыла, у меня ещё есть Сталочная и военная база неподалёку. И им я предана так же сильно, как и Матвею. Может быть, даже сильнее. А ты так ничего и не поняла. В точности знаешь, что и почему ты сделала, но не считаешь это неправильным. Стыдно, Астрид. — Зелма покачала головой и направилась к выходу. У порога обернулась и добавила: — Думай, Астрид. Думай. Разберись в себе; так будет проще и для тебя, и для нас.
И вышла, оставив шведку наедине с собой и своими мыслями.
Дошла до жилого блока; его, в отличие от склада и домика с реактором, никто не охранял. Постучала в дверь — и принялась ждать, пока кто-нибудь откроет.
Дверь распахнулась, и к Зелме вышел Матвей, тут же нацепивший на лицо тёплую улыбку.
— Привет, — сказал он, закрывая дверь, чтобы не тратилось тепло, и застёгивая куртку. — По делам здесь?
— Привет. Да, по делам. Подключили, наконец, деревню к реактору… А у вас как? Ничего серьёзного больше не произошло?
— Слава космосу, нет. Вряд ли Астрид сможет сбежать из-под охраны, а подкоп ей делать нечем… А ты как?
— Надеюсь, — вздохнула разведчица. — По крайней мере, я прилагаю к этому все усилия. Если всё пойдёт гладко, через несколько дней охрану можно будет снять. Оставить только пару солдат — для охраны склада и реакторного блока…
— Ну дай космос. Может, останешься? Запрёмся в рабочем блоке, поговорим по душам?.. Тем более, что нам тут ничего не угрожает…
— Извини, не могу. Мне нужно быть в деревне, чтобы… ну, мало ли что…
— Понимаю. — Матвей чуть погрустнел. — Но ты ещё придёшь?
— Конечно, — горячо ответила Зелма, беря эколога за руку. — Потом, когда всё устаканится и можно будет подумать и о нас…
— Спасибо, Зелма. Я… буду ждать.
— Взаимно, — сказала разведчица, вдруг поднялась на цыпочки и поцеловала эколога, затем отпустила его руку и, помахав на прощание, направилась в сторону селения.
И всю дорогу до перелеска она чувствовала спиной неотрывный взгляд Туманова.
Хороший он человек. Мягкий… но хороший.
_________
[1] Сутки на Сталкерре длятся 23 часа и 12 минут, так что время на планете может не соответствовать федеральному.
Часть 4. Итоги воздействия: 4. Неожиданный удар
Лагерь экологов, 6 марта 28** года (60-й день зимы).[1]
Проводив глазами Зелму до перелеска, Матвей вздохнул, открыл дверь жилого блока, заглянул туда и сказал:
— Джордж, можно тебя на секунду? Надо поговорить.
— Ну ладно. — Американец встал с койки, накинул куртку и вышел к приятелю. Тот закрыл дверь и посмотрел ему в лицо. — Что случилось?
— Джордж, скажи, это ты помогал Астрид? Например, отправлять доносы на меня? Только не ври, — добавил Матвей, едва Джордж открыл рот, чтобы ответить. — Я всё знаю. Астрид намекнула, когда… ну ты понял…
— Да, это был я. И теперь об этом сожалею. Я был против идеи убить тебя, вот она, наверное, решила заодно и мне отомстить: ведь не мог же я просто так просидеть всё утро в туалете… Доволен?
— Вполне, — кивнул Матвей. — Надеюсь, этого больше не повторится?
— Будь уверен. Чтобы я ещё раз связался с кем-нибудь вроде этой Линдстрём…
— Я очень рад, что ты это понял. Теперь всё будет хорошо.
Матвей распахнул дверь блока и вошёл внутрь, Джордж последовал за ним.
Похоже, в группе всё постепенно начинало налаживаться.
* * *
Деревня Сталочная, чуть позже.
Стук в дверь застал Зелму за составлением на компьютере «Би-202» таблицы жителей деревни по уровню их надёжности после воззвания. Пока однозначные утвердительные пометки стояли лишь напротив имён Ласа, Плюща, Ксюни и некоторых велков. А с именем вражеского агента соседствовало определение «опасен».
Разведчица встала из-за стола, выключив голодисплей над запястьем, подошла к двери, спросила: